История Петра - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 5

<В> 1686 г. австрийский император, не успев заключить союза с Россией, обратился к Собескому, который в 1676 г. принужден был уступить Каменец и заключить с Портою невыгодный мир. Негоцияции сии имели успех и были весьма выгодны для России, ибо 26 апреля 1686 г. Польша утвердила вечно за Россией Смоленск, Киев, Новгород-Северской и всю по сей стороне Днепра лежащую Украйну.

По словам же «Поденной записки»: Смол.<енск>, Киев и Новгород-Северск.<ии> <и> Мал. Рос. области 57 городов по Черный лес и по Черное море.

Россией заплачено Польше 1.500.000 польских злотых (или 187.500 рублей) и заключен в пользу Австрии оборонительный и наступательный союз. Россия обязалась также через посольство предложить о вступлении в сей же союз Англии, Франции, Испании, Голландии и Дании.

Мир сей утвержден присягою в Ответной (посольской палате). После того послы и бояре вошли в Грановитую палату, где сидели на тронах оба царя – а перед ними был налой с Евангелием. Дьяк Емельян Украинцев принял Евангелие из рук царского духовника, и послы вторично присягнули. После того оба государя говорили речь и дали обещание хранить тот мир ненарушимо. Вельможи, заключившие условия с нашей стороны, были бояре: князь Вас. Вас. Голицын, Бор. Петр. Шереметев, Ив. Ив. Бутурлин, окольничие: Скуратов и Чаадаев и думный дьяк Украинцев. Голицын получил золотую чашу весом в 9 фунтов, кафтан в 500 рублей да в Нижн.<ем> Новг.<ороде> волость Богородицкую (3000 дв.<оров>).

В следствие сего, в следующем 1687 году были отправлены послами: в Англию – Василий Семенович Подсвинков, во Францию и Испанию – стольник ближний князь Яков Федорович Долгорукий и стольник князь Мышецкий, к Голл.<андским> штатам – дьяк Василий Постников, в Данию – дьяк Любим Домнин, в Швецию и Бранденбургию – дьяк Борис Протасов («Под.<енная> записка»). Посольства сии не имели успеха. Папа объявлен был от австрийского императора покровителем и защитником союза.

Петр продолжал между тем свои изучения и потехи. Одно из них происходило на Пресне. Петр стрелял из всех <больших> пушек.

Петр занимался строением крепостей и учениями. Иоанн, слабый здравием и духом, ни в какие дела не входил. Вельможи, страшась ответственности в последствии времени, уклонились от правления – и царевна София правила государством самовластно и без противуречия.

В совете царском положено было: когда Венеция нападет на Морею, поляки на границы Подолии, Волыни, а цесарцы в Венгрии и Трансильвании вооружатся – тогда нам идти в Крым. Тут же объявлен был от Петра главнокомандующим князь Голицын. В большом полку назначен начальником сей же Голицын, (? бояр.<ин>) князь Константин Щербатов, окольничий Аггей Шепелев и думный дьяк Украинцев. В новгор.<одских> полках: боярин Алексей Шеин, окольничий князь Данило Борятинский. В Рязанском разряде: боярин князь Влад. Долгорукий, окольничий Петр Скуратов. В Севских полках: окольнич.<ий> Леонтий Неплюев. В Низовых полках: стольник Ив. Леонтьев и Вас. Дмитриев Мамонов (кн.?). В Белогородских: бояр.<ин> Борис Шереметев и малороссийский гетман Ив.<ан> Самойлович. Генералу Гордону (под нач.<альством> Голицына) поручен был от Петра особый отряд (сколько?), из лучшего войска состоявший. Государь осмотрел его сам и изъявил Гордону свое благоволение. Армия состояла (по мнению нек.<оторых>) из 400.000, а по свидетельству двух летописей, известных Голикову, из 200.000

Крымский поход был бесполезен для России. Войско возвратилось ни с чем, ибо степи на 200 верст были вызжены татарами. Обвиняли Самойловича в тайном согласии с татарами. Он был лишен гетманства и сослав с сыном своим сперва в Нижний, а потом в Сибирь. Старший сын его казнен в Севске за возмущение Генеральный есаул (?) Ив.<ан> Мазепа избран мал.<ороссийским> гетманом (1687 г.). Царевна наградила щедро князя Голицына, всех начальников и даже простых воинов. Первый получил 1000 дворов крестьян и золотую братину; все офицеры получили золотые медали (каждая была в 300 черв. и осыпана алмазами); простые солдаты получили медали, старые по золотой, молодые по вызолоченой.

