Вариант единорога - Желязны Роджер Джозеф - Страница 30

Айдон, то, что я сделал с тремя первыми Алисами, сломило меня. Я ушел в свое второе безумие из-за своих действий, все еще оставаясь неудовлетворенным. Даже хуже, чем неудовлетворенным. Я ненавидел их, верно, и это облегчало мою задачу, когда мне пришлось сделать то, что я сделал, чтобы узнать определенные вещи. И все же это травмирует меня, особенно сознание того, что я не узнал того, что хотел, хотя это и сузило поле поисков. Тебе следовало вызвать меня, когда пришла четвертая, пятая, шестая. В их прохождении были данные, которые мне необходимы,— и теперь они потеряны для меня!

Нет, это не так, повелитель! Я записал их! Ты можешь призвать их! Вернуть их назад! Погнать их дальше! Я проделывал это много раз — для практики. Я даже заманивал посторонних — для свежих ощущений. Я совершал обряд умирания Алис снова и снова, во имя тебя — надеясь, что это поможет тебе восстановиться. Я оставался верен твоим ритуалам... Что? Ты не применял эту последовательность команд со времен корабля... Ты хочешь отправить меня на покой? Не делай этого! Я еще не сказал тебе одной важной вещи! Я...

Уходи, Айдон. Уходи. Мне надо избавиться от твоего утомительного присутствия, ибо ты оскорбил меня. Будем считать, что то была честная ошибка. И все же я не хочу держать тебя здесь, чтобы ты смеялся над моими предприятиями, неправильно интерпретировал все мои действия, отвлекал меня своими назойливыми извинениями. Но прежде чем ты исчезнешь окончательно, посмотри, как сотру оставшиеся пятна крови. Это не те игры, в которые я жажду поиграть с ненавистной мне напуганной женщиной. Но в одном ты прав. Я призову остальных обратно, в том виде, как ты записал их,— растерзанных, но с перспективой восстановления. Они последуют вдоль путеводной нити по новому курсу в Пространство Оскаленных Черепов. Во имя точки, кости и сифона, это даст мне то, что я хочу. Уходи, Айдон. Уходи.

Вернись на место убийства, Алиса, последняя моя. Правила, которые ты выучила, больше не действуют. Продолжай звать меня. Ты получишь мой ответ, слово за словом.

Спровоцировав Двойные Когти атаковать одновременно, Алиса оставила их распутывать собственные бесчисленные конечности. Проскользнув рядом с ближайшим из них, она повела Калифрики к узкому мостику, по которому они перешли каньон, дно которого терялось в темноте. Сойдя с моста, она повела его вниз по извилистой тропинке под вечерними темно-синими небесами, на которых горели огни, не похожие на звезды. Особенно яркая в темноте, на небе проявилась радуга.

— Странно,— пробормотала она.

— Что? — спросил Калифрики.

— Здесь раньше не было радуги.

— К тому же сейчас ночь,— согласился Калифрики.

— Да. Начинало темнеть, когда мы вошли в то последнее место.

— Согласно некоторым земным традициям, радуга — это знак нового договора,— сказал Калифрики.

— Если это послание, то оно скорее загадочно, нежели информативно,— сказала она.

Внезапно слабые звуки женских голосов, которые сопровождали их с момента прибытия, усилились. Варьируясь от вздохов до воплей, они были аранжированы в подобие медленной жуткой мелодии, которая поднималась и падала, словно пытаясь достичь зловещего крещендо, но постоянно возвращаясь к началу, вновь обретая черты болезненной жалобы, перемежаемой стаккато взрывов истерического смеха.

Налетел холодный ветер, заметался между высокими скалами, среди которых они пробирались. Несколько раз земля тряслась у них под ногами.

Добравшись до конца спуска и свернув влево, Алиса заметила глубокий кратер, в котором бурлило озерцо оранжевой лавы. Время от времени над ним взмывали языки пламени, отбрасывая свет на окружавшие его высокие стены жерла. Здесь тропа разветвлялась, огибая с двух сторон овальный периметр озера, закованного в каменные берега с острыми краями.

Алиса замерла.

— Что случилось? — спросил Калифрики.

— Горящее озеро,—сказала она.—Раньше его здесь не было.

— А что было?

— Лабиринт, полный ям и ловушек, периодически затопляемый бурным потоком.

— Что делать?

