Дело Гэлтона - Макдональд Росс - Страница 44

— Нет!

Сейбл заморгал от яркого света солнца. Он выглядел как сомнамбула, идущая во сне по краю пропасти. В доме продолжала кричать его жена. Крик ее сопровождался ударами. Потом послышался звон разбиваемого стекла.

Охваченный беспокойством, Сейбл повернулся в сторону шума, исходившего из глубины дома. Ружье качнулось в сторону. Я обошел Хауэла и схватился одной рукой за ствол, а другой за узел галстука на шее у Сейбла, напрягся и потянул за ружье. Оно оказалось у меня в руках, а Сейбл ударился о стену и чуть не упал. Он тяжело дышал, волосы его растрепались и закрыли глаза. Он вдруг стал напоминать старуху, смотрящую на нас сквозь лохматый седой парик.

Пока я разряжал ружье, со стороны внутреннего дворика послышались быстрые шаги. Элис Сейбл появилась в конце холла. Ее светлые волосы спутались, ночная рубашка закрутилась вокруг хрупкого тела. Она была босая, и одна нога в крови.

— Я поранила себя оконным стеклом, — сказала она тихим голосом.

— Зачем ты его разбила? — вдруг набросился на нее Сейбл. Потом вспомнил о нас, и тон его голоса изменился. Он продолжил сладким тоном: — Иди в свою комнату, дорогая. Ты не одета. А у нас гости.

— Доктор Хауэл не гость. Ведь вы пришли, чтобы залечить мою рану?

Она неуверенно направилась к доктору. Он пошел к ней навстречу, протянув вперед руки:

— Конечно. Возвращайтесь со мной в вашу комнату, и мы посмотрим вашу рану.

— Но я не хочу возвращаться туда. Я не могу там находиться. Ненавижу эту комнату. Питер приходил ко мне туда.

— Замолчи! — крикнул Сейбл.

Она спряталась за спину доктора в поисках защиты, как ребенок. Через его плечо она грустно посмотрела на мужа:

— Замолчи — это все, что я от тебя слышу. Но зачем молчать, Гордон? Все знают обо мне и Питере. Доктор Хауэл знает. Я ему все рассказала. — Она положила руку на грудь и стала перебирать пальцами вышивку на ночной рубашке. Потом она увидела меня. — Этот человек тоже все знает обо мне. Я вижу по его глазам.

— Вы убили его, миссис Сейбл?

— Не отвечай ему! — крикнул Сейбл.

— Но я хочу признаться. Я буду себя лучше чувствовать, если сделаю это. — Она широко улыбнулась. Потом улыбка ее померкла, на лице появились морщины, и она сказала: — Да, я убила его. Этот парень в машине ударил его, и он потерял сознание. А я подошла и зарезала его.

Она опустила руку, которую прижимала к груди, и сжала ладонь в кулак. Она посмотрела на руку так, как будто в ней был зажат нож.

Муж смотрел на нее с лицом игрока в покер.

— А зачем вы это сделали? — спросил я.

— Не знаю. Думаю, он мне ужасно надоел. А теперь я должна быть за это наказана. Я убила человека и должна умереть.

Эти трагические слова она произнесла как-то неестественно. Она говорила, как большая марионетка, двигающаяся с помощью веревок и только открывающая рот, в то время как говорил за нее кто-то другой. Только глаза ее были естественными, то есть невинными.

— Я должна умереть, — повторила она. — Ведь так, Гордон?

Сейбл сильно покраснел:

— Не вмешивай меня в это дело.

— Но ты сказал...

— Я ничего такого не говорил.

— Ты врешь, Гордон. — Она стала его стыдить. В голосе чувствовалась злоба. — Ты сказал мне, что после всех моих преступлений я заслуживаю смерти. И ты был прав. Я истратила твои деньги, играя в казино, ушла от тебя к другому мужчине, а теперь еще стала убийцей.

Сейбл обратился к Хауэлу:

— Нельзя ли положить всему этому конец? Моя жена больна. Кроме того, она поранилась. Просто невозможно, чтобы вы разрешили ее допрашивать. Этот человек даже не полицейский...

— Я сам буду отвечать за свои поступки, — сказал я. — Миссис Сейбл, вы помните, что ударили Каллигана ножом?

Она подняла руку ко лбу, откинула назад волосы, как будто они мешали ей думать.

— Точно не помню. Но, должно быть, это так и было.

