100 великих подвигов России - Бондаренко Вячеслав Васильевич - Страница 9

«Помышлял только о том, чтобы сохранить знамя…»: Семен Старичков

«Что есть знамя?» — сто лет назад спросил на смотру у рядового некий генерал. «Солдатский бог, ваше превосходительство!» — не задумываясь, ответил рядовой… В этом ответе было четко выражено отношение к воинскому знамени в России — оно всегда было святыней, сочетавшей в себе и знакомые с детства символы веры, и атрибутику родной страны, и славную историю родного полка. Именно потому во все времена особо почитаемым и героическим воинским деянием считалось спасение знамени. Таким деянием обессмертил свое имя простой мещанин города Калуги Семен Артамонович Старичков.

Он родился в 1775 году в семье Артамона (в некоторых источниках он назван Артемием) Меркуловича и Марфы Васильевны Старичковых и 19 лет спустя «за бывшие на нем некоторые пороки» (какие именно — неизвестно) был отдан в рекруты. 29 ноября 1796 г. Старичков был зачислен в Азовский мушкетерский полк, с которым прошел тяжелую, но почетную школу поздних суворовских походов — итальянского и швейцарского. К 1805 г., на 11-м году службы, Старичков был уже унтер-офицером.

В ходе тяжелейшего Аустерлицкого сражения Азовский мушкетерский полк сражался в составе 3-й колонны, которая была отрезана французами от главных сил русских войск и полностью уничтожена. Знаменосец Старичков, видя, что неприятель вот-вот захватит ротное знамя, сорвал его с древка и намотал на тело, скрыв под мундиром. Израненного Старичкова взяли в плен и доставили в город Брюнн (ныне Брно в Чехии). Перед смертью Старичков передал полотнище знамени рядовому по фамилии Чуйка, который дал Старичкову клятву доставить знамя на родину. И клятву свою сдержал — через две недели Чуйка был обменян на французского военнопленного и передал знамя Азовского полка своим.

15 января 1806 г. М. И. Кутузов писал Александру I: «Сей героический подвиг Старичкова, который при самой кончине жизни своей помышлял только о том, чтобы сохранить и доставить к начальству вверенное ему знамя, понуждает меня донесть о том Вашему Императорскому Величеству». Император повелел рядового Чуйку произвести в унтер-офицеры, а семейство Старичкова осыпать милостями.

Городская дума Калуги приняла решение выстроить в городе каменный дом, который должен был принадлежать семье Старичковых или пойти «на каковое-либо Богоугодное дело в общественном распоряжении со всегдашним наименованием домом Старичкова». Такой дом в Калуге и в самом деле появился, правда, он был не построен, а куплен и отремонтирован. Потомки Старичкова жили в нем до конца XIX столетия. Кроме того, в 1866 г. улица, на которой стоял дом, была переименована в улицу Старичкова. В том же году в Троицкий кафедральный собор Калуги было торжественно передано ротное знамя Азовского мушкетерского полка, спасенное Старичковым. С 1921 г. оно хранится в фондах Калужского краеведческого музея. Примечательно, что командир 45-го пехотного Азовского полка не раз ходатайствовал перед императором о возвращении реликвии из Калуги в родной полк, но неизменно получал отказ.

Справедливости ради нужно заметить, что подвиг, совершенный Старичковым в величественный и трагический для русской армии день 20 ноября 1805 г., был далеко не единственным в своем роде. Аустерлицкое сражение вообще было «рекордным» по количеству утраченных и впоследствии спасенных знамен. Долгое время считалось, что Старичков спас полковое знамя азовцев, однако военный историк Г. Э. Кудлин в 1906 г. установил, что полковой стяг был спасен подпрапорщиком Грибовским, впоследствии умершим от ран в плену в Дижоне. Это знамя затем хранил барабанщик Кирилл Павлович Добош, уроженец села Гарышков Ольгопольского уезда Подольской губернии. Когда же возникла угроза того, что французы при обыске найдут полотнище, Добош передал его на хранение унтер-офицеру Ивану Шамову. Он и вернул знамя на родину, за что 13 августа 1808 г. был произведен в прапорщики. Добош стал унтер-офицером, а Грибовскому посмертно был пожалован чин прапорщика.