Сей поход принес большую пользу Австрии, ибо разрушил союз, заключенный в Адрианополе между крымским ханом, французским послом и славным трансильванским принцем Текели. По сему союзу хан должен был дать 30.000 войска в помощь верховному визирю при вступлении его в Венгрию; сам же хан с таковым же числом должен был вместе с Текели напасть на Трансильванию. Франция обязывалась помогать Текели деньгами и дать ему искусных офицеров.

В летописи: История царя Михайла Феодоровича и его преемников сказано, что Петр был недоволен походом и упрекал князя Голицына в том, что он только что раздражил татар, а отступлением обнажил границы. Тогда повелено трем полкам (30.000) стать по Белогородской черте, под начальством боярина князя Михаила <Голицына, боярина князя Михайлы> Ромодановского и думного дворянина Авраама Хитрово.

Между тем (1688 г.) янычары свергли Магомета и возвели Солимана III. Но как Польша не воспользовалась внутренними смятениями для начатия войны, то и Россия оставалась в покое.

Хан собрал меж тем войско с намерением вторгнуться в Россию. 25 января 1689[2] года в царском совете положено его предупредить. Князь Голицын опять выступил в поход и при впадении Самары в Днепр заложил крепость Богородицкую, по плану голандца архитектора (?). Петр в сей поход посылал своего любимца Лефорта, дабы, говорит Голиков, ведать поведение начальников Перед его отъездом взял он себе в лакеи (несправедливо) Меньшикова и записал в потешные (см. Гол.<иков>, часть I, стран. 205).

Супруга царя Иоанна сделалась беременна: сие побудило царицу Наталью Кирилловну и приближенных бояр склонить и Петра к избранию себе супруги. Петр 27 янв.<аря> (по друг.<ой летописи> 17) 1689 г. женился на Евдокии Феодоровне Лопухиной, и в следующем 1690 году родился несчастный Алексей.

Брак сей совершился противу воли правительницы. Петр уже чувствовал свои силы и начинал освобождаться от опеки. Прибывшего из похода князя Голицына он к себе не допустил. Царевна употребила ласки и просьбы, дабы умилостивить молодого государя, который хотя, наконец, и допустил Голицына к руке своей, но сделал ему строгий выговор за вторичную неудачу. Царевна скрыла свое неудовольствие, ибо видела уже необходимость угождать юному царю. Молва обвиняла Голицына (а некоторые говорят, что доносы офицеров подтвердили обвинения), будто бы он был подкуплен ханом. Царевна успела выпросить o Петра согласие на награды, коими осыпала она своего любимца.

Бояре, угадывая причину сих щедрот и видя опасность прямо приступить к удалению Голицына и к лишению власти правительницы, избрали (говорит Гол.<иков>) дальнейшую, но безопаснейшую к тому дорогу. Царевна стала помышлять о братоубийстве. Она стала советоваться с князем Голицыным (раскольником, замечает Гол.<иков>), открыла ему намерение Петра заключить ее в монастырь (?). Голицын, помышлявший уже о престоле, с нею согласился во всем и на всякий случай отослал сына своего в Польшу с частию своего имения.

Но гроза уже готовилась. 8 июля (1689 г.) во время соборного крестного хода в церк.<ви> Kaзaнcк.<oй> богородицы, когда государи вышли из собора за крестами, тогда правительница пошла вместе с ними. Петр с гневом сказал ей, что она, как женщина, не может быть в том ходу без неприличия и позора. Царевна его не послушалась, и Петр, не дошед еще от Успенского до Архангельского собора, оставил торжество и уехал в село Коломенское, а оттоле в Преображенское.

Царевна приступила к исполнению своего умысла. Она снеслась с Щегловитым и предначертала с ним новый мятеж. Щегловитый в ночь на 5 (по др.<угим летописцам> на 9) августа собирает до 600 стрельцев на Лыков двор (где ныне арсеналы и дерзкой речью приуготовляет их к бунту противу Петра, который вводит немецкие обычаи, одевает войско в немецкое платье, имеет намерение истребить православие, а с тем и царя Иоанна и всех бояр и проч. Разъяренные стрельцы требуют, чтобы их вели в Преображенское: но двое из них, Мих.<аил> Феоктистов и Дм.<итрий> Мельнов успели прибежать прежде, и через князя Бориса Алексеевича Голицына открыли Петру весь заговор. Петр с обеими царицами, с царевной Наталией Алексеевной, с некоторыми боярами, с Гордоном, Лефортом и немногими потешными убежал в Троицкий монастырь. Гордон говорит: без штанов. Перед восходом солнца прискакал Щегловитый с убийцами, но, узнав об отсутствии царя, сказал, что будто приезжал он для смены стражи и поспешил обо всем уведомить царевну. Она не смутилась и не согласилась последовать совету князя Голицына, предлагавшего ей бежать в Польшу.