Ведьмин клад - Корсакова Татьяна Викторовна - Страница 16

– Тогда кто?

– Я не знаю…

Они синхронно обернулись, посмотрели на девчонку. Та испуганно застыла у потухшего костра, у ее ног лежал карабин Померанца.

– Она?! – Егор перевел недоверчивый взгляд с девчонки на друга.

Тот растерянно пожал плечами.

– Это ты стреляла? – спросили они хором.

Девчонка шмыгнула носом, попятилась. Ощущение было такое, точно она снова собирается дать деру.

– Ты? – повторил Егор и сделал шаг к костру.

– Я нечаянно, – она спрятала руки за спину, как подросток, пойманный родителями с косяком. – Извините.

Извините?! Она только что спасла его от верной смерти и извиняется! Во дела!

– Эй, – как же ее зовут? – Эй, Наташа, – Егор сделал еще один шаг, – ты только это, не вздумай убегать. Лады?

Она молча кивнула.

– Вот и умница, – он бросил взгляд на мертвого медведя, по позвоночнику пробежала нервная дрожь. Эта рыжая Лисичка-сестричка нечаянно завалила такую громадину. С одного выстрела… из карабина, до такой степени навороченного, что его и в руки взять страшно… А ведь могла и промахнуться…

О том, что случилось бы, ошибись девчонка хоть на пару сантиметров, думать было страшно. Вариантов немного. Либо она попала бы в него, что, учитывая то мизерное расстояние, отделявшее его от зверя, было вполне вероятно. Либо промахнулась. Либо не убила бы мишку, а лишь подранила. В любом случае концовка была бы одна и та же – трагическая. Но девчонка, слава тебе, Господи, не промахнулась и спасла ему жизнь. Жив! Счастье-то какое! Пусть все тело болит так, словно его били батогами, но ведь болит! А могло и не болеть…

В общем, то, что Лисичка-сестричка очутилась в его, Егора, объятиях, получилось как-то само собой, совершенно от него независимо. Осознание того, что он жив, и энергия, порожденная этим осознанием, требовали немедленного выхода. Хотелось буянить и демонстрировать ближним свое расположение. А кому демонстрировать? Не к Померанцу же лезть с объятиями и поцелуями! Да и не Померанец его спас, а вот эта… Лисичка.

Девчонка повела себя странно, так, словно объятия его ей страшнее, чем медведь-людоед, принялась вырываться и изворачиваться. Егору только и удалось, что чмокнуть ее в щеку, а потом она выскользнула у него из рук, точно рыбешка или русалка, отпрыгнула на приличное расстояние, словно щитом прикрылась своей допотопной сумкой. Вот тебе и коммунарка! А Макар рассказывал, что в коммуне девки все бедовые, на всякие непотребства скорые. А эта, видать, праведница, от мужских объятий шарахается, как черт от ладана.

Макар! Елки зеленые…

Егор моментально забыл и про девчонку, и про медведя, и про свое счастливое спасение, обернулся к Померанцу. Друг сидел перед мертвым зверем и задумчиво жевал травинку. Вид у него был непривычно сосредоточенный.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru