Таймлесс. Рубиновая книга - Гир Керстин - Страница 6

Шарлотта переоделась, теперь она была не в школьной форме, а в тёмно-синем платье, которое выглядело как помесь ночнушки, купального халата и монашеской рясы.

— Как видишь, я ещё здесь, — сказала она.

— Это… хорошо, — сказала я, пытаясь не очень пялиться на странное платье.

— Невыносимо! — сказала тётя Гленда, она словно маятник ходила взад-вперёд между двумя окнами. Тётя Гленда, как и Шарлотта, была крупной и стройной, волосы у неё были кудрявые и огненно-рыжие. Моя бабушка тоже была когда-то рыжеволосой. Кэролайн и Ник унаследовали фамильный цвет. Только у меня волосы были прямыми и тёмными, как у папы.

Раньше я тоже во что бы то ни стало хотела быть рыжей, но Лесли убедила меня, что тёмные волосы прекрасно оттеняют голубые глаза и светлую кожу. Ещё Лесли уверяла, что моя родинка на виске в форме полумесяца — тётя Гленда всегда обзывала её бананом — выглядела таинственно и изящно.

Я, кстати, считаю себя очень даже симпатичной, кроме прочего, благодаря брекетам: после того как я их поносила, передние зубы сошлись, и я перестала быть похожей на кролика. Ну и пусть я не такая «обворожительная и грациозная» как Шарлотта, чтобы нравиться Джеймсу. Ха, посмотрел бы он на неё в этом мешке.

— Гвендолин, ангел мой, хочешь лимонную конфетку?

Бабушка Мэдди указала на скамеечку рядом с собой:

— Садись рядом, отвлеки меня немного. Нервы не выдерживают уже этих Глендиных перебежек.

— Тебе не знакомы страдания матери, тётя Мэдди, — сказала тётя Гленда.

— Да, их я не пережила, — вздохнула бабушка Мэдди. Она была сестрой моего дедушки. Замуж бабушка Мэдди так и не вышла. Она была кругленькой маленькой старушкой с весёлым детским взглядом. Волосы она красила в золотистый цвет. В причёске бабушки Мэдди частенько торчали забытые бигуди.

— А где же леди Ариста? — спросила я, потянувшись за леденцом.

— В соседней комнате, разговаривает по телефону, — сказала бабушка Мэдди. — Но так тихо, что ни слова не разобрать. Это была, кстати говоря, последняя коробка конфет. У тебя, случайно, не найдётся свободной минутки сбегать в магазин за новой?

— Конечно! — сказала я.

Шарлотта переступила с ноги на ногу. Тётя Гленда сразу встрепенулась.

— Всё в порядке, — сказала Шарлотта. Тётя Гленда поджала губы.

— Может, лучше тебе подождать на первом этаже? — спросила я Шарлотту. — Тогда падать будет не так больно.

— Может, лучше тебе молчать в тряпочку, если не знаешь, о чём говоришь? — спросила в ответ Шарлотта.

— Действительно, вот что сейчас меньше всего может помочь Шарлотте, так это дурацкие замечания, — сказала тётя Гленда.

— В первый раз носительница гена не прыгнет дальше, чем на сто пятьдесят лет назад, — приветливо объяснила бабушка Мэдди. — Этот дом построили в 1781 году, а значит, здесь, в музыкальной комнате, Шарлотта в безопасности. В худшем случае она лишь испугает парочку музицирующих дам.

— Да уж, в таком платье точно, — сказала я так тихо, что только бабушка Мэдди могла меня услышать. Та хихикнула в ответ.

Дверь распахнулась, и вошла леди Ариста. Она, как обычно, выглядела так, будто проглотила длинную палку. Или даже несколько. Две для рук, две для ног и ещё одну посередине, которая их скрепляет. Её седые волосы были гладко зачёсаны и собраны в пучок на затылке, как у хореографа, с которым особо шуток не пошутишь.

— Водитель уже в пути. Де Виллеры ожидают нас на вокзале в Темпле. Тогда Шарлотта сможет сразу по возвращению влиться в хронограф.

Я поняла только слово «вокзал». [2]

— А если сегодня это вообще не произойдёт? — спросила Шарлотта.

— Шарлотта, дорогая, у тебя уже трижды кружилась голова, — сказала тётя Гленда.

— Рано или поздно это произойдёт, — сказала леди Ариста.

— Пойдём же, водитель приедет с минуты на минуту.

Тётя Гленда взяла Шарлотту за руку и вместе с леди Аристой они покинули комнату. Когда дверь захлопнулась, мы с бабушкой Мэдди переглянулись.

