Хрустальная певица - Маккефри Энн - Страница 57

– Никогда больше не пугайте меня так! – ярость кипела в ее животе и горле.

– Не могли же вы думать, что мы рискнем черным в практике! – Трег, похоже, наслаждался ее испугом.

– Я еще новичок в вашей игре и не знаю, чем рискуют, – ответила Килашандра, обуздав свою злость. Она взвесила блок в руке, от всей души желая запустить его в Трега.

– Полегче, Килашандра, – сказал он, поднимая руку, словно собираясь защищаться. – Вы же знали, что это не черный, как только вошли.

Холодность его тона напомнила Килашандре, что он старший член Гильдии.

– Хватит с меня сюрпризов в Рядах!

Наконец поборов панику и злость, она вспомнила, что Трег всегда говорил то, что думает, чего никак нельзя было сказать о Ланжеки.

– Справляться с неожиданностями певец должен уметь. Некоторые так и не научились этому. – Глаза Трега указали на комнату позади ее. – Вы должны просто верить, что ваш инстинкт к черным безошибочен. А теперь – он потянулся, чтобы взять у нее блок – займемся тем, для чего сделана эта имитация, – и он поставил блок рядом с другим.

Только тут она сообразила, что пять фальшивых кристаллов имели форму тех, которые она резала: такие же зазубренные, с неправильными углами.

– Эта субстанция имеет тот же предел прочности и пропорции, как и черный кристалл, но у него отсутствуют другие достоинства. Сегодня вы должны научиться правильно установить кристалл в его кронштейн с достаточным нажимом, чтобы обезопасить его от вибрации, но не настолько сильным, чтоб помешать межмолекулярному потоку. – Он показал ей отпечатанную диаграмму. – Здесь указаны последовательность и конфигурация Трандомаукской связи. – Он постукивал по соответствующему блоку, когда указывал его место и повторял то, о чем вскользь говорил Ланжеки. – Номера Один и Два, самые маленькие, будут стоять на рудничных станциях, номер Три – на газовой планете-спутнике, номер Четыре – на ледяной планете-спутнике, а Пятый, самый большой кристалл, установят на обитаемой планете. Вы, и только вы будете заниматься их установкой.

– Такова политика Гильдии?

Как много должна она усвоить в этой сложной профессии!

– Среди других соображений играет роль и то, что в системе Трандомаукс нет ни одного технически подготовленного человека, – голос Трега был полон неодобрения.

– Я думала, что установкой ведает Торговый отдел.

– Обычно – да, – лаконично отозвался он, сразу предупреждая ее дальнейшие вопросы.

– Ну, я не думаю, что на меня навалили бы такую работу, если бы я не потеряла сани и не приближался бы Пассовер.

Трег и бровью не повел на ее жалобное замечание.

– Запомните мои слова, – посоветовал Трег и неожиданно хмуро добавил, – если хотите.

Устанавливать кристаллы в мягкие гнезда было не таким простым делом, как казалось сначала, но спустя некоторое время Килашандра усвоила, что ничто в Седьмой Гильдии не было таким простым, как выглядело. Как бы то ни было, вечером, когда от напряжения болели шейные и спинные мышцы, а руки дрожали от лишнего движения и глаза жгло от сосредоточенности, она осознала, что поняла, с чем имеет дело.

Она философски отнеслась к словам Трега и решила, что завтра с утра повторит упражнение. Она должна быть предельно точной во время настоящей установки. Член Гильдии должен поддерживать репутацию, и ей следует быть на высоте по стандарту Трега, даже если это станет ее первой и последней установкой. Поскольку ее мнение совпадало с мнением Трега, теперь она не боялась его укоров.

Ланжеки явился к ней снова на вечерний «заглот», но, покончив с едой, извинился и ушел. Она даже не слишком огорчилась, потому что страшно устала.

На следующий день она удостоилась ворчливого одобрения за быстроту, точную и профессиональную установку в границах произвольно назначенного им времени.

– А почему бы не потратить больше времени? – резонно спросила она. – Установка связи между людьми – событие.

– У вас не будет времени, – пояснил Трег. – Из-за отклонения гравитации. Там никогда не бывает времени в запасе.

Он не дал ей возможности задать ни единого вопроса, а поклонился и вышел. Может, ей удастся разговорить Ланжеки… если, конечно, придет обедать с ней.

