Огненный путь Саламандры - Никитина Елена Викторовна - Страница 36

— Но я не понимаю за что? Что Сцинна сделала плохого той женщине? — Во мне проснулось праведное негодование. — И какого человека она искала? Может, ничего страшного и не случилось бы.

— Боюсь, что ты неправа. Кстати, я не сказал, эта дрянь искала именно тебя.

— Как?!

У меня перед глазами все поплыло. Догадки одна страшней другой стали появляться в голове, вытесняя друг друга.

— Как выглядела эта особа? — охрипшим от волнения голосом спросила я, уже примерно представляя, что услышу, и не ошиблась. Даже если описания Корна были не совсем точными, сомнений больше не возникало — это была именно Эмма, моя несостоявшаяся убийца. Даже странное кольцо с бледными язычками пламени на пальце, несмотря на поспешное бегство негодяйки, оружейник успел разглядеть. Значит, она решилась устранить и Сцинну как опасного свидетеля… Но ведь они могли встретиться только уже после того, как Эмма меня «убила». Значит, знахарка должна об этом знать, а вот Корну сообщить столь «приятную» новость было уже некому…

— Если бы эта бестия попалась на моем пути, я нашел бы способ вытрясти из нее способ вернуть Сцинну к жизни.

И было в голосе оружейника столько ненависти и отчаяния, что я бы очень не хотела оказаться на месте рыжеволосой наемницы. Кажется, за последний неполный месяц появилось слишком много желающих убить негодяйку. Если наемница так крута, что даже эльфы, пусть и темные, с удовольствием пользуются ее услугами, то, сдается мне, очень скоро самонадеянная девица попадет в опалу. И я с превеликим удовольствием этому поспособствую, отправив отравительницу прямиком в гости к Вельзевулу и его гребенчатой женушке.

Мы оба молчали, думая каждый о своем, горестном. Оставлять подругу в беде мне очень не хотелось, было жаль и ее саму, и ее преданного друга, готового сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти свою любимую. В том, что этот здоровенный парень любит отважную знахарку, у меня уже не осталось ни малейших сомнений.

— Корн, я сделаю все, чтобы помочь Сцинне, — пообещала я и, немного подумав, добавила: — И, кажется, даже знаю как. Идем.

Мой план был до безобразия прост. Не зря же Сцинна сама дала мне свой амулет, если вдруг случится что-то непредвиденное и понадобится помощь сильного мага. Сейчас самое время им воспользоваться.

— Сатия, а ты хорошо подумала? — в который уже раз спросил меня Корн, после того как я изложила ему свои нехитрые измышления.

— Нормально подумала, — вздохнула я и снова посмотрела на спящую девушку. Поверить в то, что она всего лишь спит вот уже вторую седмицу, было трудно. Лицо бледное, губы слегка приоткрыты, веки плотно сомкнуты, руки безвольно лежат вдоль тела. Если бы не едва поднимающаяся в такт редким вдохам грудь, я бы ни за что не поверила, что она жива. Мое сердце болезненно сжалось. И ведь из-за меня все!

— Ведьму-отшельницу не так просто найти, — задумчиво напутствовал меня оружейник. — Даже я, при всем моем стремлении и решимости, с трудом бы смог найти дорогу, хоть и примерно знаю, где искать… Уверена, что хочешь пойти одна?

— Ничего, — отозвалась я и не удержалась — прикоснулась кончиками пальцев к руке знахарки. Рука была прохладной и какой-то безжизненной. — Амулет все равно, кроме меня, никого не проведет, а тащить в лесную глушь, где еще неизвестно кто и что водится, спящую девушку — просто безумие. Ты же не оставишь ее здесь одну?

— Конечно, нет!

— Тогда лучше расскажи, в каком направлении хоть двигаться, а там я уже разберусь.

Корн тут же охотно пустился в пространные объяснения, из которых самыми понятными были вполне конкретные указания типа «где-то там», «дальше», «потом туда» и тому подобные. Но самое главное я для себя все-таки уяснила. Во-первых, идти нам не так уж и далеко (по крайней мере, не на другой конец Мира Царств, что уже хорошо). А во-вторых, старушенцию самим искать бесполезно, она сама выйдет к страждущим, была бы на то серьезная причина, а наличие именного амулетика знахарки этой самой причиной как раз является. Так что я могу особо не волноваться и, попав в заветный лес, просто сделать вид, что прогуливаюсь, дышу свежим воздухом.

