Хрустальная певица - Маккефри Энн - Страница 11

Одновременно с лабораторными открытиями и предполагаемым использованием новых кристаллов в разработке этого богатого источника появились первые проблемы. Первая бригада только собирала выпавшие обломки кристаллов разного типа или выбивала из материнской жилы уже треснувшие куски. При попытке резать обычными лезвиями кристалл крошился. Были использованы лазерные лучи, но они крошили, плавили или портили кристалл.

Привычка одного кристаллографа петь за работой дала неожиданный ключ. Кристаллограф заметил, что хрустальная поверхность часто резонирует на его голос, и предложил пользоваться субзвуковым резцом. Эксперименты в этом направлении, хоть и не вполне успешные, в конце концов произвели искаженный подхват звуковой волны резонирующей, усиливающейся и уменьшающейся ноты, нужной для установки субзвукового алмазного резца.

Как только проблема извлечения безупречных кристаллов с доступной поверхности была решена, Беллибран был открыт для частных горняков.

В первый же налет штормов те горняки, которые как следует ознакомились с правилами безопасности и вовремя достигли убежища, не пострадали, но более неосторожные были найдены после шторма мертвыми или лишенными разума. Штормовой ветер бил по резонирующему хрустальному ряду, имеющему общую ось, и чувствительный камень издавал звуки, способные разрушать незащищенный мозг.

Узнав о необъяснимой смерти девяти горняков, остальные чувствовали дискомфорт, на который сначала не обращали внимания. Врачи начали представлять рапорты о дезориентации, гипо– и гипертонических приступах, мускульных спазмах и слабости. В нескольких базовых лагерях никто, включая и врачей, не избежал этих незначительных заболеваний. Большинство поправлялось, но кое-кто из жертв терял некоторые чувства, чаще всего слух. Медицинская бригада поспешно увеличилась. Каждый прошел изнуряющие тесты, и сначала заподозрили, что во всем виноваты свойства кристаллов. Однако вывезенные с планеты кристаллы, похоже, не приносили никакого вреда при контакте, поэтому о них на время забыли, и кристалл был признан невиновным. Тогда главной целью исследований стала экология планеты. Была найдена и выведена спора, вызывающая болезни, и планета Беллибран была отмечена кодом 4 в качестве предупредительной меры.

Килашандра остановила дисплей, чтобы подумать над этой аномалией. Все планеты с кодом менее 15 были строго запрещены для высадки. Беллибранская спора производила сложные реакции – иногда роковые – в человеческом теле. Но этот преступник был обнаружен, а планета все еще помечена четвертым кодом. Почему это так? – размышляла девушка.

Увертка! – раздраженно решила Килашандра и пустила дисплей дальше, но теперь текст передавал о создании Седьмой Гильдии. Килашандра выключила дисплей.

О чем это говорил Андерс? Только певцы уезжают с планеты? Явно пораженные спорой остаются на Беллибране. Те самые двадцать тысяч добавочного штата и техников. В отличие от 4 425 певцов. Эти последние имели лучшие шансы, тем те, кто правил Звездным Рядом в исполнительском искусстве. Ей это больше по вкусу. Да, но что будет, если не попадешь в одну пятую? А какого рода техники тут используются? Она запросила видеофакс.

Список продолжался до самых мелких функций.

Итак, из допущенных на Беллибран покидают его только певцы. Ну, она-то будет певицей! Она оттолкнула консоль и откинулась на узкий валик.

В чем же тогда разница между певцом и вспомогательным персоналом? Тем более, если абсолютный слух требовался в первую очередь? Если для извлечения кристалла из каменного ложа использовался инфразвуковой резец, не была ли вторым требованием чистота голоса? Или гибкость тела? Какая-либо другая способность?

Болезнетворная спора? Килашандра снова потянулась к консоли и набрала вызов.

– Выделена! – сквозь зубы сказала Килашандра. – Выделена, но не обезврежена, и планета под кодом 4.