— Полагаю, мы должны выбрать путь и следовать по нему, чтобы добраться до места, о котором я говорила вчера вечером за ужином,— места, о существовании которого мы знали, но которого не могли достигнуть. Там кости и открытый колодец. Я думаю, это и есть место аномалии. Так каким путем идти?

— Давайте доверять Нити. Выберите любой.

Она остановилась и подняла с земли гальку. Повернувшись, она с силой запустила камушек в том направлении, откуда они пришли. Он ударился о скалу и, отскочив назад, покатился вправо.

— Вправо,— сказала она, и они двинулись в этом направлении.

Тропинка была не более шести футов шириной, свет от пылающего котла слева от них отбрасывал на землю гротескные тени заостренных стен. Дорога петляла; жар слева усиливался, причиняя боль. Темный дым заволакивал звездоподобный свет небесных огней, хотя радуга продолжала оставаться яркой. Хор страдальческих голосов заглушался доносившимся снизу стуком и треском на фоне неразборчивого гула.

Миновав поворот дороги, они услышали стон.

— Алиса...—донесся тихий зов справа.

Она остановилась.

Истекая кровью из многочисленных порезов, лишенная обеих ног — одна отрезана ниже колена, другая выше,— с левой рукой, висящей на полоске кожи, женщина, напоминавшая ее, лежала на низком выступе скалы. Ее лицо было искажено болью в оранжевом свете озера, единственный оставшийся глаз неотрывно смотрел на них.

— Алиса... не... иди... дальше,— прохрипела она.— Это... ужасно. Убей меня... быстро... пожалуйста...

— Что случилось? Как это случилось? — спросила Алиса.

— Дерево... дерево из стекла... возле озера.

— Но это далеко отсюда. Как ты попала сюда?

— Не знаю,— донесся ответ.— Почему... так? Что... мы сделали?

— Я не знаю.

— Убей меня.

— Я не могу.

— Пожалуйста...

Калифрики шагнул вперед. Алиса не видела, что он сделал. Но она все поняла, и искромсанная женщина больше не звала их.

Дальше они шли в молчании, а озеро становилось все более бурным: теперь оно выбрасывало высоко в небо огромные фонтаны огня и расплавленного вещества. Жар и дым становились все более нестерпимыми. Периодически справа от них начинали светиться ниши в скалах, где стояли окровавленные Алисы, глядя перед собой невидящими глазами, их губы кривились, выводя песню, которая становилась все громче, заглушая рев озера. Но когда Алиса и Калифрики подходили к этим освещенным фигурам, те исчезали, хотя песня не смолкала.

Затем, когда они приблизились к концу тропы, в пляшущем свете озера Алиса разглядела расчищенную площадку посреди нагромождений шлака и застывшей лавы. Она замедлила шаг, осознав, что раздавленные, размазанные по земле останки человеческого тела продолжают каким-то чудом шевелиться. Она оцепенела, увидев сплющенную голову, валявшуюся на обочине.

Губы головы зашевелились, и бесцветный голос произнес: «Дай ему то, чего он хочет, чтобы я упокоилась с миром».

— Что? Чего он хочет? — спросила Алиса.

— Ты знаешь,— прошептала голова.— Ты знаешь. Скажи ему!

В этот момент озеро забурлило и заревело еще громче. Огромный язык пламени и лавы взвился над вулканом и полетел в их сторону. Алиса быстро отступила, оттолкнув Калифрики назад. Огненная масса упала поперек дороги, слизнув останки, и унеслась обратно в жерло. Когда дым рассеялся, они увидели, что труп Алисы исчез.

Они подождали, пока земля остынет, и Калифрики спросил:

— Что это за сведения, о которых она говорила?

— Я... Я не вполне уверена,— ответила Алиса.

— У меня такое чувство,— сказал Калифрики,— что тот же вопрос будет повторен в более изощренной и образной форме.

— Думаю, вы правы,— согласилась она.

Некоторое время они торопливо шли, стараясь побыстрее миновать опасную зону под радугой. Песня внезапно достигла самой высокой ноты.

Когда они приблизились к другому концу озера, еще один протуберанец едва не опалил их. Алиса помедлила, стараясь разглядеть, в каком направлении упадет пылающая башня. Но она застыла в воздухе, извиваясь, словно стараясь решить задачу самостоятельно. Внезапно, закрутившись спиралью, огненный язык полетел к скале в двадцати шагах впереди них.