Обедать? Сейчас она мечтала о втором завтраке. Проходя через главную тренировочную комнату, она увидела, что Рембол только что закончил диагональный рез под руководством Консеры.

– Скоро пойдете завтракать? – спросила их Килашандра.

– Всегда готов! – ответил Рембол.

Консера засмеялась.

– Заканчивайте последний рез.

– Займи для нас стол. – Рембол махнул рукой Килашандре и перевел свое внимание на работу.

Килашандра обнаружила, что в столовой много народу: столы были заставлены блюдами, что свидетельствовало о проблеме симбиотического инстинкта. Она собиралась заказать что-нибудь, и пока искала свободный стол, большая группа освободила кабинку. Килашандра поспешно заказала себе еду, взяла стакан и кувшин пива, которые и поставила на стол, чтобы его не заняли. Затем получила свой заказ и уже ела, когда вошли Рембол, Консера и еще двое из класса 895.

– Хорошо иметь новых членов, – сказала Килашандра, поднимая стакан с пивом, – которые напомнят нам о том, что мы забыли. Но я не думаю, что мы забудем о ярранском пиве.

Рембол поднялся.

– Давайте встанем и провозгласим тост за тех, кто варит ярранское пиво. Пусть их всегда вспоминают!

Все шумно встали, и вскоре стол был заставлен вновь заказанным пивом.

Килашандра даже раскраснелась от возникшего чувства товарищества: она часто ощущала его в Музыкальном Центре, но никогда не придавала ему большого значения. Она подумала, что у Рембола особый дар всякий пустяк сделать поводом объединить всех. Она мало говорила, много улыбалась и ела в такой хорошей компании с еще большим аппетитом.

Поскольку она сидела лицом к залу, она начала определять различные группы членов Гильдии и певцов, явно только что явившихся из Рядов. Некоторые выглядели изможденными, нервными, смущенными, другие появлялись в весьма хорошем настроении, но столь же недовольные обилием народа. Первые нарезали слишком мало, чтобы уехать с Беллибрана, решила Килашандра, а другие – вполне достаточно. Борелла с Олином и другой парой выделялись шумным весельем. Килашандра заметила, что они перебрасывались шутками, а затем взрывались смехом, насмешливо поглядывая на остальных обедающих.

Хотя Рембол шутил с Консерой и Сили, он обратил внимание на стол Бореллы.

– Ты знаешь, – вполголоса сказал он Килашандре, – она не помнит никого из нас.

– Знаю. Она бывала в Рядах еще с тех пор, когда мы были рекрутами.

– Но ведь это было всего несколько месяцев назад. Неужели мы тоже так быстро потеряем память?

Килашандра знала, что не простит Бореллу, но не собиралась говорить об этом Ремболу.

– Борелла давно режет кристалл, Рембол. Кстати, ты начал свои личные записи? Правильно. Это возможность запомнить самое важное.

– Интересно, что она считает важным? – сказал Рембол, глядя на Бореллу прищуренными глазами.

– Уехать с планеты на время Пассовера! – резко ответила Килашандра.

Рембол удивленно взглянул на нее и засмеялся.

– Я просто слышала, как она говорила это тому высокому парню, – уже спокойно сказала Килашандра. – Послушай, ты видишься с Шиллауном?

– Конечно. Кстати, мы завтра встречаемся здесь. Придешь?

Если смогу. Меня посылают установить несколько кристаллов в системе Трандомаукс. Похоже, что, поскольку я резала кристалл, я буду особенно чувствительна к Пассоверу, вот меня и вышвыривают с планеты.

– А ведь я думал, что у меня не будет никаких неприятностей с тобой, Шандра, – грустно сказал Рембол.

– Что ты хочешь этим сказать? – На Килашандру налетел шквал неожиданных ощущений: тревоги, удивления, раздражения и чувства утраты, ей не хотелось терять дружбу с Ремболом. Она положила ладонь на его руку. – Мы же друзья, помни. Класс 895.

– Если сможем запомнить.

– Что с тобой, Рембол? У меня сейчас такое отличное настроение, – она показала на других, болтающих и смеющихся, и на обилие еды. – Я ведь мало кого видела из-за Милки-перехода и из-за того, что меня возил в Ряды этот псих-Моксун…