Глаз дракона - Маккефри Энн - Страница 49

— Если студент будет достаточно любопытен, чтобы пожелать узнать побольше, мы дадим ему больше. Но незачем заставлять детей фермеров и скотоводов заучивать то, что никакого отношения к их жизни не имеет.

— Ты унижаешь их этими словами!

— Нет. Я избавляю их от часов тупой зубрежки, заменяя ее историей Перна…

— Этого слишком мало для понятия «история».

— «Вчера» уже сегодня становится историей, но хочешь ли ты изо дня в день повторять «вчера»? Истoрия — это то, что происходит в жизни или развитии людей, нас! — ткнул он себя в грудь. — Нас, перинитов. Это также систематическое описание нашей жизни, — он снова ткнул себя в грудь, — анализ и объяснение. Со дня основания… колонии Перн. Это ее история великая и обширная, история выживания наперекор ужасающим условиям и неумолимому злу, история отчаянной, безрассудной отваги, изобретательности людей, живущих на этой планете, а не где-то в другом месте, чье название для нас — пустой звук. Это лучше нашей древней истории — если ее преподают правильно.

— Ты оспариваешь мою…

— Никогда, Саллиша! Именно поэтому я очень нуждаюсь в твоем сотрудничестве при выработке нового улучшенного учебного плана. В среднем уровень твоих учеников на выпускных экзаменах выше, чем у любого другого преподавателя… включая детей фермеров и скотоводов. Но им в жизни больше никогда не пригодится информация, которую ты вдалбливаешь в их головы. Перн достаточно сложен… да еще и внешняя угроза… пусть они гордятся свершениями предков, самых близких предков. У нас за плечами не растерянность и страдания беззаботных первых колонистов, а их свершения. Более того, — напористо продолжал он, увидев, что она собирается заговорить, — суды в Бендене и Телгаре доказали, что слишком мало времени уделялось изучению прав и Хартии…

— Ноя…

— Ты-то, очевидно, ничего не упускала, но мы должны сделать упор, — он стукнул кулаком по ладони, — на правах холдеров по отношению к своему лорду: как потребовать законный надел земли, как не допустить того, что произошло в Битре…

— Нет другого столь безнравственного лорда, — ее губы дрогнули от отвращения, когда она произнесла слово «безнравственный», — как этот. И не думай, что отправлюсь туда, откуда уехал Иссони! — гневно ткнула она в него указательным пальцем.

— Только не тебя, Саллиша, ты слишком ценный кадр, чтобы отправлять тебя в Битру, — успокоил он ее. Битре нужен более сострадательный и гибкий преподаватель, чем Саллиша. — Но я потрясен тем, сколько народу не знает о своих правах, записанных в Хартии! Это плохо. Не думаю, чтобы запуганный народ в Битре стал бы зачитывать лорду соответствующие параграфы, если бы они даже их и знали. Но очень немногие из пришедших на суд людей знали, что простые холдеры имеют определенные права — на свободу передвижения, на собрания, на право подать ходатайство в случае слишком тяжелых налогов.

— Но почему лорды-холдеры не низложили его? — спросила она, обратив свою злость на другой предмет. — Невооруженным взглядом видно, что он непригоден для управления холдом, особенно во время Прохождения. Не понимаю, почему они тянут.

— Саллиша, для этого требуется единогласное решение, — сказал он назидательно.

Она несколько мгновений непонимающе смотрела на него. Затем побагровела.

— И кто упирается?

— Джемсон.

Она раздраженно прищелкнула языком.

— Туда меня тоже не посылай. У меня от холода суставы будут болеть.

— Я это знаю, Саллиша. Как ты относишься к Южному Нерату?

— А концы там дальние? — спросила она, хотя это ее не успокоило.

— Шесть больших холдов и пять малых, но все в разумных пределах. Конечно, твои поездки придутся на дни, когда Нити падать не будут. Прекрасные условия и очень хороший контракт. Гарднер заверил меня, что условия будут такими, как ты пожелаешь. — Он сунул руку в карман куртки и достал документ. — Я подумал, что ты захочешь прямо сейчас посмотреть его.

— Умасливаешь? — почти кокетливо улыбнулась она, протянув руку.

— Ты лучший мой преподаватель, Саллиша — сказал он и протянул ей контракт. Она взяла его.

