Маска безумия (Лепестки и зеркало) (СИ) - Романовская Ольга - Страница 56

    - Ты сдохнешь на дыбе, Матео Хаатер, я сам тебя вздёрну, - в ярости прокричал соэр, ища глазами хоть что-то, что помогло бы разрушить земляную преграду. Ему ещё повезло: Эллину не закопали на положенные шесть футов. Пять футов могилы и один - могильного холма.

    Позабыв об усталости и боли, он принялся откапывать Эллину. Сначала лопатой, затем руками. Пот градом стекал со лба, разъедал раны, но Брагоньер ни разу смахнул его, моля богов успеть.

    Лишь бы она ещё была жива, лишь бы дышала!

    Наконец показались доски гроба.

    Сдирая и царапая кожу, соэр рванул крышку на себя. Она не поддалась. Тогда он изо всех сил ударил по ней кулаком. Доски треснули.

    Побледневшая Эллина скрючилась в неестественной позе. Связанные конечности посинели. Глаза были широко раскрыты, в них застыл ужас.

    - Сейчас, подожди минутку! Теперь хотя бы дышишь... Надеюсь, что дышишь, - пробормотал соэр.

    Подтянувшись, он выбрался из разрытой могилы. Мельком глянул на руки - все в кровоподтёках и занозах.

    Отыскав свой кинжал среди кладбищенской травы, Брагоньер спрыгнул обратно к Эллине и осторожно перерезал верёвки. Помассировал посиневшие конечности гоэты, поднял её и положил на край могилы.

    Соэра душил страх: кожа у Эллины была такая холодная, и он не видел, не чувствовал дыхания.

    Оттащив гоэту подальше от зияющей ямы, Брагоньер разорвал на ней рубашку, не раздумывая, освободил грудь от корсажа. Приложил ухо к коже, пытаясь уловить отголоски дыхания.

    Убедившись, что позвоночник и ребра целы, соэр опустился перед Эллиной на колени и вдохнул воздух в её лёгкие. Два вдоха - проверка пульса - массаж сердца. Две дюжины быстрых толчков прямых, т-образно положенных на грудь гоэты рук - и снова дыхание.

    После третьего цикла череды действий Эллина дёрнулась. Появился слабый пульс.

    Соэр замер, не сводя взгляда с лица гоэты. Ему показалось - или дрогнули ресницы? Так и есть - она закрыла глаза.

    Теперь Эллине нужен был врач: следы побоев Хаатера синими и багряными пятнами расцветили тело.

    Брагоньер поднялся на ноги, припоминая, далеко ли ближайший город или деревня. В полутора милях отсюда. Ничего, он дойдёт. Не имеет права не дойти.

    Укрыв Эллину сюртуком, соэр взял Эллину на руки и, бережно прижимая к себе, понёс прочь от залитого магическим светом кладбища. На собственное, заставлявшее кривиться плечо не обращал внимания - сущая мелочь по сравнению с жизнью гоэты.

    Эллина очнулась в светлой, залитой солнцем комнате. Приглядевшись, поняла, это больничная палата. Только в Сатии лазарета нет. Вернее, есть, даже два, но для заключённых и для третьего сословия. Представителей второго и первого лечили на дому. Сомнения разрешило открытое окно, в которое было видно часть каменных учебных корпусов. Университет.

    Но каких баснословных денег стоили её перемещение и магический уход, да и за какие такие заслуги?

    Гоэта с удовольствием вздохнула, пытаясь избавиться от кошмара гроба. Наверное, он ещё долго будет сниться...

    Рёбра фиксировала тугая повязка, живот тоже обмотан. Губа чуть саднила, но это ничего - главное, Эллина могла дышать, её больше никто не бил, а тьма не сгущалась над головой оскалом смерти.

    Мысли непроизвольно возвращались к той страшной ночи.

    Гоэта тревожилась, где теперь Хаатер, не ворвётся ли в палату, чтобы добить жертву. И что стало с Брагоньером?

    Открылась дверь, и в палату вошёл мэтр Олиох. Главный целитель магического мира Тордехеша приветливо улыбнулся пациентке и пощупал её пульс.

    - Ну, как вы? Очнулись? Доля обезболивающего достаточная?

    Так вот почему она не ощущала дискомфорта!

    - Спасибо, да. Скажите, - Эллина искоса следила за действиями мага, смешивавшего в колбе какую-то микстуру, - а кто меня сюда поместил?

