Ваал - Маккаммон Роберт Рик - Страница 39

Тележурналист продолжал:

— …Одни называют его живым Мухаммедом, другие Дьяволом, но не вызывает сомнений одно: сила этого человека. Он объявил себя недосягаемым, неприкасаемым спасителем человечества, и сотни тысяч собрались здесь присягнуть ему на верность. Даже сейчас я вижу… вижу пожары — это горит старый город. С этого места Ваал объявил о начале новой эры, своей эры, и собравшиеся здесь его почитатели вскоре заложат первый камень в фундамент его города. Сейчас он… — Голос диктора заглушили помехи, и Вирга приставил к уху ладонь. Когда изображение вновь стало четким, камера панорамировала, и профессор увидел страшные подробности: одни катались по песку, другие кружились в безумном танце, одетые или нагие. В отдалении виднелись грузовики с эмблемами ближневосточных, европейских и прочих зарубежных телекомпаний. Над толпой, как нефтяные вышки, поднимались мачты с телекамерами.

— …Я впервые вижу подобное, — продолжал комментатор. Платформа задрожала. Он взялся за перила, чтобы не упасть. — Я чувствую странную смесь страха и восторга, робости и воодушевления. Это невозможно описать словами. Остается лишь уповать на то, что происходящее здесь творится действительно во благо человечества…

Оцепеневший Майкл впился глазами в экран. Позади них затрещало дерево: пламя побежало по крыше здания на другой стороне улицы.

— Здесь собрались люди из разных уголков нашей планеты, — говорил араб. — То, что здесь сейчас происходит, не имеет аналогов. Говорят, Ваал от рождения отмечен небесами. Он пришел в этот мир, чтобы повести народы к вратам величия. Впрочем, будущее рассудит. Несомненно одно: это — начало новой эры… — Он поправил наушники и некоторое время слушал. Изображение расплылось и опять стало четким. — Да… да. Мы получили подтверждение. Да. Он сейчас в толпе! Смотрите! Люди падают на колени, волна за волной, — он идет в самую их гущу! Я вижу его! — Вновь пошла панорама; камера задергалась, зашарила по толпе и наконец выхватила живописную сцену: коленопреклоненные фигуры запрокидывали головы, чтобы проходящий мимо Ваал коснулся их. Вирга узнал широкие плечи человека, сидевшего напротив него за шахматной доской. Ваал, по-прежнему далекий и едва видный в толпе, притрагивался к подставленным ему лицам, и люди падали наземь в экстатических судорогах.

— Он здесь, среди масс! — вскричал корреспондент. — Нам впервые представляется возможность получить хорошее изображение, хотя еще не вполне понятно… — Платформа вдруг сильно затряслась. Корреспондент крикнул: — Осторожней, микрофон! Марш отсюда! — За кадром кто-то, видимо, помощник оператора, заорал: «Всем отойти от платформы!»

Комментатор упрямо пытался сохранять спокойствие.

— Власти не в состоянии контролировать эту толпу, — говорил он, — пробираться через нее очень рискованно. Минуту назад я своими глазами видел, как кто-то упал и был растоптан; толпа чересчур… — Он резко обернулся к волнующемуся людскому морю. Камера снимала поверх его плеча.

Неожиданно Майкл весь подался к телевизору, заметив что-то, что ускользнуло от внимания Вирги.

— Что это? — пронзительно вскрикнул корреспондент. Платформа зашаталась. Толпа напирала, и Вирга услышал что-то похожее на протяжный стон, который становился все громче и громче. — Я только что услышал нечто странное! — волновался корреспондент на экране. — Но что? — Он потряс наушник. — Эй! Что это было? Хасан! Ты слышишь меня?

Он прислушался. Людская масса позади него вдруг хлынула вперед. Крики и стоны многотысячной толпы заглушили голос журналиста, отчаянно кричавшего что-то в микрофон. Он вдруг осунулся и посерел.

Краем сознания Вирга отмечал, что дома на противоположной стороне улицы целиком объяты пламенем и вокруг них с Майклом на мостовую сыплются горящие доски.

— …несколько секунд назад. Мы до сих пор не знаем кто и зачем… — Журналист посмотрел наверх, как будто усомнился, идет ли репортаж в эфир, и кому-то кивнул. — Там Хасан со звукозаписывающей аппаратурой, но у него какие-то проблемы со связью… Плохо слышно. А сейчас… кажется, прогремели два выстрела… Толпа не останавливается… СОБЕРИ ОБОРУДОВАНИЕ! — Платформа задрожала и накренилась. Что-то треснуло. — СКОРО КОНЕЦ!

Одно из зданий за спиной у Майкла и Вирги развалилось, изрыгнув тучу черного дыма. По разбитому тротуару разлетелись куски бетона. Вирга инстинктивно втянул голову в плечи.

