Игрок - Лисина Александра - Страница 9

Я ошалело потрясла головой.

– Н-нет. Что-то не замечала.

– Вот то-то и оно! – торжествующе подняла указательный палец старушка. – По всем законам, ты должна была стать добычей того шейри. Видимо, он был среди них самым старшим. Соответственно, и самым сильным, поэтому находился к Воронке ближе всех. Когда он проснулся, привлеченный Призывом эара, ты его отвлекла, заставив отойти от Двери, а младшие шейри (у них очень строгая иерархия) просто не могли ему помешать. Как не могли опередить его с переходом и не могли перехватить его законную добычу. В итоге ты ускользнула, прихватив с собой частичку зуба шейри. И это прекрасно объясняет тот факт, что ты не только не погибла от посмертного заклятия эара, но также не поддалась заклятию второго мага! Оно от тебя просто отскочило! А поскольку сила его была слишком велика, чтобы осколок смог его полностью поглотить (не бойся, когда он приживется, таких неприятностей больше не случится), то избыток силы был направлен на иные вещи, что и вызвало… о, Аллар! Наконец-то, теперь мне все стало ясно!

Я совсем насторожилась.

– А что вам ясно?

Мне, например, не ясно ни черта!

– Деточка, – проникновенно начала ведьма. – Тебя прислал ко мне сам Лучезарный. Не знаю, как и для чего Он позволил тебе перешагнуть границу Вечности, для чего вернул к жизни и поставил на пути убийцы эара… но поверь мне, милая: это неспроста. И это значит, что ты Ему для чего-то очень нужна.

– Кто бы только мне об этом сказал…

– Он скажет, – странно улыбнулась бабулька, с необъяснимой гордостью глядя на мое озадаченное лицо. – Когда придет время, сам тебе скажет, зачем. А пока не ломай голову над божественным Провидением. У тебя, поверь мне, есть совсем другие сложности, с которыми я, увы, не смогу тебе помочь.

Я прямо-таки подобралась, всем нутром чуя подбирающиеся неприятности.

– А… вы это о чем?

– Ты хорошо меня понимаешь? – вдруг очень ласково осведомилась ведьма. Тем миленьким тоном, которым разговаривают с плохими девочками, прежде чем указать им на ошибку и взяться за ремень. Помню, папа одно время этим грешил, пока мама не увидела и не пресекла рукоприкладство в корне.

Я оглянулась на занавешенную тряпочкой дверь и отчего-то занервничала.

– Ну… да. Понимаю.

– ВСЕ понимаешь, деточка?

– Э-э… почти. К чему эти вопросы?

– А когда ты на эара упала, ты его ТОЖЕ понимала?

– Нет. Да как я могла понять, если никогда его не…?!

И вот тут меня, наконец, осенило.

Мать моя! Вот дура-то! Я же ее действительно ПОНИМАЛА!! Говорила, как с обычным человеком! Со скидкой на незнакомые слова и понятия, но у нас не возникло ни толики недопонимания! Она слышала то, что я ей говорю, воспринимала все мои объяснения и ни словечка не сказала насчет того, что, собственно, прибывшей ОЧЕНЬ ИЗДАЛЕКА девушке вроде не положено общаться с ней, как со старой знакомой!!

– Боже… – я жалобно на нее посмотрела. – Это что… МАГИЯ?!

Блин. Как бредово все это звучит!

– Она, – удовлетворенно протянула бабушка Айна, потирая сухонькие ладошки. – Только не моя. Совсем не моя. И это еще раз доказывает, что мои выводы полностью верны.

Мне стало совсем нехорошо.

– Что значит, не ваша? А чья тогда?

Вместо ответа ведьма молча указала на мою левую руку.

Я с замиранием сердца взглянула вниз, выпростав конечность из-под одеяла, и, пару секунд неверяще потаращив глаза, с тихим стоном уронила обратно. Все. Я больше не могу: слишком много для одного дня. И слишком много невероятного для бедной меня. Поспать бы. Или, наоборот, проснуться. Боже… как же меня угораздило?!

Я снова подняла руку и зло посмотрела на плотно обхвативший запястье браслет. Не слишком широкий – в пару сантиметров всего. Красивый, гад, ажурный, весь серебристо-голубой, загадочно мерцающий в полутьме землянки. Намертво врезавшийся в мою кожу, накрепко ее сдавивший так, что под него даже волосок не просунуть, и (мерзавец такой!) источающий уже знакомый мертвый холод. Точно такой же, какой исходил от руки белобрысого эара. Вот, выходит, почему мне стало тогда так холодно?! И вот почему я и сейчас все никак не могу согреться?!

