Великолепная Софи (В поисках любви) - Хейер Джорджетт - Страница 23

– Если ты хочешь быть совершенно откровенным со мной, – прервала она, – тогда лучше пройдем в библиотеку. Не следует обсуждать семейные дела там, где кто-нибудь может услышать нас. Кроме того, я должна сказать тебе что-то щекотливое.

Он большими шагами направился к двери в библиотеку и резко распахнул ее. Пропустив Софи, он вошел за ней и так быстро захлопнул дверь, что Тина не успела проскользнуть внутрь. Она стала так требовательно визжать и лаять, что ему пришлось снова открыть дверь. Это пустяковое недоразумение, конечно же, не улучшило его настроения, и он очень раздраженно сказал.

– Раскроем наши карты, кузина Софи! Неважно, ты или не ты организовала встречу моей сестры с молодым Фонхоупом в парке, но я отлично сознаю, что ты…

– Ну разве Сесилия не молодец? – одобрительно сказала Софи. – Она гуляла с Фонхоупом, потом с Альфредом Рекстоном, и, наконец, я оставила ее с лордом Френсисом! Вот об этом-то, дорогой кузен Чарльз, я и хочу поговорить с тобой! Я далеко, далеко не вмешиваюсь в дела твоей семьи, но мне, вероятно, следует намекнуть тебе. Я знаю, твое положение затруднительно, но ты, наверное, сможешь заронить пару слов в душу Сили.

Этот неожиданный ход выбил Чарльза из колеи, и он уставился на кузину:

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Я совершенно не хотела упоминать об этом, – неискренне сказала Софи, – но ты знаешь, как я люблю Сили! И потом, я поездила по свету и научилась заботиться о себе. Сили так простодушна! В Огэстесе Фонхоупе нет ни грамма вреда, а Фрэнсис Волви настоящий джентльмен и не сделает ничего неприличного. Но тебе не следует поощрять прогулки по парку такой прелестной девушки, как твоя сестра, с неблагородным Альфредом, Чарльз!

Он был так ошарашен, что сначала не мог выговорить ни слова. А потом потребовал объяснений.

– Он из числа тех отвратительных мелких поганцев, которые целуются с горничными на лестницах, – откровенно сказала Софи.

– Моя сестра не горничная!

– Нет, и я надеюсь, она сможет удержать его на расстоянии.

– Могу я знать, есть ли у тебя какие-либо доказательства вины Рекстона?

– Если ты хочешь знать, видела ли я его целующимся с горничной, – нет, дорогой Чарльз, не видела. Если же ты спрашиваешь, пытался ли он поцеловать меня, – да, дорогой Чарльз, пытался. Кстати, в этой самой комнате.

Он был зол и унижен.

– Я чрезвычайно сожалею, что ты подверглась такому приставанию в этом доме, – сказал он, с трудом выговаривая слова.

– О, это не страшно! Я говорила тебе, что могу постоять за себя. Но я сомневаюсь, что кто-нибудь может воспрепятствовать его… его манере стискивать и поглаживать руку и убедить его, что такое поведение совершенно неприлично.

Она снимала свою длинную накидку на меху, пока говорила, а затем положила ее и опустилась в кресло у камина. Помолчав, он уже мягче заметил:

– Я не буду прикидываться, что мне нравится Рекстон, это не так. Насколько это в моей власти, я буду препятствовать его визитам в этот дом. Ты правильно заметила, что я нахожусь в затруднительном положении. Но в любом случае я постараюсь, чтобы это не достигло ушей мисс Рекстон.

– Нет, конечно! – согласилась Софи. – Будет очень некрасиво, если ты станешь рассказывать мисс Рекстон о ее брате!

Он оперся обеими руками на каминную доску и глядел в огонь, но при этих словах он поднял голову и пронизывающе посмотрел на Софи. Она подумала, что он догадался, но он только сказал:

– Это так, кузина!

– Не придавай этому особого значения! – доброжелательно посоветовала она. – Я не хотела сказать, что Сили испытывает к нему tendre, наоборот, она даже больше, чем я считает его отвратительным!

– Я хорошо знаю, что у нее нет tendre к нему. Благодарю тебя, – резко сказал он. – Ей вскружил голову этот молокосос, Фонхоуп!

– Ну да, конечно! – согласилась Софи.

