Грех бессмертия - Маккаммон Роберт Рик - Страница 60

— Еще одна интересная вещь, — сказал Блэкбурн, поднося зажженную спичку к своей трубке. — Ходят слухи, что Темискрия была проклятым местом, которое посещали призраки.

Эван посмотрел ему в глаза.

— Проклятым?

— Верно. — Трубка разгорелась; он выдохнул дым. — Около места раскопок была деревня под названием Караминьи; как я выяснил, жители деревни считали, что землетрясение в районе вызвано гневом убитых амазонок. После того, как начались раскопки, некоторые из женщин Караминьи… слетели с катушек и пустились, как говорится, во все тяжкие.

— Что-что?

— Пытались убить своих мужей, распевали песни и бредили на каком-то языке, который никто не мог понять. Так или иначе, Караминьи больше не существует. После землетрясения шестьдесят пятого года и после того, как Темискрия снова начала появляться из-под земли, все жители упаковали свое имущество и покинули деревню.

— Эта пещера, которую обнаружила доктор Драго, — тихо сказал Эван. Что еще было в ней?

— Обугленные скульптуры, свидетельствовавшие, что некогда там бушевал огромный пожар. Множество, кучи пепла, который сначала приняли за пыль. Эта пещера была закупорена Бог знает сколько времени; землетрясение вновь открыло ее.

Эван задумчиво потягивал свое вино. — Пепел? Какой же?

— Кости, — ответил Блэкбурн, наблюдая за глазами Эвана. — Множество столетий назад пещеру использовали в качестве огромного могильника. Историки все еще работают над этим.

— Хотите еще, мистер Рейд? — спросила Кристи. Эван покачал головой.

— А теперь, может быть вы объясните мне, для чего вам все это нужно? — спросил Блэкбурн.

Осторожнее, — предупредил себя Эван. — Осторожнее.

— Вы верите, что амазонки существовали? — спросил он Блэкбурна. Где-нибудь?

Блэкбурн снова улыбнулся, на эта улыбка не отразилась в глазах.

— Если вы хотите в это верить, то да, они действительно существовали. Об этом говорят Гомер и Ариан. Это утверждает Геродот. Исторические записи свидетельствуют, что амазонки атаковали и почти уничтожили Афины около 1256 года до нашей эры. Считается, что последняя великая королева амазонок Пенфесилия убита Ахиллом при осаде Трои. А Троя и впрямь существовала. Кто знает? Единственная вещь, которая живет в качестве легенды, — рассказ о диких и коварных воительницах-женщинах, которые возникали из тумана и в нем же исчезали. Вообразите, если можете, мистер Рейд: вы слышите на поле боя протяжный и свирепый военный клич, который пробирает вас до мозга костей; вы видите пыль, клубящуюся из-под копыт приближающихся коней, и задолго до того, как они достигнут ваших рядов, все небо будет усеяно стрелами. Затем начинается рукопашная схватка: ваши меч и копье против бипениса — боевого топора амазонок с двумя лезвиями; их кони маневрируют, избегая ударов копья, и бипенисом они поражают руку, держащую меч. Во время этой ужасной резни и кровопролития их глаза становятся дикими и светящимися; их чувства поют от возбуждения и буйства сражения, которое так же необходимо им, как дыхание. Битва продолжается до того, пока они не обезглавят последнего мужчину или же не утащат его в лагерь, чтобы искалечить. Это ужасно, мистер Рейд, и если амазонки действительно жили когда-либо, благодарю Бога, что наши судьбы никогда не пересекутся. — Он поднял свой бокал, выпил и поставил его обратно на стол.

Эван поднялся с кресла. Казалось, что внутри него разверзлась пропасть, где-то между душой и физическим телом; и в этой холодной тьме закипал ужас, готовый вот-вот вырваться наружу и вылиться изо рта, подобно желчи. Он двинулся к двери.

Блэкбурн встал.

— Вы ведь не собираетесь уходить, не так ли? Мне кажется, что в бутылке «Бунз Фарм» еще осталось невыпитой большая часть.

— Мне надо идти, — сказал Эван и уже положил руку на ручку двери.

— Знаете, я все еще не понимаю, что происходит, — сказал Блэкбурн. Вы так и не хотите мне ничего сказать?

— Что происходило с мальчиками-младенцами? — спросил его Эван. Конечно же, у некоторых амазонок рождались мальчики.

— Конечно. — Блэкбурн вытащил изо рта трубку и внимательно посмотрел в лицо Эвана, не будучи точно уверенным, что именно он там видит. — С этим нельзя было ничего сделать. Амазонки сохраняли в живых некоторых мужчин, чтобы позже использовать для размножения. Большинство младенцев мужского пола они убивали. Почему вы так интересуетесь цивилизацией амазонок? Мне хотелось бы знать.