П-подарочек, мать его так…

– Долговой браслет, – зачем-то решила пояснить мне Ведьма. – Точнее, долговой браслет эара. Заговоренный. Очень сильный. Пока не исполнишь наложенный на тебя долг, не спадет. И именно это – твоя самая главная проблема. За нее сейчас хватайся. Остальные могут и подождать.

Блин. Я еще с другими-то не разобралась, а этот проклятый нелюдь мне уже новую подкинул! Правильно я его прибила. Еще бы надо разок. Для верности и из чувства мести. Одарил меня, придурок белобрысый, называется. Прямо облагодетельствовал. Урод.

Я устало закрыла глаза.

– Снять его нельзя, – снова заговорила старушка, видя, что я настойчиво тереблю новое украшение. – Пытаться убрать наговор не советую – он даже меня близко не подпустил, хотя я едва попыталась. А любого другого может посчитать за врага и уничтожить вас обоих. Вместе с собой. Или же отыщет себе другого носителя… после того, как отрежет тебе руку.

«Козел!» – мстительно подумал я, медленно закипая. Но вслух все-таки спросила:

– Зачем эар отдал его мне?

– Долг на тебе, девочка, – сочувствующе посмотрела тетушка Айна. – Большой долг. Из тех, что отдаются лишь большой кровью. Потеряв жизнь, эар не исполнил того, что было для него важным. Того, ради чего отправился в Валлион. И ты его долг должна довести до конца. Есть и у нас подобный обычай, но долговые браслеты, как правило, не убивают своих носителей. Достаточно того, что они причиняют боль, если носитель вовремя не исполняет взятые по воле умершего обязательства. Да и то, обычно хватает самого факта получения браслета, чтобы человек всеми силами старался от него избавиться. А вот эары чтят старые законы – их браслеты никого не жалеют. Говорят, раньше даже Тварей поднимали и заставляли повиноваться. Правда, я не слышала, чтобы их когда-либо отдавали смертным, но думаю, у эара просто иного выхода не было. Поняв, что его заклятие на тебя не подействовало, он, видимо, решил, что и браслет тебя не убьет. А значит, ты сможешь совершить то, что не успел он, и, таким образом, отдашь ему долг, раз уж невольно послужила причиной его смерти.

Я подавила желание выругаться и сжала пальцы в кулаки.

– Браслет помог тебе освоить наш язык…

Ах, вот почему башка до сих пор раскалывается!

– Он дал тебе понимание наших обычаев…

Щаз-з! Я в ваших обычаях до сих пор, как корова в посудной лавке! Того и гляди, чего-нибудь опрокину или сломаю!

– Ну, или даст в скором времени, – поспешила поправиться ведьма, увидев зверское выражение моего лица. – Думаю, он еще привыкает к тебе, приспосабливается. Возможно, эар и на него наложил какое-то заклятие, чтобы быть уверенным, что ты останешься жить…

Руку тут же неприятно кольнуло, а потом сжало ледяными тисками.

– В любом случае, времени у тебя немного, – виновато вздохнула старушка. – Если не успеешь до срока, браслет напомнит сперва болью, а потом и… чем-нибудь еще. Не знаю, на что он заговорен. Но опасаюсь, что тебе это совсем не понравится.

– Что я должна сделать? – сухо спросила я, открывая глаза и холодно любуясь игрой света на голубоватом серебре.

Ведьма развела руками.

– То браслет сам подскажет.

– А сроки?

– Не ведаю, – еще виноватее вздохнула она. – Но не думаю, что больше трех дюжин дней.

– То есть, где-то месяц, – с каким-то неестественным спокойствием заключила я. – Или даже меньше. А после этого, если я не приду куда-то и не сделаю чего-то, что хотел этот мертвый эар, со мной случится крупная неприятность. От которой, я полагаю, меня уже не избавит ни маг, ни ведьма, ни ваш Великий и Лучезарный Аллар.

Тетушка Айна мудро промолчала.

– Ясно. Спасибо за разъяснения. Мне, пожалуй, пора.

– Подожди, глупая, – властно остановила меня сухонькая ладошка, едва я попыталась свесить ноги с постели и неуклюже встать. – Не спеши. Какое-то время у тебя есть. Эар все же не глупец – доверять смертному дело, которое окажется ему не по плечам. Думаю, тебе следует идти к ним. В их леса. На запад от последней границы Валлиона. До туда всего две дюжины дней ходу. А потом браслет сам подскажет, правильно идешь или нет. А то и откроет, для чего ты понадобилась его прежнему хозяину. Эар ведь что-то говорил перед смертью?