Британские коммандос - Паркер Джон - Страница 13

Уэйвслл отвечал, что уже связан задачей захватить итальянские Додеканезские острова и спланировать наступление на немецкую базу, расположенную на острове Родос, в начале следующего года. Высадка в Триполи 14 февраля 1941 г. немецкого Африканского корпуса генерала Эрвина Роммеля посеяла новые семена сомнения: смогут ли британские войска сохранить господство на Ближнем Востоке. Роммель получил приказ спасти войска Муссолини, потерпевшие серию унизительных поражений, и предотвратить вторжение британцев в Ливию. Переброска эскадрилий Люфтваффе на поддержку Африканского корпуса бросила вызов британским ВВС, эффективно контролировавшим воздух над ареной военных действий.

Хотя говорили, что Уэйвелл сам запросил «Лейфорс», однако, в свете некоторых свидетельств очевидцев, этот факт теперь вызывает сомнения. Безусловно, Уэйвелл поддерживал коммандос, уже доказавших свою эффективность в регионе, однако он использовал их далеко не в тех боевых действиях, для которых они формировались, то есть не как диверсионные части. Посылал ли ему кто-нибудь экземпляр учебника коммандос?

Результаты действий ближневосточных коммандос разочаровывали не менее, чем действия их коллег, оставшихся в Соединенном Королевстве. Три отряда коммандос, № 50, 51 и 52, были сформированы, по большей части, из опытных солдат регулярной армии, уже служивших в пустыне. Их долго не вводили в бой, а затем использовали в Судане, Эритрее и Абиссинии в составе более крупных соединений. Отряд № 50, размещенный на Крите в оборонительных целях, страдал от нехватки транспорта и необходимого вооружения. Если вспомнить, что коммандос формировали исключительно для десантно-диверсионных операций, то видно, что их использовали далеко не по назначению.

Однако необходимо отдать должное дальновидности Уэйвелла. Именно он дал разрешение на создание нового соединения, которое в конечном счете было признано одним из первых и самых успешных в истории частей особого назначения, — пустынной группы дальнего действия ПГДД (Long Range Desert Group, LRDG). Группа была сформирована по инициативе военного инженера Первой мировой войны, а теперь майора, Артура Багнолда, одним из первых ратовавшего за мобильность воинских частей, базирующихся в пустыне. Багнолд доказал свою точку зрения еще в конце двадцатых годов. Служа в инженерных частях, он водил форд марки «Т» по пескам в то время, когда, по общему мнению, моторизованные войска можно было использовать лишь на дорогах. Багнолд вспоминал:

«Итак, когда разразилась война (в июне 1940 г.), я собрался с духом, составил докладную записку и попросил приятеля положить ее на стол командующему. Через полчаса за мной прислали. Уэйвелл был один… сидел в кресле. Он сказал: «Расскажите мне об этом…»

Я объяснил, что нам следовало бы иметь мобильные разведывательные подразделения… способные проникать в западные пустынные районы Египта… Не подумав, я сказал «пиратство в горной пустыне». — Вы будете готовы через шесть недель? — спросил Уэйвелл. — Да… при условии… — Знаю, знаю… будет противодействие, затягивание. Уэйвелл позвонил в колокольчик и продиктовал вошедшему генерал-лейтенанту: «…Любые требования, любые просьбы майора Багнолда должны выполняться немедленно и без вопросов». Записка была отпечатана и подписана Уэйвеллом».

ПГДД была сформирована, и через год, после нескольких успешных рейдов, Уэйвелл послал в Лондон следующую депешу:

«Я хотел бы воспользоваться возможностью обратить ваше внимание на маленькую группу людей, которые в течение прошедшего года оказали армии не бросающуюся в глаза, но бесценную услугу: на Пустынную группу дальнего действия. Она была сформирована майором (теперь полковником) Багнолдом для рекогносцировки огромной Ливийской пустыни на западной границе Египта и Судана. Маленькими колоннами группа проникла почти во все части Ливийской пустыни — пространства, по размерам сравнимого с Индией. Патрули не только доставали массу информации, но и нападали на вражеские укрепления, захватывали военнослужащих, транспорт и находящиеся на аэродромах самолеты на 800 миль в глубь вражеской территории. Они защитили Египет и Судан от налетов и заставили врага, в предчувствии их действий, сковать значительные силы в обороне отдаленных постов. Участвуя в рейдах по обширным районам неизведанной пустыни, люди успешно переносили огромные физические нагрузки и высокие летние температуры, что было достигнуто тщательной организацией и очень высоким уровнем всей операции».