– Я также знаю, что с первого дня, как ты здесь поселилась, ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы поощрять это увлечение! Тебя и Сесилию постоянно видят в компании Фонхоупа; ты делаешь вид, что он твой друг, что позволяет ему приезжать сюда шесть дней из семи; ты…

– Короче, Чарльз, я постоянно свожу их. Да, я делаю это, и если бы у тебя была хоть крупица здравого смысла, ты бы так поступал задолго до моего приезда!

Он на минутку смешался, а затем скептически спросил:

– Ты что, воображаешь, что таким образом вылечишь Сесилию? И что я в это поверю?

– Ну, я не знаю, – немного подумав, призналась она. – Случится одно из двух. Либо она устанет от Огэстеса – по-моему, это очень вероятно, потому что несмотря на его красоту и привлекательность, он ужасно утомляет, и, кроме того, забывает о существовании Сесилии именно тогда, когда ему следует быть особенно заботливым. Либо, вопреки его недостаткам, она будет любить его. И если это случится, Чарльз, ты должен будешь признать, что это не просто глупое увлечение, и согласиться на их свадьбу.

– Никогда! – внушительно сказал он.

– Тебе придется, – настаивала она. – Будет просто безнравственно принуждать ее к браку с другим, и ты не поступишь так жестоко.

– Я не буду принуждать ее ни к какому браку! – вспыхнул он. – Тебе, наверное, будет интересно узнать, что я очень привязан к Сесилии и только поэтому, а не из-за моего каприза, я не соглашусь на ее союз с человеком типа Фонхоупа! Что же касается твоего проекта, будто, сводя их вместе, ты заставишь Сесилию утомиться от него, то ты никогда так не ошибалась! Вместо того, чтобы тяготиться его компанией, Сесилия пользуется любой возможностью, чтобы быть наедине с ним! Она настолько забыла о правилах приличия, что сделала Эдди своей наперсницей! Не далее как сегодня утром мисс Рекстон наткнулась на Сесилию, прогуливающуюся по уединенной дорожке с Фонхоупом, избавившись от неудобного присутствия Эдди. Тайное свидание! Честное слово, хорошенькое поведение для мисс Ривенхол из рода Омберсли!

– Дорогой мой Чарльз, – сказала Софи с нерушимым спокойствием, – ты ведь все это выдумал.

– Я не занимаюсь подобными вещами! Ты что, воображаешь, что я могу выдумать историю такого сорта про свою сестру?

– По правде говоря, ты можешь сделать что угодно, когда злишься, – улыбаясь, ответила она. – То, что она гуляла с Фонхоупом, не тайна, но все остальное берет начало в твоем расстроенном воображении. И не вздумай говорить, что тебе так сказала мисс Рекстон, я абсолютно уверена, она не способна на такие выдумки о Сесилии! Избавившись от Эдди, конечно! Она ни на минуту не уходила из поля зрения Эдди! Боже милосердный, неужели ты так плохо знаешь Сесилию, что можешь заподозрить ее в тайных свиданиях? Что за пошлое выражение! Перестань позорить себя! Потом тебе придет в голову напыщенно высказать свое неудовольствие Сесилии за то, что она позволили уважаемому молодому человеку, которого она знает с детства, немного пройтись рядом с ней под наблюдением гувернантки!

И снова он испытующе посмотрел на нее.

– Ты это точно знаешь? – спросил он уже другим тоном.

– Ну конечно, так как Сили сама рассказала мне все, что произошло. Кажется, мисс Рекстон что-то сказала Эдди, отчего та очень расстроилась – без сомнения, она неправильно это истолковала! Мисс Рекстон, вероятно, думает, что Эдди послала за Огэстесом, хотя я с трудом представляю, как она могла бы это сделать! Ты же знаешь, Эдди чрезвычайно чувствительна и сейчас полностью выведена из равновесия.

Он казался раздраженным и заметил:

– Нельзя винить Эдди; Сесилия уже вышла из-под ее контроля, а если ей и следовало рассказать маме об этих встречах… ну, что ж, она никогда не жаловалась ни на кого из нас!

Софи попросила:

– Чарльз, докажи ей, что ты совсем на нее не сердишься, и не вздумай уволить ее после стольких лет!

– Уволить ее? – удивившись, переспросил он. – Позволь, что за чушь?

– Я то же самое ей сказала! Но она вбила себе в голову, что ее методы воспитания детей слишком устарели, и переживает, что не может научить их итальянскому языку и тому подобной изысканности.