Пьесы - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 24

Нечаев. Обе половинки открыть?

Жена. Обе.

Нечаев открывает окна, потом снимает пиджак.

Затемнение.

Конец первой ночной съемки.

На следующий вечер. Павильон № 2. В павильоне – ассистент Зина, Киноактер Блондинка, Петя. На стульях сидят джазисты: Гитара и Ударник. Входит Нечаев.

Нечаев. На чем мы остановились?

Петя. Как обычно, на поцелуях.

Зина. Вы сказали, что придет вчерашняя целующаяся девушка, но она не пришла…

Пауза.

Нечаев (взглянув на часы). Странно. А кто же вместо нее? Где Фекин?

Зина (тотчас). Фекин! Товарищ Фекин! (Радостно) Фекина нет.

Нечаев. Вечер начался. Разыщите Фекина, а мы подождем, у нас ведь времени очень много.

Зина уходит. Нечаев трагически разгуливает по павильону, глядя на часы.

Ударник. После Гамлета мне поручили тигра Наполеона.

Гитара. Отожрал чего-нибудь?

Ударник. Нет. Наполеон у меня убежал на гастролях. Из вагона – в город. А там уже откусил ногу у сторожа. Тигруля был что надо!.. И вот тут-то меня уволили из цирка. А я тигров люблю! Тигры – мое призвание! (Героически) Тигры мне по ночам снятся!

Трубач (входя). Кончили травить, сразу включились, заиграли… Вкуснее… Вкуснее надо. И по-гречески – раз! Трио (вздохнули). А-а-а!

В продолжение сцены джаз репетирует. Вбегает Фекин, за ним – Зина.

Фекин. Все в порядке – утрясал дело с целующейся парой.

Нечаев (саркастически). Утрясли?

Фекин. Дело в том, что у нас сегодня должен быть просмотр отснятого материала… Затем, опять же, замок в комнате отдыха не исправлен – я искал слесаря…

Нечаев. Все-таки непонятно, кто сейчас будет изображать целующуюся девушку. Может быть, вы, Борис Григорьевич?

Фекин. Я попрошу вас, Федор Федорович!.. Блондинка (решительно шагает вперед). Здрасте!.. Фекин. «…Я ваша тетя»… (Тихо, Нечаеву) В конце концов, это задний план…

Киноактер (поймав обольстительную улыбку Блондинки, Нечаеву). В ней даже что-то есть…

Нечаев (взглянув на часы, махнул рукой). Ставьте… ее!

Фекин и Зина начинают что-то объяснять в сторонке Блондинке и Пете.

Нечаев (Киноактеру). Начали движение по лестнице.

Зажглись юпитеры. Киноактер делает два шага, изображая крайнюю печаль на лице.

Стоп!

Фекин (тихо, Зине). Наш не в духе.

Нечаев (Киноактеру). Вы сентиментальны. У меня такое ощущение, что вы не переживаете, а взбалтываете некое чувство. И когда у вас появляется пена, вы считаете, что переполнены чувством до краев. А это только воздух!

Голос. Друг Федор, не говори красиво!

Это вошел Кирилл Владимирович, барственный, высокий, медлительный и красивый. Лет ему за сорок. И говорит он тоже барственно и медлительно.

Кирилл Владимирович. Как живется-можется, как успехи множатся?

Нечаев. Размножаются успехи на два, на три и на четыре.

Кирилл Владимирович. Спешу вас обрадовать: сейчас состоится просмотр отснятого вами материала.

Нечаев. То есть как сейчас? Они что, с ума посходили? У нас сейчас съемка! Это невозможно!

Кирилл Владимирович. Мой дорогой! В кино все возможно.

Фекин (радостно). Не беспокойтесь, сейчас мы все изменим.

Кирилл Владимирович (Фекину). Приветствую вас, дорогой Фекин!

