Королева-беглянка - Макголдрик Мэй - Страница 35

Ее крики, ее влажное тепло, аромат страсти, заполонивший воздух, — все это заставило Джона забыть обо всем. Самообладание, слова обещания — все уступило место всепоглощающему желанию. Доведя Марию до пика сладострастия, Джон продолжал держать ее в объятиях, в то время как ее бедра ритмично поднимались. Она снова и снова, как безумная, повторяла его имя.

— Потом… потом не надо будет больше ждать, дорогая, — бормотал он. — Я хочу тебя, но я…

Ее руки опрокинули его на спину, она сорвала с него одежду. Ее пальцы обхватили этот бьющийся живой стебель. Джон застонал и уронил голову рядом с ней на подушку, а Мария продолжала сжимать и гладить его ствол, такой дышащий, восставший и прекрасный.

— Я никогда не делала ничего подобного, — прошептала она. — Мне еще так многому надо учиться.

— Мария, — простонал он, увидев, что она приподнялась.

— Джон, — откликнулась она.

— Со мной нельзя играть в такие игры.

— Согласна, что нельзя. — Она наклонилась к нему, ее язык скользил по его мускулистому животу. — Но я только кое-что усвоила и пользуюсь этим.

«Я собой владею», — повторял он сам себе.

Она опустилась ниже.

Дэвид кивнул матросу, дежурившему у каюты.

— Ты видел сэра Джона, Кристи?

— Нет, сэр. Там только мисс Дженет.

— Да?

— Да, я слышал, как она сказала, что на минутку, но, похоже, бросила там якорь.

Дэвид не успел ответить, как дверь каюты отворилась и в коридор шагнула Дженет.

Растерянность, с которой эти двое смотрели друг на друга, не укрылась ни от Кристи, ни от женщины, стоящей по ту сторону.

Изабель улыбнулась. Ох, уж эта любовь! Они были похожи на беспомощных малышей, не отрывавших глаз друг от друга и не обращавших внимания на окружающих. Любовь же — это искусство, которому следует учиться. Этим двоим действительно нужна пара уроков. Она кашлянула, чтобы привлечь их внимание.

— Леди Изабель! — Дэвид вздрогнул и покраснел, заметив старую даму.

— Все шотландцы привыкли подслушивать под дверью или это ваше личное хобби, сэр?

— Подслушивать? — удивился Дэвид.

— Да, подслушивать. — Изабель бросила взгляд на Кристи. — Но этим занимаетесь не вы один. Вот этот, например, дряхлый старикан занят тем же. Видимо, это чисто национальная черта.

— Я… подслушиваю? — возмутился Кристи за спиной Дэвида.

— Я не… Я не знал… — заикаясь, пытался что-то сказать Дэвид.

— Кто это тут «дряхлый старикан»? — ворчал Кристи.

— Я искал…

— Мисс Дженет? — спросила Изабель, скрывая улыбку. — Ну, конечно, дорогой. Она перед вами.

— Да нет же. Я хотел сказать — мистера Джона.

— Сэра Джона? — спросила Изабель. — Вы не знаете, где находится его каюта?

— Нет. Я хотел сказать, что знаю. — Дэвид покачал головой. Каким образом этой женщине удалось сделать из него идиота? — Я только начал его искать.

— И поэтому вы явились сюда. — Изабель снисходительно посмотрела на молодого человека. — Ищите вашего капитана в другом месте, да побыстрее. Заодно и мою племянницу. Мне все это не нравится. Быстро, шкипер.

Дэвид покорно кивнул и поклонился. Бросив украдкой нежный взгляд на Дженет, офицер заспешил по коридору.

— Какой милый молодой человек, — сказала Изабель.

— Хм-м-м. — Кристи прислонился к дверному косяку.

— Я бы не задержалась здесь, Дженет, пока здесь бродит этот тип. — Изабель бросила на старого матроса ледяной взгляд и захлопнула дверь изнутри.

— А, Дэвид, притормози немного, — решительно сказал Джон, загораживая широкой спиной приоткрывшуюся дверь. Дэвид пришел доложить капитану, что на горизонте к югу появились паруса. — Я буду на палубе через пару минут.

Джон закрыл дверь каюты и повернулся к Марии. Его взгляд обежал ее так, как будто простыни, под которые она спряталась, прозрачны, как воздух. Кровь снова забурлила у нее в жилах. Мария почувствовала себя почти распутницей. И это от одного его взгляда.

