Стеклянный трон - Маас Сара Дж. - Страница 37

Вот оно, настоящее развлечение, о котором он давно мечтал! Их стычка стоила сотен придворных ассамблей и карнавалов.

— Прогнать меня ты не можешь — замок принадлежит мне. Чем испепелять меня глазами, лучше расскажи о своей жизни. Где ты так здорово научилась играть на клавикордах? И что за вещь ты играла последней? В ней было столько печали, будто ты думала о своем тайном возлюбленном, — сказал Дорин и подмигнул.

— Меня учили играть, как учат любого ребенка. Сначала я ненавидела клавикорды. Мечтала разрубить их топором. Потом что-то стало получаться.

Селена встала и, подойдя к двери, вздохнула:

— Вы правы, я думала о нем.

— Что-то к вечеру у тебя колючки выросли, — усмехнулся принц и тоже встал.

Он остановился неподалеку от Селены.

— Днем ты была более разговорчивой, — заметил он.

— А я, ваше высочество, — не диковина, на которую вы можете глазеть! — вдруг бросила ему Селена, подходя ближе. — И не придворная дурочка, очаровавшая вас на карнавале. Должно быть, вам многое наскучило в здешней жизни. Но я не предмет для развлечений и удовлетворения вашей страсти. Уверена, это было главной причиной, почему вы отправились в Эндовьер. А титул защитницы — так, для внешнего прикрытия.

— Что? — только и мог вымолвить ошарашенный Дорин.

Селена плюхнулась в кресло.

— Неужели вы всерьез думаете, что я не догадываюсь, зачем вы сюда пришли? Поговорить о романе «Корона героя»? Вам этого мало. Вам самому хочется приключений, о которых там написано.

— Мне и без тебя приключений хватает, — пробормотал Дорин.

— Не лукавьте, ваше высочество. Не пытайтесь меня уверить, что мое присутствие в замке — заурядное событие, меркнущее на фоне придворной жизни. Вы с детства по горло сыты этой жизнью. В вашем замке все страдают от скуки. Потому ваш отец и устроил эти состязания. Я уже и так нахожусь во власти короля. Но становиться еще и вашей шутихой я не собираюсь.

Принц вдруг почувствовал, что краснеет. Кто и когда позволял себе так его отчитывать? Родители. Учителя, когда он был мальчишкой. Но потом — никто. Ни советники, ни придворные и уж тем более ни какая-то самоуверенная девчонка.

— Ты забыла, с кем разговариваешь?

— Мой дорогой принц, — спокойно ответила Селена, разглядывая свои ногти, — мы здесь одни. До внешней двери далеко. Нас никто не слышит, и я могу говорить все, что хочу.

Селена думала, что взбешенный принц сейчас набросится на нее с кулаками или выхватит меч. Но Дорин вдруг начал громко, безудержно хохотать. У Селены вспыхнули щеки, отчего ее глаза стали еще ярче. Отчаянная девчонка! Понимала ли она, как бы он мог с нею поступить, не будь она ассасином? А понимал ли он, какой гнев обрушат на него отец и Шаол, если он забудет всякую осторожность и позволит страсти руководить собой?

— Я ухожу. Но я вернусь. И скоро.

— Не сомневаюсь, — сухо ответила Селена.

— Спокойной тебе ночи, Селена Сардотин.

Дорин обвел глазами комнату и снова озорно улыбнулся:

— Но прежде чем я уйду, скажи: этот твой таинственный возлюбленный… он ведь не из замка?

Нельзя, ей нельзя было заикаться об этом. Глаза Селены мигом потухли.

— Спокойной ночи, — ледяным тоном произнесла она.

— Я не хотел тебя обидеть, — виновато сказал принц.

Селена молча махнула рукой, глядя не на него, а на огонь. Чтобы не усугублять ситуацию, принц тихо подошел к двери и взялся за ручку. Дверь скрипнула.

— Его звали Саэм, — глухо, будто издалека, послышался голос Селены.

Она по-прежнему смотрела на игру пламени.

«Его звали Саэм».

— Что с ним случилось? — все-таки спросил принц.

— Он умер, — повернувшись к нему, с печальной улыбкой ответила Селена.

— Когда?

Дорин забыл всю ее резкость. Черт побери, если бы он только знал, он бы говорил о чем угодно, только не об этом…

— Тринадцать месяцев назад, — выдавила из себя Селена.

