Урожай собрать не просто - Васильева Юлия - Страница 33

Надо же, меня похвалила такая важная особа. Похоже, что мой личностный рост шел семимильными шагами. Еще пара ограблений и тройка отвергнутых предложений — и со мной будет не стыдно показаться в свете.

Я села, посмотрела на Ласа, но брат и не думал делать попыток сбежать из гостиной, хотя мог воспользоваться подвернувшимся случаем. Значит, компания его устраивала.

— Ваш брат — блестяще воспитанный молодой человек, — кивнула на Ласа гостья. Видно, сегодня она была в чересчур хорошем настроении. — Я нахожу в нем необычайное сходство с собственным сыном. А уж какой красавец! Правда, не стану скромничать, Гордий наделен более привлекательной внешностью, мне все это говорят.

Я согласно кивала, хотя прекрасно знала, что любящая матушка — последний человек, характеристикам которого стоит верить. А уж суждения леди Рады о собственном сыне надо было делить как минимум на десять.

Тут, к несчастью, пожилая дама снова посмотрела в окно:

— Милочка, вам следует лучше следить за своими батраками. Какой развязный мальчишка! Ни в коем случае не позволяйте им входить и выходить по парадным дорожкам. Грязи натащат столько, что впору устраивать поле прямо перед домом!

Я проглотила все, что хотела сказать, потому что увидела, кто вызвал такую бурю негодования в моей незваной покровительнице. Через ворота, одетый в рабочую одежду, выходил Ефим. Похоже, сейчас не самый удачный момент, чтобы представлять еще одного своего брата.

— Леди Рада, а от кого вы узнали, что господин Клаус делал мне предложение? — лучше уж я займусь вычислением скорости распространения слухов по округе.

— Дорогуша, да зачем же мне это узнавать, если я сама ему об этом написала и настоятельно потребовала поступить по совести и чести!

— Вы написали?!

— Конечно. Мне ли не знать, как недогадливы сейчас молодые люди! Иной раз твердишь-твердишь им, как обожаешь запахи полевых цветов — и хоть бы один привез в свой следующий визит букетик. Нет-нет, такие дела решительно нельзя пускать на самотек!

Я почувствовала внезапное разочарование и вместе с тем удивление, ведь вызвано оно было тем фактом, что господин Клаус действовал вовсе не по своей инициативе. Я не признавалась себе в том, но тешилась мыслью, что фабрикант ни за что не решился бы предложить свою руку (пусть и без сердца), если бы не испытывал ко мне хоть малейшей симпатии. А тут оказалось, что виновницей всего представления были эта пожилая дама и ее страсть к эпистолярному жанру вкупе с наставлениями. Леди Рада тем временем, не обращая внимания на мои внутренние терзания, продолжала разговор за нас двоих:

— Душечка, вам следует отпороть эти манжеты и подарить своей служанке: и как вас только угораздило купить такое отвратительное кружево? А что это за серьезный маленький мальчик смотрит на нас из коридора? Какой милашка, как похож на моего Гордия в детстве! А ну, малипусенький, иди к бабушке! В следующий раз я привезу тебе сладенького.

Я молила домовых, чтобы Ерем вошел и шокировал нашу гостью своими разговорами, так как я этого сделать до сих пор не осмеливалась. Ему стоило заговорить ради наших общих интересов, потому что мы оба не переживем, если случится этот «следующий раз».

Мне пришлось проводить леди Раду до дороги, дабы убедиться, что она уехала, а не рыщет по поместью в поисках очередного дела, где без ее вмешательства не обойтись. Загрузив пожилую даму в экипаж, я с облегчением помахала рукой вслед. Эх, отправить бы старушку ко двору — при короле цены бы ей не было.

За оградой мелькнула светлая голова сэра Мэверина. Увидев меня, он склонился в приветствии:

— Леди Николетта, что же вы сегодня утром не назвали моей экономке свое имя?

— И что, неужели вы ради меня проснулись бы?

— Если бы и не проснулся, то хотя бы попытался, и уж, конечно, не стал бы кричать всякий вздор. Надеюсь, вы не собирались тогда передать мне ничего, кроме фартука?