— Ладно, Корн, я пошла собираться. — Мне с трудом удалось отвести взгляд от Сцинны. — Не буду тянуть время.

И как можно оптимистичнее попыталась улыбнуться оружейнику, но сама почувствовала — получилось не очень.

Перетряхивать вещи оказалось делом не из легким. Куда же засунула амулет знахарки? Помню, что во внутренний карман положила, а вот в чем я уезжала от нее… Все уже перерыла, и не по одному разу. Вот напасть! Одежду по дороге я точно не выкидывала, только продукты испорченные. Не мог же он бесследно пропасть? Или мог? Печально, если в болоте в процессе моего умирания-воскрешения выпал.

Вытряхнув на кровать последние вещи, я потрясла опустевшей сумкой. На пол что-то упало. О! Нашлась пропажа, ура! Правда, вместе с четырехлистником выпали еще и два довольно крупных алмаза, но это ерунда. Главное — нашлось то, что в данный момент гораздо нужнее. Я быстро подхватила амулет, один алмаз, что валялся ближе ко мне, и уже потянулась за вторым, но непроизвольно замерла с протянутой рукой.

— Какой интересный камушек, — произнес Полоз, неторопливо поднимая и разглядывая на свет сверкающий всеми цветами радуги алмаз. И когда только они вернуться успели?

— Ничего интересного, самый обыкновенный, — зло ответила я. — Дай сюда, не твое, между прочим.

Хотя насчет последнего можно было бы и поспорить, конечно.

— Это как сказать, — усмехнулся он, не спеша выпускать добычу из рук. — Откуда у тебя этот алмаз?

— Какая тебе разница? Клад нашла.

— Неужели? — Полоз нехорошо сощурился и уставился на меня. Его золотые глаза уже начинали метать молнии, вертикальные зрачки сузились от злости, превратившись в еле заметные щелки. — Такую огранку делают только в одном месте, и мне слишком хорошо известно, где именно и для каких целей.

— И что из того? — Я продолжала строить из себя оскорбленную невинность, хотя уже понимала, к чему он клонит. Понимание радовало мало. Если сейчас и прольется чья-то кровь, то только моя. Вот и пришел конец моему путешествию. Я же говорила, что Полоз не такой дурак и рано или поздно обо всем догадается, вот и настал момент истины. Уж что-что, а свои алмазы он в лицо знает, тем более что они лежали в его личной шкатулке. Заточит тебя теперь, Саламандра, муженек в башню темную, запрет замками пудовыми, лишит общения со светом белым, лишь костерок оставит для поддержания нормальной жизнедеятельности. Так тебе и надо. Сама виновата, свободы захотелось. Вот и расплачивайся теперь.

Я уже мысленно смирилась со своей незавидной участью и приготовилась к худшему, но мой муженек превзошел все мои самые смелые и страшные ожидания.

— Теперь я, кажется, знаю, почему ты не хочешь ничего о себе рассказывать. — Он медленно приблизился, гипнотизируя меня змеиным взглядом, и я на собственном опыте поняла, каково это — быть кроликом. — Сдается мне, это ты сама ограбила мою жену и пыталась убить ее, но она удачно от тебя сбежала, и теперь хочешь во что бы то ни стало догнать и устранить несостоявшуюся жертву своих разбойничьих наклонностей? И поджог дома, где ты разыграла благородную спасительницу, очень кстати совпал с твоим приездом туда. Кто ты такая, дивы тебя подери?!

— Что?! — До меня не сразу дошел смысл сказанных им слов. От неожиданного и совершенно абсурдного, с моей точки зрения, обвинения я даже забыла, что уже успела заживо себя похоронить по несколько иной причине. — Да как ты смеешь?!

— Смею! Откуда у тебя эти алмазы?! Они — уже достаточное доказательство твоей вины.

Пальцы Полоза недвусмысленно сомкнулись на моей шее, и через мгновение я оказалась прижатой к ближайшей стене. Рыпаться было бесполезно, это я поняла уже после двух неудачных попыток освободиться. Железная хватка у моего благоверного, как в капкан попала.