Последняя надежда - Плишота Анн - Страница 11

9. Столкновения

В понедельник утром Окса в сопровождении Гюса во всю прыть неслась на роликах в колледж. Она по-прежнему находилась во взбудораженном состоянии, и с каждым часом ее все больше и больше распирало от желания поделиться с другом своей тайной. Несколько раз в выходные она едва не поддалась искушению рассказать все Гюсу, подходя то к телефону, то к компьютеру.

— Я скоро взорвусь… — пробормотала девочка вслух, падая на кровать в воскресенье вечером.

К счастью, всю ночь она проспала, как сурок, благодаря специальному снадобью, волшебному эликсиру, приготовленному Драгомирой на основе укропа, вина, меда и гребешка Простофили, как пояснила ей бабушка.

«Гребешка Простофили? Очередная бабулина шуточка, надо думать…»

Сегодня Оксе предстояло пережить двухчасовое общение с учителем МакГроу на математике в девять и на естествознании в одиннадцать. Какое мерзкое начало учебной недели!

Пытаясь себя утешить, Окса твердила, что зато весь остаток дня пройдет спокойно, во всяком случае, до завтра. Этот МакГроу — сущая язва…

Примчавшись в колледж, друзья убрали ролики в шкафчики, у которых их поджидал Мерлин, а заодно группа девочек, которые, нервно и глупо хихикая, горящими глазами таращились на Гюса.

— У-у, клуши! — пробормотала Окса.

Обычно такое поведение девиц ее забавляло. Но сегодня — с чего бы это? — они вызывали у нее лишь раздражение.

— В чем дело? — поинтересовался у подруги Гюс, как всегда, не обративший внимания на кривлянья девчонок.

— Привет! — подошел к друзьям Мерлин. — Я вас видел, когда ехал в автобусе. Вы мчались, как стрелы!

— Окса, знаешь ли, практически родилась с колесиками на ногах, — сообщил Гюс, покосившись на подругу.

Мартин восхищенно присвистнул.

Окса отвернулась, чувствуя, как ее щеки предательски алеют.

— Ладно, пора идти… — поспешно заявила она, оправляя плиссированную юбку.

Урок английского, который вел учитель Бенто, прошел очень быстро. Слишком быстро, по единодушному мнению учеников класса «Водород». В девять они поплелись в кабинет естествознания. Первым в класс зашел Гюс и поздоровался с МакГроу. Тот был занят тем, что вбивал в стену гвоздь.

— Рассаживайтесь тихо, будьте добры! Если, конечно, вы на это способны… — заявил учитель вместо приветствия.

Пока все разбредались по местам, педагог повесил на гвоздь табличку с изображением какой-то странной темной спирали, озадачившую большую часть учеников…

Удостоверившись, что табличка держится крепко, учитель МакГроу повернулся лицом к классу и уставился на учеников своими пронзительными черными глазами, словно хотел вычислить среди них виновного в каком-то жутком преступлении. Складывалось такое впечатление, что этот человек постоянно подозревает весь мир неизвестно в чем.

После леденящего душу осмотра МакГроу повернулся спиной к классу и написал на доске тему сегодняшних занятий. Внезапно гнетущую тишину нарушил звук упавшего на пол карандаша.

Учитель МакГроу мгновенно замер, а потом, даже не оборачиваясь, резко бросил:

— Мадмуазель Бек! Быть может, вам нужна помощь, чтобы справиться с чрезмерной утренней активностью вашего карандаша, или вы все же способны решить эту проблему самостоятельно?

— Извините, месье, — пролепетала несчастная Зельда, наклоняясь за карандашом.

Несколько учеников изумленно уставились на нее, другие смущенно опустили головы.

Окса ободряюще улыбнулась Зельде, а та, отбросив назад длинные русые волосы, ответила ей испуганным взглядом огромных карих глаз.

— Берите тетради, — приказал учитель, — и перепишите условия задачи.

По-прежнему стоя лицом к доске, он продолжал писать, но через пару минут снова прервался и повернулся к Зельде, от волнения случайно уронившей свой, висевший на спинке стула, рюкзак.

— Поскольку вы решили постоянно нарушать ход урока, мадмуазель Бек, то позвольте и мне нарушить ваши планы на день, оставив вас на два часа после занятий!

— Но, месье, я же не нарочно! — со слезами в голосе воскликнула Зельда.