Джон глубоко вздохнул, прежде чем подошел к кровати. Мария укрылась одеялом чуть ли не с головой. Хотя ему понадобилась всего лишь минута, чтобы прийти в себя и понять, что кто-то стучит в дверь, ее охватила паника. Он улыбнулся, хотя с его стороны эгоистично провоцировать такую реакцию. Он внезапно почувствовал себя собственником. Эта женщина принадлежит ему. Он не отдаст ее никому. Ни сегодня, ни завтра — никогда.

— Мне нужно идти. — Она постаралась казаться спокойной.

— Да, дорогая. Я тоже нужен на палубе. — Он присел на кровать, откидывая одеяло с ее лица. Оперевшись на локоть, она чуть приподнялась, простыня не могла скрыть очертания ее грудей, и он вновь почувствовал желание.

Джон потряс головой, чтобы она прояснилась, и взглянул в ее сияющие изумрудные глаза.

— Мы теперь пойдем вдоль побережья к Антверпену. А у нас на борту столько пушек, что следует что-нибудь предпринять, чтобы нас не поняли неправильно.

Она кивнула, соглашаясь.

Джон горячо поцеловал ее. Приподняв ее слегка, он ласкал нежную кожу ее обнаженной спины.

— И ты, наверное, слышала, что тебя разыскивает твоя тетушка.

— Да, слышала. — В ее интонации все еще звучал отголосок страсти.

— Нам с тобой надо кое-что закончить, как ты сам понимаешь, — сказала она. — Ты ведь не нарушил данное Изабель слово.

Он засмеялся, потянув ее вместе с одеялом к себе на колени.

— Да, невиновен, и с меня должны снять все обвинения. Хотя, по правде говоря, отнюдь не потому, что не старался. — Джон плотно прижал ее к себе и опять поцеловал. Отодвинувшись, он попытался внутренне собраться. — Но теперь уже осталось недолго, Мария. Как только мы доберемся до суши, нас уже ничего не остановит.

Ее руки обвились вокруг его шеи, одеяло упало на пол.

— Вполне возможно, дорогая, что мне не удастся увидеть тебя больше наедине, пока мы не пристанем в Антверпене. Но жди меня с Изабель в каюте, я приду за вами.

Она спрятала лицо у него на плече, ничего не ответив. Он не знает многого. Он считает, что их там никто не ждет. Что она по-прежнему хочет плыть в Данию.

Мария вздохнула. Нет-нет, она не желает и не будет думать о том, что ее ждет, о том, что счастье, выпавшее на ее долю раз в жизни, кончилось. Что она покидает Джона Макферсона. В тумане. В Антверпене.

15.

От прохладного ветра из открытого окна по телу старой женщины поползли мурашки. Она вспомнила давний урок, полученный еще в детстве. Западный ветер, как сошедший с ума монарх, послал своих курьеров, чтобы они топили корабли. Невольно поеживаясь, Изабель выглянула в сгущавшуюся темноту, покачала головой и собрала всю свою волю. «Совсем становлюсь слабоумной», — сказала она себе.

Изабель посмотрела на руки своей племянницы, менявшей ей повязку на плече. Пальцы ее были легкими и умелыми. «Все стало совсем иначе», — подумала старая дама. В молодой женщине столь многое изменилось с тех пор, как они оказались на «Святом Михаиле».

То, на что рассчитывала Изабель, увозя Марию от ее спесивого брата, случилось здесь мгновенно, почти за ночь. Девушка расцвела на глазах и телом и душой и вдруг стала совершенно независимой. Да, конечно, в роли королевы, с тиарой на голове, племянница чувствовала себя уверенно, но это была лишь видимость сознания силы. Но теперь… за этой самостоятельностью уже не знаки монаршей власти. Изабель никогда не видела Марию настолько в ладу с самой собой.

Так, так, так… Изабель вспомнила их разговор после того, как Мария вернулась в каюту. Одного взгляда девушки оказалось достаточно, чтобы предупредить возможные расспросы о том, как она провела время с красивым шотландцем. Казалось, они с Марией пересекли некую границу. Изабель почувствовала, что ее дитя больше не подчинена ей внутренне. Пожалуй, стоило сделать их отношения более доверительными и органичными. Пожалуй, подумала Изабель, они обе изменились за время этого путешествия.