— Когда-нибудь я вам это расскажу. А сейчас давайте все спишем на любопытство. — Эван открыл дверь; удушливая жара поджидала за ней, чтобы заключить его в свои объятия. Геркулес тявкнул один раз, второй, и Кристи положила на него ладонь, чтобы успокоить. — Спасибо за то, что приняли меня, — сказал Эван. — И спасибо за вино.

— Привозите с собой в следующий раз миссис Рейд, — сказала Кристи.

— Хорошо, привезу. Доброй ночи.

— Доброй ночи, — ответил Блэкбурн.

Эван поехал по направлению к Вифанииному Греху, его сознание усиленно работало, пытаясь уйти в сторону от ужасной правды, но снова и снова возвращаясь обратно, потому что другого выхода из лабиринта не существовало.

А в доме Рейдов на Мак-Клейн-террас в темноте двигалась тварь: она спустилась по лестнице, прошла через кабинет по направлению к кухне. Туда, где хранились ножи. В этих комнатах она ощутила вонючий запах мужчины; мужчины, с которым жила эта жалкая слабая женщина по имени Кэй, с которым она спала и позволяла ему притрагиваться к своему телу. Ребенок, девочка, спит наверху. Одеяло подложено под дверь, чтобы она прочно закрывалась и приглушила звуки. Тварь проскользнула на кухню, ее чувства звенели от напряжения. Она почти что видела в темноте. Почти что. На столе рядом с раковиной стояли стаканы и тарелки, сложенные стопкой. Рука протянулась мимо них, скинув большую часть посуды на пол. Она открыла дверцу буфета, выдвигая наружу полки, выдергивая и рассыпая их содержимое. И скоро нашла то, что искала: большой нож с огромным лезвием, едва ли когда-нибудь использовавшийся. Лезвие было таким острым, что кровь закапала из проверяющего его пальца.

В темноте тварь поджидала, когда мужчина вернется домой, а в это время жизнерадостные желтенькие кухонные часы показывали, что ровно три минуты назад наступил август.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

АВГУСТ  

23

Дома

Из темноты медленно материализовались призрачные тени. Фары тускло отсвечивали в окнах, пробуждая приземистых, безымянных и злобных существ с тяжелыми веками, которые праздно залегли на своих ревниво оберегаемых квадратных участках газона. Проезжая мимо этих домов, Эван вовсе не был убежден, что глаза этих тварей за своими деревянными и кирпичными стенами не следили. В зеркальце заднего вида отражался полуночный мрак, поглотивший Вифаниин Грех.

Он включил радиоприемник, поискал работающие станции: рок-музыка; нарастающий и снова затухающий до полной тишины рев Майка Джегера; нежная фортепьянная мелодия «Лунная речка»; задыхающийся женский голос, рассказывающий о событиях в Джонстауне у «Джимми и К»; треск и вой статического электричества из реального мира, лежащего за границами деревни. — Боже милосердный, — неожиданно произнес Эван: внутри него нарастала неуверенность, словно он стоял на полу, который едва ли мог выдержать лишний вес. Он провел рукой по лицу. Боже милосердный, о Иисус, о Господь на небесах. Страх и неверие терзали его, почти раздирая на куски. Темные улицы Вифанииного Греха. Темные дома Вифанииного Греха. Темный лес Вифанииного Греха. Все границы между ними превратились в один великий мрак, бьющийся об окна микроавтобуса и пытающийся дотянуться до него.

Когда он достиг безмолвной Мак-Клейн-террас, ужас всем своим полным весом навалился на его спину словно какой-то огромный источающий яд паук. Ужас от понимания того, что он, Кэй и Лори попали в гнездо какого-то нечестивого и кровожадного культа почитания амазонок. Он свернул в проезд к своему дому, остановил машину, выключил фары и радиоприемник и в течение нескольких минут сидел неподвижно, собираясь с мыслями, насколько это было возможно в удушливой жаре. Не об этом ли предупреждали его предчувствия с того самого дня, когда они сюда приехали? О том, что зло в Вифаниином Грехе сконцентрировано вокруг музея с его останками давно погибшей Темискрии? Или чем-то еще более немыслимо ужасном, ожидающем впереди? Он вдруг вздрогнул и почувствовал, как теряет контроль над своим сознанием. Я что, схожу с ума? — спросил он себя. Нет, со мной все в порядке. Со мной все в порядке. Но мне надо увезти отсюда Кэй и Лори. И сделать это очень осторожно.