    - Тот же, кто и выкопал, - пожал плечами мэтр Олиох.

    - То есть? - переспросила гоэта.

    - Господин Брагоньер. Судя по состоянию его ладоней, откапывал вручную. Поздравляю!

    - С чем? - Эллина решительно ничего не понимала. Покорно проглотила ложку горького лекарства и попросила успокоительного.

    - Конечно, с избавлением от кошмара! Вас ведь заживо похоронили.

    Гоэта кивнула. На глазах навернулись слёзы. Показалось, будто она снова задыхается.

    Маг нахмурился и поспешил привести нервы пациентки в порядок. Уходя, напомнил, что той нельзя ни сидеть, ни вставать. И переворачиваться тоже желательно с чужой помощью.

    - А можно подушки взбить, чтобы я окно видела? - робко попросила гоэта.

    Мэтр Олиох кивнул, устроил Эллину так, чтобы та не скучала, и обещал через полчаса занести успокоительное.

    Гоэта задремала. Разбудило её прикосновение: кто-то поправил одеяло. Открыв глаза, она увидела сидевшего на постели Брагоньера. У него были перевязаны голова и плечо.

    - Добрый день, госпожа Тэр, - приветливо поздоровался соэр. - Как вы себя чувствуете?

    - Спасибо, вашими стараниями. Вам досталось из-за меня...

    - Пустое! - отмахнулся Брагоньер.

    - Но вы же тратите на меня свои деньги...

    - Вас лечат за государственный счёт.

    Эллина виновато кивнула, понимая, что говорит глупости. Вместо того чтобы поблагодарить, зачем-то помянула деньги.

    Взгляд упал на лежавшую поверх одеяла ладонь соэра - её испещряла сеть глубоких царапин, кое-где розовела новая кожа.

    - Так вы действительно! Мне сказали, вы откопали меня...

    Вместо ответа Брагоньер показал вторую руку с перебинтованной кистью.

    - Зачем? - гоэта попыталась заглянуть ему в глаза. - Зачем вы рисковали жизнью?

    Соэр промолчал и перебрался чуть ближе.

    - Убийца, он украл ваш перстень...

    - Не беспокойтесь, уже нашли. И преступника поймали. Живого. Господин Хаатер был слишком самонадеян, полагая, будто по книгам выучился магии. Но ваш накопитель он разрядил полностью.

    - А как его схватили?

    Эллина чувствовала, Брагоньеру хочется рассказать об этом, поэтому изобразила искренний интерес к делам Следственного управления. На самом деле ей хватало знания, что Хаатер уже никого больше не убьёт.

    Соэр оживился, придвинул к кровати стул и поделился подробностями охоты. Заполучив перстень и накопитель Эллины, Хаатер попытался перенестись на большое расстояние. Увы, что-то в расчётах пошло не так, и заклинание сработало всего на пару миль.

    Поняв, что волшебные книги подвели, преступник попытался заполучить место в дорожной повозке, но судебные маги уже взяли след.

    Хаатера поймали на следующий же день, у крупного тракта. В отчаянье тот сначала пытался бежать, а потом пустил в ход актёрские навыки. Сверкая перстнем инквизитора, преступник пытался убедить, будто он здесь по служебной надобности. Если бы в отряде не было судебных магов, то ему могли бы поверить: гнев разыгрывал натурально, грозился всех разжаловать и упечь в тюрьму. Увы, Хаатер не покинул пределов Сатийской области, а тут каждый знал о случившемся на кладбище. Преступника связали и доставили в места не столь отдалённые.

    В палате на несколько минут воцарилось молчание. Эллина не знала, как задать щекотливый вопрос, а соэр внимательно изучал гоэту, будто стремился убедиться, что вся на месте.

    - Господин Хаатер, он...Он говорил... Что ловил вас на меня.

    - И успешно. Рыба наживку проглотила.

    Гоэта, смутившись, отвернулась. В голове не укладывалось то, что она сейчас услышала. Тогда, на кладбище, Эллина не восприняла слова о любви Брагоньера всерьёз, да и теперь отказывалась верить. Нечем, решительно нечем ему в ней прельститься. В качестве любовниц дворяне выбирают хорошеньких, молодых, обаятельных, а не таких, как Эллина. На одну ночь она сошла, но больше?

    Нет, конечно, это бред! Брагоньер просто хорошо воспитанный человек, заступился за даму, как велит кодекс чести. Соэр спас бы любую жертву того изверга, потому что благороден.