Посох. Тетралогия - Раткевич Сергей - Страница 40

— Да отстаньте вы! — раздался недовольный голос мастера Зикера снизу. — Пейте сегодня без меня!

— Но как же так! — обиженно воскликнул один из демонов.

— Шеф, вы обещали! — прогудел другой.

— Занят я! Занят! — торопливо проговорил Зикер.

— Но как же шахматы?! — не сдавались демоны.

— Партия на троих!

— Вдвоем доиграете, — недовольно буркнул Зикер. — Алкоголики…

— Мы — алкоголики?! — обиделся демон. — Кто бы говорил! Да вы на себя посмотрите, шеф!

— Да-да, вот! — поддакнул второй. — Вот посмотрите на себя, и тогда — вот! Сами все поймете тогда! А мы тут без вас скучали, а вы — вот! Вот посмотрите на себя, вот возьмите и посмотрите, честное слово, оно того стоит! Посмотрение, то есть, я хотел сказать, вот…

— Делать мне больше нечего, как на свою пьяную морду таращиться! — пробурчал Зикер. — Да и зеркала нет под рукой…

— А я из своей хари сейчас зеркало сооружу! — с готовностью пообещал демон.

— Только твоей зеркальной хари мне и не хватало, — устало вздохнул Зикер.

— Но, шеф, мы…

— Занят я, понятно?! — рявкнул окончательно выведенный из себя Зикер. — А вам, чтоб не кисли — задание! Немедленно разыщите, куда вы позабросили свои боевые ауры. И надрайте их. До блеска. Мелким песочком. А если где дыры — залатайте. Не мне вас учить. Как следует залатайте. Ясно?!

— Так точно! — хором гаркнули демоны.

— Приступайте, охламоны, — уже более добродушно пробурчал Зикер. — Вольно.

С этими словами он вошел в башню и начал медленно подниматься по правой скрипучей лестнице.

Это тоже отдельная история. Каждая магическая башня устроена по-своему. И лестницы в них, конечно, тоже разные. В некоторых и вовсе нет лестниц. В таких без заклинаний никак. А у мастера Зикера — две лестницы. Правая — скрипучая, и левая, которая не скрипит. Ведут обе вроде бы вверх, только одна вьется справа налево, а другая слева направо. Да, и вот еще что: помещения в которые они приводят абсолютно разные. То есть, если по правой лестнице забраться на самый верх — увидишь каморку Тенгере, а если то же проделать по левой — попадешь на совсем другой чердак. И то и другое помещение занимает весь этаж, и как в одном и том же пространстве помещаются два чердака, Тенгере так и не понял. Зикер в подпитии объяснил это тем, что у него две башни. Снаружи черная, облупившаяся до белизны, а изнутри белая, поистершаяся до черноты. Впрочем, по левой лестнице Зикер почти никогда не ходит, а Тенгере бывал там всего один раз в присутствии учителя, и больше туда ходить не захотел. Уж очень тревожная там стояла тишина. Тенгере она показалась просто оглушающей — и при этом удивительно жуткой. Он не хотел там бывать, а учитель не настаивал, да и сам, похоже, предпочитал правую лестницу.

Одним словом, шаги мастера Зикера привычно скрипели по правой лестнице, и Тенгере решил спуститься поприветствовать своего учителя.

Тем временем Демоны внизу строили друг другу страшные глаза и бурно обсуждали происшедшее, начищая свои боевые ауры и громко ухая.

— Вот это да! — говорили один.

— Нет, серьезно! — восклицал другой.

— Давненько у нас толкового дела не было! — радовались оба.

— А вот и ты, — хмуро, но вполне добродушно поздоровался Зикер со своим учеником. — Что ж, может, оно и к лучшему… Пойдем… Поработаем немного.

Небрежным жестом маг погасил рубиновый огонек охранного амулета и мягким касанием руки пригласил Тенгере в свой кабинет.

«Что-то нет в голосе учителя ни капельки радости по поводу предстоящей работы…» — подумал Тенгере. — «Опять, верно, для Архимага что-нибудь…»

Тенгере знал, что его учитель тоже не любит Архимага. Зикер никогда ему об этом, конечно, не говорил, но маги даже представить себе не могут, сколько их ученики знают о них всякого разного — а если бы могли, учеников бы попросту не осталось.

— Садись в мое кресло, — сказал Зикер ученику.

Тот покорно вздохнул.

