Колыбель ветров - Бенк Теодор Поль - Страница 10

Вне всякого сомнения, алеуты принесли сюда китовые кости, чтобы использовать их в качестве опоры для дерновых крыш. Степень выветривания и величина осадки, которую претерпели ямы барабор, наполнившиеся чуть ли не до краев размытой дождем почвой, свидетельствовали о их древности. Интересно было бы знать, сколько веков прошло с той поры, когда они были построены.

Мне не хотелось уходить отсюда. Однако добраться до Адаха было для нас значительно важнее. Там еще до конца лета нам предстояло отыскать другие поселения, и, возможно, не одно и не два. Мы отправились в обратный путь вдоль края скалы, которая нависла над морем, шумевшим в сотне футов под нашими ногами. Следы селения прослеживались до самого обрыва.

Вдалеке, на горизонте, смутно угадывались очертания острова Уналашка, а между ним и Умнаком, в проливе, располагался островок меньших размеров. Поворачивая обратно к Форт-Гленну, мы заметили еще один остров; скалистый, с крутыми берегами, выступающий прямо из черных волн, он походил на неприступный замок. Над ним кружились темные облака, порой устремлявшиеся вниз, почти до самой воды, и затем снова вздымавшиеся высоко в воздух. Это было странное зрелище, и мы в изумлении остановились. Казалось, будто скала извергала клубы черного дыма. Этими "тучами", или "клубами", как обнаружили мы, подойдя ближе, оказались мириады пернатых - морских попугаев, бакланов и других морских птиц, использующих крутые склоны для гнездовий. Потревоженные чем-либо, они внезапно взмахивают крыльями, и тогда создается впечатление, что в воздух поднимается вся поверхность острова.

Мы посмотрели на карту и выяснили, что это был остров Шипрок. Я уже слышал о нем. Шипрок пользуется дурной славой. Он выдается из воды посреди пролива Умнак, подобно макушке разрушенного вулкана. Около него проносятся коварные стремительные приливо-отливные течения, из-за чего пристать к его берегам почти невозможно. В 1946 году один молодой геолог из Управления геологической разведки и съемки США утонул при попытке высадиться на острове. Подобные попытки и раньше приводили к несчастным случаям с роковым исходом.

Впрочем, в 1937 году доктору Алешу Хрдличке [10] из Смитсоновского института [11] при содействии пограничной береговой охраны удалось высадиться на почти скрытом от глаз участке Шипрока, про который ему стало известно от какого-то старика алеута.

Под длинным навесом из скал, служившим как бы укрытием, им были обнаружены большие китовые кости и плавник. Довольный находкой, он велел начать раскопки, и когда его партия старательно разрыла толстый слой птичьего помета, покрывающего остров, она наткнулась на несколько человеческих черепов. Далее под слоем жердей геологи, к своему изумлению, нашли мумифицированные останки древних алеутов, черепа которых имели более удлиненную форму, нежели у нынешних жителей этих мест. Хрдличка ликовал. В записках его дневника находка расценивается как "яркий свет, пролитый на неизвестное прошлое этого района".

Мы с Бобом осмотрели скалу в полевые бинокли, надеясь тщательно исследовать ее в будущем.

Взбираясь на небольшой холм, мы невзначай бросили взгляд на показавшуюся вдали посадочную площадку. До нас донесся гул и выхлопы моторов.

- Давай-ка прибавим шагу, - сказал я Бобу. - Похоже, что они собираются вылетать.

Оставшуюся часть пути нам пришлось бежать; к служебному бараку мы примчались в последнюю минуту и едва успели погрузиться.

Когда наш самолет оторвался от стартовой дорожки, опять заморосил дождь, и, поднявшись в воздух, мы сразу потеряли землю из виду. Форт-Гленн, мелькнув, как призрак, в мгновение остался позади. Мне стало страшно. Я невольно вздрогнул, вспомнив, что где-то поблизости находились вулканы Тулик и Окмок. Я надеялся, что летчики не забыли об этом. Но мы уже поднялись над облаками, и самолет взял курс на запад. Вдалеке заблестела снежная вершина Тулика. Окмок был скрыт облаками. Как только стало возможным развязать ремни, я принялся раскладывать собранный гербарий. Располагая растения между сухими листами газет и промокательной бумаги, я начал их прессовать. Через неделю они успеют просохнуть и еще до окончания лета будут отосланы вместе с растениями других островов в Анн-Арбор. Там их наклеят на плотную белую бумагу, изучат, опишут и добавят к университетскому гербарию - этому "музею растений", где для научных целей хранятся образцы флоры всего мира.

