Глаз дракона - Маккефри Энн - Страница 15

— Да, я помню, ты была в списке Найденных, — сказала Зулайя.

Она собиралась поддержать девочку и сурово смотрела на старшего из двоих мужчин, помогавших раненому.

— Стало быть, вы и есть Борис? — спросила она. — А вы — Ганмар, — обратилась она к тому, что помоложе. — Разве вы не понимали, что Дебру выбрали во время Поиска?

У Ганмара был растерянный вид, он потупил взгляд. Борис нахмурился еще сильнее и упрямо выдвинул вперед нижнюю челюсть.

— Лавель сказал мне, что ее отвергли.

Тут подошел Маранис, врач Вейра. Глянув на пострадавшего, он послал помощника за носилками. Затем занялся ранами. Снял с мужчины изорванную безрукавку. Человек, лежавший в полуобмороке, застонал.

— Хорошо, Борис, — самым суровым своим тоном сказала Зулайя. — Теперь вы знаете, что у Дебры есть право…

— Так вы, вейровские, всегда говорите! Но от вашего так называемого права мы только страдаем!

— Опять буянишь, Борис? — спросил Ташви, только что подошедший вместе с Сальдой.

— Вы же сами согласились, Ташви! — Борис коротко поклонился своему лорду-холдеру. — Вы сказали, что мы можем заложить эту новую шахту. Вы были рады, что мы с сыном начинаем это дело. И Лавель с радостью отдавал за Ганмара свою дочь…

— Да, только вот дочь, кажется, не слишком обрадовалась, — заметила леди Сальда.

— Но ты же хотела, разве не так, Деб? — сказал Борис, с гневным осуждением глядя на девочку.

Она ответила ему упрямым взглядом.

— Пока они не приехали в холд со своим Поиском…

— Поиск важнее всего, — сказал Ташви. — И ты об этом знаешь, Борис.

— Мы же обо всем договорились! — простонал отец девочки, почувствовавший облегчение благодаря холодилке. — Мы же обо всемдоговорились! — И он с суровым, горьким упреком посмотрел на дочь.

— Этоты обо всем договорился, — так же горько ответила Дебра. — Вы друг с другом договорились, а меня не спросили даже еще до Поиска! — Тоскливый стон Морат'ы прервал ее гневную речь. — Она есть хочет. Мне надо накормить ее. Пошли, маленькая, — нежно сказала она.

Даже не оглянувшись, она увела свою зеленую с площадки Рождений.

— Я бы сказал, вы не очень-то успешно обо всем договорились, — заметил Ташви.

— Но ведь все было хорошо, — сказал Лавель, погрозив кулаком всадникам, — пока они не приехали! Они забили ей голову всякой дурью, а ведь до тех пор она была послушной, работящей девочкой! И тут ей говорят, что она может летать на драконе. Может, видите ли! Знаю я, что вам, всадникам, надо! Дебра — хорошая девочка, не вроде ваших…

— А ну, поосторожнее, — оскорбленно подобралась Зулайя.

— Да уж, — сердито нахмурился Ташви. — Госпожа Вейра понимает, что ты не в себе, да еще и ранен…

— Раны — ничто по сравнению с моим праведным гневом, лорд-холдер! Я знаю то, что знаю, и знаю, что мы все уладили и что вы должны поддерживать своих холдеров, а не Вейр с их противоестественными обычаями и делами! И я не знаю, что теперь будет с моей дочерью! — Он разрыдался — скорее от бессильной злости, чем от боли. — До них она была такой хорошей девочкой, хорошей и послушной девочкой!

Ташви властно приказал носильщикам унести раненого. Затем обратился к предводителям Вейра.

— Да, я одобрил закладку новой шахты, назначил владельцами Бориса и Ганмара, но я не знал, что тут каким-то боком задействован еще и Лавель. Он все время что-нибудь да выкинет, — сказал Ташви, рассеянно переминаясь на горячем песке.

Зулайя знаком предложила всем выйти с площадки. Ее уже не спасала даже двойная подошва, а у Ташви башмаки были совсем легкие.

— У него и другие дочери есть, — сказала Сальда, беря мужа за руку и подталкивая к выходу. — У него с десяток детей, да и женат он уже второй раз. А заключая такие союзы, он скоро заведет на соседних землях столько родичей, что сможет создать собственный холд. Правда, кто в здравом рассудке захочет его в лорды?