— Но я все равно не соглашусь одобрить уничтожение доперинитской истории, Клиссер.

— Ну что ты, Саллиша! Но я не могу подвергнуть тебя опасности сгинуть на просторах Керуна…

— Я ведь обещала вернуться…

— Они поймут…

— Там есть по-настоящему блестящие умы…

— Ты везде найдешь их, Саллиша, ты это умеешь. — Он достал другой лист, побольше. Это был новый учебный план. — Ты увидишь, что студентам куда легче будет это усваивать.

Она посмотрела на него взглядом пещерной змеи.

Глава 12

Холды Плоскогорье и Форт

— Итак, — говорил Поулин Тэа и Галлиану на уютной и теплой солнечной веранде Плоскогорья, где леди-холдер принимала своего гостя, — есть хоть малейшая возможность заставить его изменить мнение?

Тэа пожала плечами.

— Разумными доводами — не выйдет, это точно. Его возмутило то, что оба суда не приняли во внимание «право лорда-холдера поступать с подданными по свое воле». Не то чтобы он оспаривал приговоры…

— «Правильно и справедливо было бы сослать и их тоже на острова, поскольку они тоже устраивали беспорядки пусть и другого рода», — добавил Галлиан, подражая тонкому визгливому голоску отца. — Если бы он только передал мне право вести все дела холда… — Он беспомощно воздел руки. — Он слишком болен…

— Подождите минуточку. Он ведь болен? — перебил Поулин. — А ваша погода лишь усугубляет его легочную болезнь?

Тэа выкатила на него глаза, сразу же схватив суть дела.

— Если его отправить в Исту или Нерат на излечение, то ему придется передать право управления Галлиану… — начала она.

— Вот именно.

— А что случится, когда он выздоровеет и узнает, что произошло? Увидит, что я сделал, зная его взгляды? — спросил Галлиан свою мать. — Он решит, что я пошел против него, и я, скорее всего, потеряю право наследования.

— Вряд ли, дорогой. Ты знаешь, как он смотрит на твоих «тупых младших братцев», — уверила его Тэа, кладя руку на плечо сына. — Ты знаешь, когда ему перечить. У тебя всегда были способности общаться с людьми. Что же до племянников… — Она безнадежно махнула рукой. Затем ее лицо помрачнело. — Я и правда очень обеспокоена его постоянными грудными болезнями. Честно говоря, не думаю, что он долго протянет. — Она печально вздохнула. — Он был хорошим мужем…

— А вы можете внушить врачу, чтобы тот посоветовал ему поменять климат? — сочувственно спросил Поулин.

— Да он постоянно ему об этом твердит, — сказала Тэа и плотно сжала губы. — Я сделаю это. Иначе я не смогу жить спокойно. Как-нибудь да сделаю. И ради него самого, и ради тех несчастных.

У Галлиана был нерешительный вид.

— Не беспокойся, дружище, — сказал Поулин — Я поддержу тебя во всем. И пока я председатель большинство — на твоей стороне. Конклаву в вопросах о наследстве не обязательно прислушиваться к пожеланиям больного. Но действовать надо прямо сейчас. Даже выжидать до конца Оборота опасно. Мы спасли тех людей, их права подтвердил суд, созванный и проведенный по всем правилам, но Чокин явно держит камень за пазухой, — невесело рассмеялся он, — Мы не можем позволить ему осуществить свою месть, иначе, считай, мы зря потратили время и силы. Если дать слабину, он начнет действовать. Думаю, мы все понимаем, что он так или иначе будет мстить.

Тэа вздрогнула всем своим уютно-полным телом под плотным платьем.

— Не хочу иметь это на совести, что бы там ни говорил лорд Джемсон. — Она встала. — Джемсон провел тяжелую ночь, и я перехвачу его прямо сейчас, чтобы не успел возразить. Одно я точно знаю — умирать он не хочет. Ричуд ему нравится больше, чем Франко. Так что я предложу ему Иста-холд. Я и сама не прочь провести зиму там. Здесь-то… — она расправила плечи, — дубаю, что и я забодею от холода, — нарочито прогундосила она. — Меня-то он ублажить постарается, если уж не захочет ничего для себя сделать. Прошу прощения.