Комментатор перегнулся через перила.

— ТОЛПА РАЗРЫВАЕТ ЕГО НА КУСКИ! ОН МОЛИТ О ПОЩАДЕ, НО ЕГО НЕ СЛУШАЮТ! — Он приложил руку к наушникам. — Что? Проваливай оттуда немедленно! Они и тебя растерзают! — И в микрофон: — Какой-то еврей дважды выстрелил в Ваала, почти в упор! Толпа подхватывает Ваала… несет… не вижу куда, вокруг слишком много народа… Его сажают в машину, но люди по— прежнему толпятся вокруг него… ОТОЙДИТЕ ОТ НЕГО! ДАЙТЕ МЕСТО! — Араб задохнулся и умолк. На его щеках блестели слезы то ли ярости, то ли разочарования. Когда он вновь заговорил, помехи исказили его голос.

— …Мне передали… он серьезно ранен… Повторяю, Ваал серьезно ранен. Теперь с этой толпой невозможно совладать. Они набрасываются друг на друга… Еврей, который стрелял в Ваала… его растерзали, останки расшвыряли по площади… Мы вызываем по радио вертолет, чтобы выбраться отсюда! Машина уезжает… Не знаю, куда именно его увозят; не знаю, кто стрелял; не знаю… — Он вдруг накренился вперед и снова вцепился в поручень. Внизу вспыхивали драки. Толпа громко кричала, требуя крови. Корреспондент рявкнул: — Отойдите от платформы! Не наступайте на кабель! Отойдите от… — Изображение вдруг пропало, на пустом экране замелькал серо-черный «снег» помех.

Майкл завел мотор и дал газ. На другой стороне улицы взорвалось еще одно здание. Вниз дождем посыпался пепел. Чтобы не клюнуть носом, Вирге пришлось ухватиться здоровой рукой за приборный щиток. Майкл гнал машину по горящим улицам, словно преследовал кого-то или кто-то преследовал его. Он въезжал на тротуары, нырял в вонючие узкие улочки, проносился через пепелища когда-то элегантных домов. Вирга стиснул зубы и что было мочи вцепился в сиденье. Джип выскочил из нового города в старый, где зола уже остыла и дорогу по обугленной земле, смыкавшейся с серым небом, освещали лишь редкие очаги красного пламени. На миг Вирга увидел, как вдали, за развалинами сожженных жилищ, промелькнули опаленные стены и башни особняка Мусаллима.

Они свернули на длинную улицу, вымощенную неровными, разбитыми каменными квадратами. С обеих сторон потянулись высокие стены, покрытые сеткой трещин и исписанные лозунгами на арабском языке. Прямо в камне были прорублены двери. Кое-где Вирга заметил на земле трупы.

Мотор взвыл: Майкл до упора вдавил педаль газа. Вирга вскрикнул:

— Какого черта?!

Впереди, подпрыгивая на неровностях мостовой, ехал сверкающий черный лимузин с зашторенным задним окном. Стиснув зубы, полный решимости Майкл нагонял его. Джип поравнялся с лимузином с его левого бока, и Вирга увидел, что заглянуть на заднее сиденье невозможно — все шторки в этой части машины были закрыты. Шофер, который до сих пор не подозревал о погоне, оглянулся — и широко раскрыл глаза.

Вирга увидел, что это Оливье.

Майкл крутанул руль, и джип резко ушел вправо. Лязгнул металл. Запахло жженой резиной. Вирга вскрикнул, поняв, что Майкл задумал вогнать лимузин в стену. Он увидел, как чья-то рука приспустила шторку. Из темноты выглянули черные, страшные глаза. Пальцы разжались, и шторка поднялась.

Не обращая внимания на громкие протесты Вирги, Майкл снова вывернул руль. На сей раз Оливье встретил его на середине мостовой, и оба автомобиля, как сцепившиеся рогами быки, с ревом понеслись по улице. Что-то маленькое, металлическое, похожее на колпак вылетело из-под лимузина и, вращаясь, просвистело мимо головы Вирги. Профессор скорчился на сиденье.

Теперь уже Оливье старался прижать джип к стене. Надсадно ревя мотором, лимузин все ближе отжимал джип к каменной ограде. Они мчались так быстро, что намалеванные на древних стенах лозунги превратились в сплошные полосы основных цветов. Снова лязгнул металл; джип тряхнуло, и руки Майкла на руле побелели от напряжения. Лимузин теснил их к стене. Из разбитой фары посыпалось стекло. Вирга мельком увидел лицо Оливье, бледное и оскаленное, как череп. Джип задел дальнюю стену; сминаясь, металл застонал человеческим голосом, и Вирга понял, что это его собственный голос.