Хотя и не признанная подразделением коммандос, ПГДД была вдохновителем рейдов по пустыне и на сотни миль в тыл врага. Именно эту модель Дэвид Стерлинг, которому в ближайшем будущем предстояло сражаться в регионе в составе «Лейфорс», подхватит и модифицирует для своего САС. Фактически эта группа была единственной эффективной силой, действующей во вражеском тылу до прибытия «Лейфорс», ожидаемого с огромной надеждой. К сожалению, надеждам не суждено было оправдаться.

«Лейфорс» покинул Шотландию на кораблях под усиленной охраной 31 января 1941 года. Конвой сразу же направился в Северную Атлантику, чтобы оказаться вне досягаемости бомбардировщиков дальнего действия. Еще до того, как конвой повернул на юг, на него обрушилась вся мощь бушующего Атлантического океана. 11 марта после утомительного путешествия вокруг мыса Доброй Надежды «Лейфорс» прибыл в Александрию. В отряде находился младший капрал Джеймс Шервуд:

«Перед отправлением Лейкок произнес воодушевляющую речь… мы сразу попали в девятибалльный шторм, прочувствовав всю его мощь на корабле водоизмещением в 10 000 тонн. На шлюпбалках болтались десантные катера, а людям приходилось довольствоваться подвесными койками, прикрепленными к грузовым фиксаторам. Все это было сделано кустарно, как и туалеты: просто длинные ряды досок с дырами, под которыми струилась вода. Сидеть приходилось лицом друг к другу, очень примитивно, зато компанейски. В бурном море всем было так плохо, что уже не имело значения, с кем и в каких условиях ты разделял свое несчастье.

Конвой шел довольно быстро, хотя нам потребовалось недель пять, чтобы обогнуть мыс Доброй Надежды и добраться до Суэца, где на нас тут же набросились миллионы мух. Вначале мы базировались в Генейфе на берегу Большого Горького озера. Дряхлые палатки, очень простое снаряжение, никаких удобств, ни душа, ничего подобного. Через пару дней налетела песчаная буря, продлившаяся около 24 часов. Мы задыхались, ветер срывал палатки, засыпая песком нас и наше снаряжение. Все, что нам оставалось, — просто не высовывать головы из-под одеял.

Так мы провели около недели, без энтузиазма маршируя по пескам. Затем двое из нас во главе с Роджером Кортни двинулись на военно-морскую базу в Кабрит на другом конце озера. Там к нам присоединился капитан-лейтенант Найджел Уилмотт».

Найджел Клогстоун Уилмотт, тридцатилетний старший штурман военно-морского флота, разрабатывал планы морского десанта на Родос. Как ветеран прошлогоднего поражения при Нарвике, когда британцы понесли большие потери на скалах и отмелях норвежского побережья, Уилмотт прекрасно понимал, что многие корабельные штурманы, в недалеком прошлом гражданские лица, в лучшем случае, имели любительский опыт навигации. Уилмотт выдвинул серьезные аргументы в пользу предварительной рекогносцировки острова, Лейкок согласился и дал ему в помощники Кортни. Под покровом темноты Уилмотту и Кортни предстояло на подводной лодке «Триумф» добраться до места милях в двух от Родоса, а затем на байдарках подгрести к острову. Оснащенные автоматами, пистолетами-пулеметами Томпсона, ручными гранатами и термосом кофе с коньяком, они должны были разведать возможные места высадки на Родос для «Лейфорс» и следовавших за ним основных сил. Джеймс Шервуд получил задание оказывать поддержку двум разведчикам:

«После нескольких ночей скучных пробежек и учений мы отправились в путь и пару дней добирались до прибрежных вод Родоса. Я никогда в жизни не бывал на подводной лодке, и мне было очень интересно. Подлодки всегда казались мне довольно романтичными, но теперь я понял, что это не так. Я не должен был высаживаться на берег. В мои обязанности входило поддерживать обе байдарки в рабочем состоянии, присутствовать на корпусе лодки при их спуске на воду и возвращении. Когда пришло время отправляться в разведку, было темно, хоть глаза выколи. Во время спуска с подлодки разведчики сидели в байдарке, а когда байдарка оказалась в море, начали грести. С виду простое дело, но в действительности далеко не так».