— Ой, я вас умоляю! И не надейтесь разжалобить меня слезами и нытьем, меня вашим жеманством не проймешь!

— Это уж точно… — пробормотала Окса.

Учитель МакГроу тут же повернулся к ней.

— У мадмуазель Поллок есть комментарии, которыми она жаждет с нами поделиться?

Захваченная врасплох, Окса на миг остолбенела. Затем, поглубже вздохнув, храбро заявила:

— Я считаю, что два часа после уроков за упавший рюкзак — это более чем перебор.

В повисшей тишине весь класс застыл в тревожном ожидании.

— Мадмуазель Поллок, сколь бы ни было героическим ваше вмешательство, прошу вас впредь избавить меня от необходимости выслушивать ваше мнение, — властным тоном изрек МакГроу. — Эти два дополнительных часа полностью оправданы, и не вам об этом судить. А теперь вернемся к уроку. Перерыв и так слишком затянулся.

Повернувшись к доске, он с едва сдерживаемым раздражением продолжил писать.

«Он перегибает палку…» — мысленно сказал себе Окса.

Грубость этого ледяного человека вызывала у нее жгучую ярость и колоссальное чувство протеста. Правда, теперь у нее была возможность поставить его на место… Уронить ему на голову доску, или заставить разлететься по всему классу листочки из лежавшей на учительском столе книги… Выбор был велик.

Мгновенно сформировавшаяся в ее в голове идея воплотилась в жизнь. Фломастер, который держал МакГроу, буквально вылетел у него из руки, взметнулся к потолку и упал на пол. Случайно или преднамеренно? Но, чтобы это ни было, глухой стук его падения заставил учителя застыть.

Все затаили дыхание. Окса от восторга заерзала на стуле, отчего его металлические ножки заскрипели по начищенному паркету.

Гюс взволнованно взглянул на нее как раз в тот момент, когда учитель МакГроу угрожающе напрягся. А потом раздался рев, оглушительный и пугающий:

— МАДМУАЗЕЛЬ ПОЛЛОК!!!

У Оксы чуть сердце в груди не разорвалось. Учитель МакГроу по-прежнему стоял спиной к классу, но не нужно было видеть его лица, чтобы понять, что он в бешенстве.

— Мадмуазель Поллок! — громогласно повторил педагог. — Немедленно покиньте кабинет!

Улыбка на лице Оксы мгновенно сменилась выражением панического ужаса. Кровь словно застыла в ее жилах, в ушах зазвенело.

Весь класс ошарашенно уставился на Оксу — никто не мог понять, почему учитель МакГроу обрушился именно на нее. Стараясь никак не выказать нарастающей паники, Окса с достоинством покинула кабинет математики, даже не глянув на жуткого педагога. Правда, оказавшись в коридоре, девочка тут же сдрейфила. Она была и сердита, и напугана тем, что ее выгнали из класса.

Некоторое время Окса просто слонялась по коридору, проходя мимо кабинетов, внутреннее содержимое которых она видела сквозь стекла, занимавшие большую часть стен.

Учитель МакГроу ее выгнал, и она не знала, куда ей податься. И все из-за какого-то скрипнувшего стула…

— Нет, ну это все чересчур… — возмущению Оксы тем, что считала самым настоящим злоупотреблением властью, не было предела.

Девочка брела по коридору, нервно грызя ноготь, и вдруг нос к носу столкнулась с учеником, выходящим из мужского туалета. КОШМАР! Это был тот самый грубиян, что ее тогда толкнул!

— Ну что, соплячка, отираешься возле мужского туалета, а? — выдохнул он ей прямо в лицо, кружа вокруг, как лев кружит вокруг добычи, вынуждая замереть на месте.

А потом неожиданно втолкнул Оксу внутрь.

Окса быстренько забилась в дальнюю кабинку и скорчилась, вжав голову в колени, отлично понимая, что это ее не защитит… Она находилась в полной власти этого Варвара, словно мышка в мышеловке. Но что ему от нее надо? Что он к ней привязался?

Парень настиг ее в два шага.

— Ага, попалась! Тут ты не такая гордячка, а? — проревел он, глядя на девочку черными, пронзительными, как ядовитые стрелы, глазами. — Тебя выгнали с урока, да? Мадмуазель считает себя гением столетия, но на самом деле она полное ничтожество!