Итак, может быть, певцов выделяет иммунитет к споре? Она отстучала запрос насчет споры и хихикнула, когда дисплей объявил, что сведения об этом предмете ограничены.

Значит, кандидата не удостаивают наиболее полной информацией. Здорово! Гильдия имеет такое же право на личные тайны, как и индивидуум, а ФП требовала полного раскрытия, прежде чем кандидат сделает последний непоправимый шаг.

Она встала с постели, оправила тунику, причесалась и отодвинула дверную панель, которая тихо закрылась за ней.

Дойдя до аппарели между этажами, она увидела на стене диаграмму, указывающую настоящее местоположение Килашандры и направление к другим зонам. Она находилась двумя этажами ниже Гильдии, и здесь был единственный вход в эту часть Базы. Она решительно пошла наверх. Идти было очень приятно. После девяти дней затворничества в челноках и космическом корабле даже лунная база казалась большой. Шанкил был гостеприимен, но не забывал и о коммерции. Прибывших на планету сразу окружали голографии на стенах, изображающие приятные пейзажи, которые, как подумала Килашандра, наверное, меняли освещение в соответствии с дневным положением Базы.

Коридор выходил в широкое фойе. Стены украшали голографии деревьев и цветов. Килашандра подумала, что дизайнер смешал в дисплее флору разных планет. Голограммы вряд ли помогали решению ботанических проблем, но эффект был красочным.

Помещения с оборудованием для заказа пищи располагались на нескольких этажах: первое в широком холле между двумя местами для напитков, одно – со служащим-человеком. Килашандра вошла в короткий коридор, соединявший столовую с зоной Гильдии. Она подумала, что офис может быть закрыт на обед, но все же вошла в приемную и остановилась, пораженная.

Огромный холл в пять или шесть метров высотой. Гигантский кристалл, многоцветный и слабо светящийся, висел в центре арок, поддерживающих потолок. По стенам на разных уровнях размещались освещенные ниши. В первой был веер из крошечных осколков бледно-розового кристалла, которые вероятно использовались для компьютеров или преобразователей. Килашандра подивилась, какие острые у них края. Следующая ниша давала увеличение, чтобы показать кристаллические нити самых разных оттенков и диаметров. Конечно кристалл никто не «разрезал». Возможно, желтоватый кристалл состоял из таких волокон.

В следующей нише главенствовал ножевой барабан хрустального приводного устройства, но больше всего места было отдано черному кристаллу, в действительности вовсе не черному, и сначала показавшемуся Килашандре вообще не похожим на кристалл, пока она не подошла к другой стороне десятигранника и не заглянула в одно из смотровых отверстий. Там она увидела другую часть, аспидно-черную в специальном освещении.

Раздался шум шагов. Она обернулась и увидела у входа высокого, худого человека из космического корабля. Он откашлялся и выглядел так, словно готов в ужасе бежать из холла.

– Слушайте, – прохрипел он шепотом, – я не собираюсь лезть в чужие дела, но тот мужчина, что был с вами на корабле… был певцом?

– Да.

– Что с ним случилось? Его доконала спора?

– Нет, – засмеялась Килашандра. – Глаза бедолаги готовы были вылезти от страха: он попал под звуковую волну, когда в космопорте Фьюерты взорвался челнок. Звуковая перегрузка.

Лицо человека выразило облегчение, и он вытер лоб и щеки.

– Болтают много, но не достаточно. Так что, когда я увидел его…

Он нервно сглотнул.

– А вы певица? Я так решил из-за обращения с вами капитана.

– Нет, я не певица.

– Ну, а я собираюсь стать им, – твердо сказал он.

– Как хотите, – равнодушно сказала Килашандра. Она уже увидела в холле все, что хотела, и теперь собиралась пойти поесть.

– Вы хотите сказать, что не будете отговаривать меня? – спросил он, идя следом за ней.