"В кресло учителя — значит, опять шар, " — обреченно подумал Тенгере. — «Проклятый магический шар, в котором никак, ну никак, не удается хоть что-нибудь увидеть! Даже некоторые послушники видят, и большинство учеников, кроме самых тупых и тех, которые обучаются очень специфическим видам магии, в силу чего вовсе не работают с магическим шаром. Остальные — все видят. А он ведь и не тупой вовсе. Почему же у него ничего не выходит? Как что другое — так пожалуйста! А тут…»

— Попробуем снова, — мягко сказал Зикер и Тенгере вновь вздохнул.

Зикер произнес заклинание, и в воздухе перед Тенгере возник мерцающий магический шар. И Тенгере тут же восхищенно на него уставился. Хоть и не выходит у него с этим шаром ничего путного и, казалось бы, какое тут восхищение, хоть и видит он его каждый день, а то и по нескольку раз в день, могло бы и надоесть сие прекрасное видение, а вот же не надоедает, и Тенгере пялится на этот самый источник своих ученических неудач и терзаний так же восхищенно, как впервые…

— Налюбовался? — с ласковой иронией спросил мастер Зикер.

Тенгере кивнул. На сей раз вздох вышел счастливый.

— Приступай, — скомандовал учитель и ученик, протянув ладони к шару робко сделал первый пасс…

…И, как всегда, его пальцы легли на какие-то нити, запутались в каких-то переплетениях и, как всегда, он почувствовал себя пойманным чем-то что во много раз больше его самого, почувствовал чужой страх, чужую боль, такую огромную, что если бы он мог вместить ее, то наверно, от него бы просто ничего не осталось, такое ни одному человеку не вынести, будь он хоть тысячу раз маг, а ведь он, Тенгере, даже и не маг… К счастью, он не мог этого вместить, какая-то дверца внутри его тела со звоном захлопнулась, и все стало как прежде, только пальцы чуть заметно дрожали на невидимых нитях… путались в невидимых нитях… или не нитях… потому что на самом деле никаких нитей нет. То есть, конечно, они есть. Для мага. А он, Тенгере, их просто не видит. Учитель видит, а он — нет. Вот хоть умри.

— Опять… — сказал он, и на глаза, непрошенные, навернулись слезы.

— Опять, — вздохнул Зикер. И, положив свои пальцы на пальцы Тенгере, поочередно надавливая то на один, то на другой, принялся аккуратно исследовать линии реальности. Потому что это именно их касался Тенгере. Касался обычными человеческими пальцами.

Ни один маг не мог такого. Ни один маг о таком даже не слыхивал. Тенгере страдал оттого, что он не видит линии реальности, и досадовал на то, что путаясь под руками, они мешают ему работать с шаром. А ведь это и было его Талантом. Талантом Касания. Вполне сложившимся, взрослым. Он мечтал увидеть то, что видят многие, и не мог увидеть — но он был единственным, кто мог ощутить эти мерцающие линии, кто мог к ним прикоснуться обыкновенной рукой.

«Когда-нибудь он будет вязать из них косички…» — подумал старый маг.

Если бы можно было переступить запрет Архимага, рассказать мальчику… рассказать об уникальности его дара, о том, что вдвоем они составляют невероятное целое: он, Зикер — глаза, и Тенгере — руки. Равноправное партнерство. Не ученик и учитель, но — мастер и мастер. Увы. Архимаг собирается использовать дарование его ученика в своих целях. И строго-настрого запретил Зикеру сообщать Тенгере о его возможностях. Зикер пока не решался выступить против Архимага в открытую.

Один из демонов Архимага постоянно пребывал неподалеку, наблюдая за неукоснительным исполнением этого приказа. Так что Тенгере, по сути своей бывший магом, оставался на положении ученика, и ученика не слишком удачливого. Вот и сейчас Тенгере кажется, что он чему-то учится — а на самом деле ничему он не учится, на самом деле Зикер нагло эксплуатирует его дарование, наблюдая и изменяя возможные реальности по заданию Архимага. Зикер вздохнул. Ну что тут поделать… Зикер любил своего ученика, но… выступить против Архимага? Выступить против него — значит, выступить против всего ордена. Нет уж. Придется Тенгере еще немного потерпеть.

Архимаг даже не поленился наложить на Тенгере заклинание, заставляющее того забывать о том что, он касается каких-то нитей при работе с шаром. Вот как только начинает с кем говорить — тут же о нитях и забывает. Качественное такое заклятье. Зикеру такое нипочем не одолеть. А Архимагу такое ни в жизнь не сложить. Тут одной грубой силы маловато будет. Тут умения нужны. Особые. Тонкие. Не иначе, из молодых магов кто постарался. А Архимаг — тут как тут, взял да и отобрал в свою пользу, да потом и наложил при случае, как время выдалось.