Душевная боль, отразившаяся на ее лице, была мимолетной, но Дорин уловил это мгновение, и у него все сжалось внутри.

— Мне очень жаль, — прошептал он, понимая всю глупость этих пустых слов.

Она пожала плечами, показывая, что его сожаления не меняют и не могут изменить случившегося.

— Мне тоже… жаль, — сказала Селена, поворачиваясь к огню.

Теперь каждое слово становилось лишним. И каждая минута пребывания принца здесь — тоже.

— Удачи тебе в завтрашнем испытании.

Селена не ответила. Дорин вышел, тихо закрыв дверь.

Ее бередящая душу музыка продолжала звучать у него внутри, когда он вернулся к себе и поджег материнский список потенциальных невест. Эта музыка сопровождала его за чтением в постели и смолкла, лишь когда он уснул.

ГЛАВА 21

Селена вжалась в каменную стену замка. Ноги дрожали, но почерневшими от смолы пальцами и такими же черными ступнями она старалась зацепиться за любую выемку и трещину между каменными глыбами. Брулло что-то кричал ей и еще девятнадцати претендентам, карабкавшимся вверх по стене, но ветер относил его слова, и здесь, на высоте семидесяти футов, их не было слышно. Один претендент вообще не явился на испытание, и даже его караульные не знали, куда он пропал. Может, ему и впрямь удалось бежать. Уж лучше рискнуть, чем вляпаться в это дурацкое испытание. Скрежеща зубами, Селена чуть подтянула туловище и левой ногой нащупала расселину.

До цели этих безумных карабканий оставалось еще двадцать футов в высоту и тридцать в длину. Там, равнодушный к тяготам претендентов, развевался золотистый флаг. На словах испытание звучало просто: подняться на высоту девяноста футов и забрать полотнище. Тот, кто сумеет спуститься с флагом вниз, получит от Брулло одобрительное похлопывание по спине. Но это не избавляло остальных от свидания с местом, где находился флаг. Претендента, оказавшегося самым последним, ждало возвращение в ад, из которого его на время вызволили.

Удивительно, что никто из претендентов пока не сорвался со стены. Возможно, им помогали балконы, карнизы окон, решетки и сетки, за которые можно было ухватиться. Селена одолела еще несколько футов. У нее гудели и саднили пальцы. В таких делах лучше не смотреть вниз. Аробинн часами заставлял ее стоять на карнизе башни, приучая не бояться высоты. Обливаясь потом, Селена достигла очередного оконного козырька и подтянулась на руках. Козырек оказался достаточно широким, и это позволяло ей немного передохнуть, а заодно взглянуть на своих соперников.

Естественно, Кэйн опять находился впереди. Он выбрал самый легкий для подъема участок стены. Могила и Верин лезли следом за ним. Ниже ее находился Нокс. Почти вровень с ним лез юный ассасин Пелор. Остальные, похоже, толклись кучей, мешая друг другу. Каждому Брулло дал возможность выбрать одно вспомогательное средство: веревку, шипы, особые сапоги. Конечно же, Кэйн предпочел веревку.

Селена выбрала жестяную баночку со смолой и не жалела о своем выборе. Сейчас, когда она закончила привал и осторожно поднялась во весь рост, ее просмоленные руки и ноги послушно приклеились к каменной стене. Баночка висела у нее на поясе. Перед тем как продолжить восхождение, Селена дополнительно просмолила ладони. Внизу кто-то вскрикнул, но она подавила любопытство. Она знала, что избрала более трудный участок, зато здесь не было соперников. На легком участке претенденты буквально отпихивали друг друга.

Еще несколько футов. Руки Селены, словно щупальца, присосались к камню. Раздался новый крик, уже не сердитый, а отчаянный. Потом она услышала глухой стук. Стало тихо, но тишина продолжалась считаные секунды. Теперь закричали зрители. Кто-то из претендентов сорвался и разбился насмерть. Взглянув вниз, Селена увидела тело безжалостного убийцы по прозвищу Коса. До этих состязаний он несколько лет провел на каторге Калакуллы, куда его сослали за все злодеяния. Селена содрогнулась. Опять жертва, теперь уже жертва испытаний. Понимали ли те разряженные старикашки, что жертв сегодня может быть больше? Или им плевать? Заплатят проигрыш и забудут.