— Иногда кажется, что мне стоит пить таблетки от невидимости, — сказала бабушка Мэдди. — Порой неплохо бы услышать хоть «До свидания, Мэдди» или «Привет, Мэдди». Или вот такой разумный вопрос: «Милая Мэдди, а не было ли у тебя, случайно, видения, которое могло бы нам помочь?»

— А что, было видение?

— Нет, — сказала бабушка Мэдди, — и слава Богу. Мне обычно так есть хочется после этих видений, а я и без того толстая.

— А кто такие эти де Виллеры? — спросила я.

— Кучка заносчивых нахалов, если хочешь знать моё мнение. Все чиновники и банкиры. У них частный банк в центре Лондона. Там счета нашей семьи.

Это звучало уже совсем не таинственно.

— А какое им дело до Шарлотты?

— Если не распространяться, у них похожие проблемы.

— Похожие проблемы? — неужели они тоже живут под одной крышей с бабушкой-тиранкой, тёткой-пилой и кузиной-задавакой?

— Ген путешественника во времени, — сказала бабушка Мэдди. — У де Виллеров ген переходит по мужской линии.

— И у них водится такая же Шарлотта?

— Только мужского пола. Насколько я знаю, его зовут Гидеон.

— И он тоже ждёт, пока закружится голова?

— Это у него уже позади. Он на два года старше Шарлотты.

— Значит, он уже два года бодро скачет туда-сюда?

— Вероятно, да.

Я пыталась сопоставить новую информацию с тем, что знала раньше. Сегодня бабушка Мэдди была невероятно разговорчива, я старалась использовать каждую секунду.

— А что такое этот хрони… хроно…?

— Хронограф! — бабушка Мэдди сделала умный вид. — Это такой специальный аппарат, с помощью которого можно отправить носителя гена — но только его! — в определённое время. Что-то там с кровью связано.

— Это что же, машина времени?Которую заправляют кровью? Вот ужас!

Бабушка Мэдди пожала плечами.

— Понятия не имею, как эта штука работает. Ты забываешь, что я тоже узнаю только то, что случайно слышу, пока сижу тут и делаю блаженный вид. Всё это — большая тайна.

— Да уж. И сложная какая-то. Откуда вообще известно, что у Шарлотты есть этот ген? Почему именно у неё, а не, например… у тебя?

— У меня, к счастью, его быть не может, — ответила она. — Мы, Монтроузы, всегда были не от мира сего, но ген в нашей семье передался через твою родную бабушку. Мой брат ужас как хотел на ней жениться. И женился, — тётя Мэдди усмехнулась. Она была сестрой моего покойного дедушки Лукаса. У неё не было своего мужа, поэтому она переехала к брату и помогала по хозяйству.

— Я в первый раз услышала об этом гене после свадьбы Лукаса и леди Аристы, — продолжала она. — Последней носительницей этого гена по линии Шарлотты стала госпожа Маргарет Тилни, а она, в свою очередь, была бабушкой твоей бабушки — Аристы.

— А Шарлотта унаследовала ген от этой Маргарет?

— Нет, нет, после Маргарет его унаследовала Люси. Бедная девочка.

— Что ещё за Люси?

— Твоя кузина Люси, старшая дочь Гарри.

— А, та самаяЛюси.

Мой дядя Гарри, тот, который из Глосестершира, был намного старше Гленды и моей мамы. Трое его детей давно уже выросли. Дэвиду, младшему из них, было двадцать восемь, он работал пилотом в Бритиш Эйрвейз. Но нам по такому поводу скидки на билеты, увы, не полагались. Джанет, средняя дочь, сама уже стала мамой. Мамой двух маленьких нервотрёпиков, которых звали Поппи и Дейзи. Люси, старшую дочь, я ни разу не видела. Да и не знала о ней ничего толком. Семья, казалось, умалчивала всё, что относилось к её персоне. Она была белой вороной среди Монтроузов. В семнадцать лет Люси ушла из дома и с тех пор не давала о себе знать.

— Значит, Люси — носительница гена?

— О да, — сказала бабушка Мэдди. — Здесь такой шум поднялся, когда она исчезла. У твоей бабушки чуть инфаркт не случился. Был страшный скандал, — бабушка Мэдди так возбуждённо рассказывала и качала головой, что её золотистые локоны совсем спутались.

— Могу себе представить, — я вдруг подумала, что бы со мной случилось, если бы Шарлотта вдруг упаковала чемоданы и удрала из дому.