Русский мушкетер в форме образца начала XIX в.

Аналогичный старичковскому подвиг в день Аустерлица совершил еще один азовский мушкетер — унтер-офицер Замарин. Во время боя он получил две тяжелые раны — в левую ногу картечью и в левый бок штыком. Уже ночью Замарин заметил рядом с собой ротное знамя с раздробленным древком и тотчас спрятал полотнище за подкладку рукава мундира. Наутро раненого подобрали местные жители. В плену Замарин находился в Брюнне, потом три месяца лежал в госпитале в Дижоне, откуда был отправлен в город Люневиль для… определения на французскую службу (в наполеоновской армии профессионалов любой национальности ценили высоко). Узнав об этом, Замарин бежал и смог добраться до Вены, где собрал отряд из таких же, как он, тридцати бывших русских пленных. С этим отрядом он и вернулся в Россию в ноябре 1806 г.

Сведения об этом герое сохранились скудные, неизвестно даже его имя. Замарин происходил из дворцовых крестьян, родился в 1762 году, на военную службу поступил в двадцатилетнем возрасте. Унтер-офицером был с 1794 г., участвовал «в походах и сражениях». Раны, полученные Замариным под Аустерлицем, оказались настолько серьезными, что продолжать службу Замарин не смог и 20 декабря 1808 г. был уволен от службы подпоручиком с правом ношения мундира и пенсией.

И тем не менее самую широкую известность в России приобрел подвиг Семена Старичкова. 25 февраля 1906 г. С. А. Старичков был навечно внесен в списки 45-го пехотного Азовского полка, став, таким образом, седьмым по счету солдатом русской армии, удостоенным такой посмертной чести. А еще через столетие, 28 июня 2006 г., Старичкову было посмертно присвоено звание почетного гражданина Калуги.

Битва у Ольгинского кордона: Лев Тиховский

Ольгинский кордон… Сейчас подвиг горстки его защитников помнят разве что специалисты по истории Кавказских войн да духовные наследники тех, кто совершил этот подвиг — казаки. И тем не менее о вдохновителе беспримерной обороны кордона — полковнике Л. Л. Тиховском — известно немало. Имя этого храброго офицера по праву стоит в одном ряду с такими героями Кавказа, как Цицианов, Котляревский, Ермолов…

Лев Лукьянович Тиховский был сыном полковника, участника штурма Измаила. В военную службу он вступил 10 апреля 1789 г. в звании казака, затем, согласно послужному списку, стал хорунжим (октябрь 1789 г.), есаулом (май 1791 г.), поручиком (август 1795 г.), полковым есаулом (ноябрь 1802 г.) и, наконец, войсковым полковником (3 февраля 1809 г.) Участвовал в штурме замка Гаджибей, городов Аккерман, Бендеры, Измаил, а также «в чинении закубанским черкесам 1804 и 1807 годов репрессалий». Орденов на службе полковник не нажил, зато в октябре 1804 г. так отличился в сражении при Нагой Горе, что получил из рук императора Александра I золотые часы — такой милости в те годы удостаивался далеко не каждый генерал!..

К 1810 г. полковник 4-го конного полка Л. Л. Тиховский командовал Ольгинским кордоном, небольшим укрепленным пунктом, построенным в июне 1794 г. и входившим в состав Черноморской кордонной линии — цепи укреплений, тянувшихся по правому берегу реки Кубани от Усть-Лабинской крепости до Бугаза. Эта линия прикрывала русские земли от нападения горцев, не признававших власти императора России. Кордон был защищен от нападения глубоким рвом и валом, на котором стояла вышка с «маяком» — высоким столбом, обмотанным соломой. В случае приближения горцев караульный поджигал «маяк», давая другим кордонам знать о начале нападения. Гарнизон Ольгинского кордона состоял из 150 солдат и казаков при одном орудии.

Ночью 18 января 1810 г. кордон подвергся нападению 4-тысячной толпы черкесов, которые переправились на правый берег Кубани. Ольгинский почти сразу был взят в блокаду; на помощь гарнизону сумели прийти только 50 казаков во главе с есаулом Гаджановым.