— Почему вы говорите, что это так и было, если не помните?

— Гордон видел, как я это сделала.

Я посмотрел на Сейбла. Он отвел глаза. Он стоял у стены, стараясь слиться с ней.

— Гордона здесь не было, — сказал я. — Он был в доме миссис Гэлтон, когда вы туда позвонили.

— Но он же приехал. Питер лежал на траве очень долго. Он издавал какие-то странные звуки, как будто хрипел. Я расстегнула ворот его рубашки, чтобы помочь ему дышать свободнее.

— Вы все это помните. Но вы не помните, что всадили в него нож?

— Возможно, у меня произошло затмение. Со мной часто так бывает. Спросите Гордона.

— Я спрашиваю вас, миссис Сейбл.

— Дайте подумать. Я помню, что засунула ему руку под рубашку, чтобы проверить, бьется ли его сердце. Сердце его билось. Казалось, что в теле у него находится маленький зверек и он рвется наружу. Волосы у него на груди были жесткими, как проволока.

Сейбл издал странный звук.

— И что же вы сделали? — спросил я.

— Я? Ничего. Я просто сидела и смотрела на него и его бедное постаревшее избитое лицо. Я обняла его за шею, старалась разбудить, но он продолжал хрипеть. Он все еще хрипел, когда приехал Гордон. Гордон разозлился, когда увидел, что я обнимаю его. Я убежала в дом, но смотрела потом через окно.

Внезапно лицо ее просветлело:

— Я не убивала его. На лужайке была не я. На лужайке был Гордон. И я смотрела на них из окна. Гордон поднял нож Питера и вонзил ему в живот. — Она показала, как он это сделал, ударив себя в живот своей все еще сжатой рукой. — Кровь брызнула фонтаном и окрасила траву в красный цвет. Все стало красным и зеленым.

Сейбл вытянул вперед голову. Остальные части его тела, руки и ноги оставались как бы вдавленными в стену.

— Вы не можете ей верить. У нее опять галлюцинации.

Элис, казалось, не слышала его. Возможно, она была настроена на другую волну, которая звучала в ее голове, как спасение. Слезы покатились у нее из глаз.

— Я его не убивала.

— Замолчите сейчас, ничего не говорите, — старался успокоить ее Хауэл, подставив под ее голову свое плечо.

— Это правда? — спросил я.

— Должно быть, правда. Я уверен в этом. Ее самообвинения все же были фантазией. Это объяснение более правдоподобно. Действительные события память не сразу вернула.

— Напротив. Она сейчас более ненормальная, чем когда бы то ни было, — сказал Сейбл. — Если вы думаете, что сможете использовать эти слова против меня, вы еще более безумны, чем она. Не забывайте, что я юрист...

— Ах, вы юрист, вот вы кто? — Хауэл повернулся к нему спиной и обратился к его жене: — Пойдемте, Элис. Мы перевяжем вам ногу. А потом вернемся в больницу, ко всем этим любезным леди, которых вы знаете.

— Там нет ничего хорошего.

— Вот и молодец, — улыбнулся ей Хауэл. — Если вы и дальше будете говорить то, что вы действительно думаете и знаете, мы возьмем вас из больницы. А пока вы должны там немного побыть.

— Хорошо.

Поддерживая ее одной рукой, Хауэл протянул другую в сторону Сейбла:

— Ключ от комнаты вашей жены. Он вам больше не будет нужен.

Сейбл протянул ему плоский медный ключ. Хауэл взял его, не проронив ни слова. Потом повел Элис Сейбл через холл по направлению к внутреннему дворику.

Глава 30

Гордон Сейбл посмотрел, как они уходят, потом вздохнул с облегчением. Глаза его перестали блестеть блеском ожидания.

— Я не сделал бы этого, — сказал он, — если бы тогда знал то, что знаю теперь. Есть такие веши, которые нельзя предугадать. Например, то, что человек меняется. Кажется, вы сможете вынести все что угодно, что можете держаться вечно. Но под давлением ваша сила ослабевает. Проходит несколько дней или несколько недель, и все выглядит в другом свете. Не из-за чего бороться. Все лопается. — Он издал звук, похожий на хлопок. — Все катится к чертям. Вот так.

— Зачем вы его убили?

— Она же рассказала вам. Когда я вернулся, она сидела около него и причитала, пыталась разбудить его своими поцелуями. Меня чуть не стошнило.