Нечаев (Фекину). Объясните ему, что у нас съемка…

Фекин. Все сделаем, вернусь через минуту. (Исчезает)

Кирилл Владимирович. На просмотр придут гости – Кирьянова с теткой…

Нечаев. Ну зачем же? Я ведь вас просил, чтобы никто…

Кирилл Владимирович. Вы забияка! Кирьянова – это популярный киновед, это общественное мнение. Ее тетка – великая актриса, которую вы по молодости не застали на сцене, а я застал. (Насмешливо) Короче, вы, как творец-художник, можете не понимать, зачем их надо приглашать, а я, как ваш редактор, не могу этого не понимать…. Молодость-молодость, как хочется вздохнуть.

Трио (хором). А-а-а!

Кирилл Владимирович. В этом духе… Да, затем у меня к вам еще один важный разговор…

Нечаев. Если можно, потом… (Взглянув на часы) В ожидании Фекина я сбегаю за сигаретами. (Уходит)

Петя (Блондинке). Значит, целоваться будем?

Блондинка. А вы кем в жизни работаете?

Петя. Как вам сказать… Я – художник, оформитель и рекламист. «Пусть в каждом доме стар и мал прочтет газету и журнал». «Кто рано утром кофе пьет, тот никогда не устает». Последний мой шедевр – «Парк закрыт на просушку»…

Блондинка. Вам бриться надо. А то целоваться будем – все щеки мне исколете.

Входит Аня. Огляделась. Неловко поздоровалась.

Петя. А мы вас ждали.

Блондинка (с ненавистью). Опоздали!

Петя. А мы волновались с Юрочкой, как вы добрались вчера…

Аня. Спасибо. Все в порядке. (Оглядываясь.)

Петя. А его нет. А он ушел…

Блондинка. Проспят, а потом являются, радость какая!..

Петя (Ане). Вы очень понравились моему другу Юрию. Он даже взревновал вас. И так расправил от ревности свои могучие плечи, что я их потом целый час вправлял обратно.

Аня. Послушайте…

Петя. Я ему так и сказал: «Послушай, ведь ничего не случилось. Просто девушка ушла с другим в ночь… И она ушла с ним вдвоем по дороге жизни».

Блондинка. Тр-р-р… Трещат, как пулемет!

Возвращается Нечаев. Аня здоровается с ним. Тот сухо кивает.

Нечаев. Так… Пока Фекина нет, продолжим репетицию. (Ане) Выйдите из кадра.

Пауза. Аня отходит.

Зина. Тишина в павильоне.

Нечаев (Киноактеру). Начали движение по лестнице одновременно с поцелуями.

Киноактер делает шаг вперед. Блондинка и Петя целуются.

Блондинка (целуясь, шепотом). Вы колетесь щеками! Я вас ненавижу!

Петя (шепотом). А вы хотели бы меня любить, целоваться со мной и получать при этом еще три рубля?

Нечаев. Разговоры! Поцелуй! Больше любви!

Блондинка (целуясь, Пете). Кактус!

Нечаев. Еще! Еще! Не вижу любви!

Блондинка (страстно). Ненавижу!

Нечаев. Хорошо. Вижу любовь. Теперь ясно вижу!

Фекин (вбегая). Был у Овсянникова, был у Аверченки и у Гуслицера…

Нечаев. Но?

Фекин (оптимистически). Но ничего не вышло. Придется сейчас прервать съемку и смотреть материал, иначе зала не получить.

Нечаев (вздохнув, Зине). Пока порепетируйте сами. Если придет моя жена, объясните ей, что я в просмотровом зале.

Затемнение.

Надпись над сценой: «Просмотровый зал № 7». Уголок зала у пульта. Видны пульт и несколько кресел. В креслах – Ирина Кирьянова и ее тетка – актриса Надежда Леонидовна Кирьянова. Ирина элегантна, еще молода, ей за тридцать, но не сорок. Надежда Леонидовна стара, но без тени дряхлости. У нее сильный звучный голос – голос трагической актрисы. Говорит подчеркнуто напевно, с легким жеманством. Входят Нечаев и Фекин. Поздоровавшись, садятся за пульт. Следом появляется Кирилл Владимирович.