К нам подошел майор. Его лицо выражало недоумение.

- Что вы делаете с этими сорняками?

После моего объяснения он очень заинтересовался и стал необыкновенно разговорчив.

- Скажите на милость, вот чего никогда в своей жизни не встречал, сказал он, увидев, как я прессовал ярко-желтый цветок Mimulus'а. - На Алеутских островах, конечно, попадаются красивые цветы. Когда я получил назначение сюда, то представлял себе, что застряну на полтора года там, где не увидишь ничего, кроме льда, снега да белых медведей. А здесь, пожалуй, полевых цветов побольше, чем у нас дома в Айове.

Скоро я покончил со своими делами. Майор, покопавшись в вещевом мешке, извлек карты и схемы и, разложив их, принялся отмечать наш маршрут от Анкориджа до Адаха.

- Скажите, ребята, а где вы намерены вести свои исследования?

Я указал на самые отдаленные острова, которых мы хотели достичь. Вскоре в разговор вмешались другие пассажиры, и завязалась оживленная беседа об Алеутских островах. Некоторые из наших собеседников служили на Адахе и других алеутских базах, главным образом в воздушном флоте, и были рады случаю поделиться своими знаниями. Однако сообщаемые ими сведения в основном были почерпнуты из книг или основывались на слухах.

Один лейтенант с полной серьезностью утверждал, что в горах Атту до сих пор прячутся японские солдаты. По его словам, он сам нападал на их следы. Другой парень божился, что встречал своры одичавших собак, кровожадных и озверелых, свободно разгуливающих по Кыске. Их завезли туда американские солдаты, веря в то, что собаки принесут им счастье, но по окончании войны бросили, так как не могли забрать домой.

- Вам, ребята, обязательно нужно остановиться на острове Шемия и копать там вокруг стартовой дорожки, - вмешался в разговор третий. - Когда мы несколько лет назад строили ее, то находили гигантские кости - кости как его - ди-но-зав-ра, да, вот чьи кости это были - кости закопанного в тундре динозавра!

Но самую фантастическую историю рассказал нам седой старик рабочий, возвращавшийся на строительные работы на остров Адах. Он где-то вычитал, что "алуты" в действительности являются немногочисленными потомками жителей исчезнувшего континента Мью - таинственной земли, которая якобы вырвалась из бассейна Тихого океана и стала Луной.

Согласно этой истории, Мью населяла великая древняя раса людей. Когда этот континент оторвался от Земли и образовался Тихий океан, все обитатели Мью погибли за исключением нескольких племен, живших по краям континента. По этой истории выходило, что алеуты и были одними из этих счастливцев.

Я не мог ничего сказать в отношении собак на Кыске, поскольку не бывал на этом острове, но серьезно сомневался в реальности существования японцев, скрывающихся на Атту, и костей динозавра, найденных на острове Шемия.

Что касается теории, будто алеуты являются потомками мьювианцев, то она слишком фантастична, и над ней можно было бы посмеяться, если бы не та легкость, с какой, многие принимают на веру подобные нелепые россказни. Не исключено, что нынешняя Луна и лежала когда-то на месте Тихого Океана - это трудно будет и доказать и опровергнуть до тех пор, пока человек не совершит полет на Луну.

Подобные катаклизмы могли иметь место, однако, лишь в давнем геологическом прошлом, до появления человека и вообще всякой жизни на Земле. Но пусть североамериканские индейцы и эскимосы и не являются выходцами с какого-то таинственно исчезнувшего континента и история их происхождения и миграции в Новый Свет в настоящее время с достаточной достоверностью подтверждена наукой, все же она до сих пор остается одной из самых увлекательных. Странно лишь то, что иные сочинители кладут в основу своих романов и приключенческих повестей всякие небылицы.