Они остановились у выхода. Зулайя с К'вином искусно выбрали позицию, с которой они могли держать в поле зрения новорожденных драконят. Малыши под присмотром своих будущих всадников поглощали рубленое мясо, приготовленное для первой в их жизни кормежки.

То, что случилось с Деброй, было необычно. Как правило, семьи были счастливы, когда их ребенка выбирали во время Поиска, поскольку тогда в семье появлялся собственный всадник. Это было и престижно для рода, и предоставляло семье собственный воздушный транспорт.

Ядовитые замечания Лавеля по поводу жизни всадников встревожили и лорда-холдера, и предводителей Вейра. Да, некоторые обычаи Вейра были выработаны специально для нужд драконов, но промискуитет никогда не поощрялся. На самом деле в Вейрах существовал очень жесткий кодекс поведения. Там не заключали формальные брачные контракты, но ни один всадник не изменял слову, данному женщине, и всегда заботился о своих детях. И мало кто из родившихся в Вейре детей, достигая подросткового возраста, отправлялся к дедушкам и бабушкам в их холды, даже если им и не удавалось запечатлить своего дракона.

Праздник тем временем начался. Музыканты играли веселые мелодии во славу успешного Запечатления. Юные всадники все еще кормили своих дракончиков или устраивали их в стойлах молодняка, но, как только сытые дракончики засыпали, подростки присоединялись к своим родственникам.

Зулайя подумала: а не напомнить ли Лавелю, что всадницы живут отдельно от всадников? Он явно понятия не имел о том, сколько заботы требуется маленькому дракончику. По большей части новички в конце дня с трудом доползали до кровати, чтобы упасть в нее и тут же заснуть. Ни на что больше им сил не хватало. А если они не услышат голодного призыва своих дракончиков, их громким криком поднимет с постели Наставник.

Этот парень, Ганмар, стоял мрачный, явно недовольный всем, что случилось. Зулайя не сказала бы, что этот поворот событий разбил ему сердце. Конечно, если придется работать вместе с отцом и строить новый холд, то хорошенькая девушка ночью под боком служит хорошим утешением… но не больше.

— Я хотела бы узнать, — сказала Сальда, — почему Дебра приехала так поздно, самостоятельно и почему ее преследовали. Вы, конечно, понимаете, — в глазах Сальды появился суровый блеск, так хорошо знакомый Зулайе, — что мы с лордом Ташви вовсе не рады тому что Дебру лишили права, которое есть у каждого холдера.

— Холдера? — дернулся Лавель и застонал. — Она ведь больше не будет холдером, разве не так? Она навсегда потеряна для нас, навсегда!

— Как и возможность загрести причитающиеся ей земли, — сказала с насмешливой жалостью Сальда. Лавель что-то прорычал и попытался отвернуться от леди. — Вы потребовали больше, чем остальные. Надеюсь, Джиса в добром здравии? Или она рожает вам еще одного ребенка? Вы заездите ее, как Миллу, ведь так? Но, я полагаю, найдется немало дур, которые будут без ума от вашей непреходящей жадности. Цыц! — с отвращением отвернулась от него Сальда. — Уберите его с глаз моих. Он мне противен. Он омрачает нынешние радостные события.

—Не так уж сильно он ранен, вполне сможет уехать самостоятельно, — с надеждой намекнул врач.

— Уехать? — разочарованно воскликнул Борис, глянув в сторону нижних пещер, где уже разносили жаркое.

— Я мог бы найти ему место для ночлега, — начал было Маранис, но тут четверо молодых ребят из Вейра привели пойманных ими лошадей.

— А, вот и ваши кони, Борис, — сказала Зулайя. — Мы не будем вас задерживать и желаем вам успешно вернуться домой. Думаю, до темноты успеете. Маранис, дайте Лавелю побольше сока кошачьей травы, чтобы он продержался до холда. Ребята, помогите ему сесть верхом. Идем, К'вин, мы и так задержались, надо поздравить счастливых родителей.

Она сунула правую руку под локоть К'вину, подхватила левой леди Сальду и повела их через кратер.

— Я бы сказала, что сегодня получилось на редкость успешное Рождение, — начала она, повернувшись спиной к трем изгнанным с праздника холдерам. — Девятнадцать зеленых, пятнадцать синих, одиннадцать коричневых и семь бронзовых. Хорошее соотношение. Много бронзовых. Мне все же кажется, что драконы в каждой последующей кладке чуть крупнее, чем в предыдущей.