— Тогда нет, но сейчас… Доктор Мэверин, у меня к вам есть одна просьба личного характера…

Неразгруженный экипаж, стоявший в сарае, целый день не давал мне покоя. Как только в голову приходила отрадная мысль, что семена доставлены и не придется заниматься закупкой лично, перед внутренним взором тут же всплывала открытая дверца кареты, из которой выпирала мешковина. Приказчик с несколькими мужиками попытались вытащить груз, но, услышав, как при этом угрожающе заскрипели стенки экипажа, я бросилась и грудью заслонила с такими трудами доставшееся нам средство передвижения. Как-то не очень улыбалось получить из него кабриолет к началу зимы.

Хм, кабриолет… а это интересная мысль… к вопросу о том, как мешки были загружены внутрь. Несмотря на уже сгустившуюся на улице ночную темноту, я завернулась в шаль и отправилась проверять свою идею.

В сарае кто-то ходил — было видно мелькание света, но делалось это так тихо, что слышалось только еле различимое то ли шуршание, то ли шипение. Зато, когда я открыла дверь, тишина быстро переросла в странные звяканье и ругательства. Свет внутри погас моментально — еще раньше, чем я успела рассмотреть, что происходит. Потом последовали звук удаляющихся шагов и хлопок расположенной напротив двери. Все произошло настолько быстро, что я никак не успела отреагировать, хотя сомневаюсь, что мой истошный крик мог бы поправить дело.

Пламя свечи не давало достаточно света, чтобы от входа рассмотреть, что же творилось внутри. Шипящий звук так и не прекратился. Я помялась на пороге, сомневаясь, стоит ли идти дальше или все же лучше позвать кого-то на помощь, но потом все же двинулась вперед, рассудив, что кто бы здесь ни был, он уже убежал.

Причина загадочного шипения, вернее, шуршания обнаружилась довольно быстро: из открытой дверцы экипажа сквозь прорезь в мешковине на пол сыпались мои драгоценные семена. Повинуясь первому порыву, свободной рукой я схватила подвернувшееся ведро и подставила его под сыплющиеся зерна. Но надолго его не хватило бы. Закрепив свечу так, чтобы не запалить весь сарай, я отыскала кусок бечевки и, стянув гармошкой края дыры на уже изрядно опустошенном мешке, замотала их бечевой и завязала сбоку кокетливый бантик.

Так, красота наведена — пришло время подумать кое о чем более приземленном. Кем бы ни был загадочный вредитель и какие бы он ни преследовал цели, но в одном он нас точно пристыдил: не додуматься сразу до такого безобразно простого способа разгрузки кареты даже как-то унизительно.

К счастью, не все слуги успели разойтись по домам, так что с помощью несчастных припозднившихся я живенько пересыпала все зерно из кареты в новые мешки, воспользовавшись методом, который, сам того не желая, подсказал мне ночной взломщик. Оська, Ефим и Лас наблюдали за моими действиями с нескрываемым интересом.

— А ну стойте, где стоите! — вооружившись веником и совком, я стала сметать высыпавшиеся на пол семена, не рискуя доверить эту работу кому-нибудь другому. — Ефим!!!

Ефим замер на одной ноге, так и не довершив шага.

— Что?

— Ты сейчас наступишь на семена?

— Да где? Нет тут ничего!

— Не вздумай ставить ногу! — Я проворно заработала веником и вымела у него из-под подошвы целых три семечка!

Оська с Ефимом переглянулись и, словно сговорившись, дружно покрутили пальцами у виска.

Ничего-то эти мошенники не понимают! Если потом из-за таких вот потерянных семян мы не досчитаемся жалкого килограмма урожая, то фактически договор будет считаться невыполненным. Погодите, я еще научу вас разбираться в истинных ценностях!

— Нам нужно, чтобы кто-то охранял семена ночью, — серьезно заявила я. — Тот грабитель может вернуться.

Слуги смущенно отказались, сославшись на то, что дома их ждут жены и дети, а некоторых особо неудачливых еще и теща с кочергой.

— Давайте поставим пару капканов, и дело с концом! — предложил Ефим. — На чердаке еще от деда остались здоровенные такие, железные — полноги оттяпают.