Флетч и вдова Бредли - Макдональд Грегори - Страница 21

– Отнюдь.

– Мокси, ты украла тысячу долларов, которые мне не принадлежат.

– Правильно. И тем самым дала тебе возможность потратить еще двадцать четыре тысячи.

– Это преступление. Ты преступница.

– Я – благоразумная, здравомыслящая дама.

– И что ты сделала с деньгами?

– Спрятала их.

– Где?

– Там, где тебе их не найти.

– Куда же ты их засунула?

– Тебе знать об этом не обязательно.

– И ты намереваешься потратить эти деньги?

– Если возникнет такая необходимость. Если я захочу купить какую-либо вещь стоимостью в тысячу долларов, я их потрачу.

– И на что ты готова потратить тысячу долларов?

– Пока не знаю. Наверное, что-нибудь придумаю. Я крала деньги не для того, чтобы их тратить.

– Разумеется, не для этого. Охотно тебе верю.

– У тебя такой тон, словно ты включил меня в список подозреваемых.

– Ты не подозреваемая. Ты – преступница.

– Флетчер, представь себе, что ты потерял двадцать пять тысяч долларов. Неужели ты думаешь, что кто-то будет гоняться за тобой по всей стране, чтобы вернуть эти деньги?

– Я на это надеюсь.

– Тогда ты тронувшийся умом идеалист. Совсем как Икар.

– Какой Икар?

– Тот самый, что полетел к солнцу на восковых крыльях.

– Восковых?

– Ну да. Он скрепил перышки плавящимся воском.

– А, тот самый Икар.

– Вот-вот. Полоумный Икар.

– Мокси, есть такое понятие, как моральный кодекс. На нем зиждется цивилизация.

– A y меня создалось впечатление, что ни Френк Джефф, ни твоя газета и слыхом не слыхивали о этом кодексе.

– Отнюдь. Там ситуация совершенно иная. Я, похоже, напортачил, и они меня уволили. Это вполне естественно.

– Тебе соврал кто-то из сотрудников «Уэгнолл-Фиппс».

– Чарлз Блейн. И Энид Бредли по существу признала, что она у меня в долгу. Предложила мне деньги, чтобы возместить урон, нанесенный мне по милости «Уэгнолл-Фиппс».

– Ты взял деньги?

– Нет.

– Скорее, она предлагала деньги, чтобы отделаться от тебя.

– И я того же мнения.

– Между прочим, в моральном кодексе так и написано: кто-то теряет, кто-то находит.

– И где это написано.

– Страница тридцать восьмая. Статья семьдесят четвертая.

– Так то моральный кодекс для юных читателей. От четырех до семи лет.

– Перестань, Флетч.

– Мокси, что я буду делать, если найду этого человека, Джеймса Сейнта Э. Крэндолла, и у меня не окажется двадцати пяти тысяч долларов?

– В том-то и дело, Флетч, что теперь, благодаря мне у тебя есть веская причина более не искать Джеймса Сейнта Э. Крэндолла. Неужели ты до сих пор этого не понял? Ты у нас такой тугодум.

– Ты – преступница. Ты украла тысячу долларов.

– Я оказала тебе услугу.

– Довольно с меня твоих услуг. В семь часов ты оказала мне услугу, попытавшись определить меня в стриптизеры. В одиннадцать ты осчастливила меня еще одной услугой, украв у меня тысячу долларов. Какова будет следующая? Ты наградишь меня коклюшем?

– Я об этом подумаю.

– О, Господи!

– Ты тоже подумай.

– О чем?

– О тех услугах, что я оказываю тебе. Утром настроение у тебя улучшится. Ты проснешься и поймешь, что у тебя есть двадцать четыре тысячи долларов, которые ты волен потратить. Ты так богат, что даже можешь позволить себе поработать в театре.

– Спокойной ночи, дорогая.

– Спокойной ночи, милый. Сладких тебе снов.

ГЛАВА 22

Флетч открыл дверь в коридор и оказался лицом к лицу с собственной физиономией, грязной и потной, смотревшей на него с первой страницы «Ньюс-Трибюн».

– О, только не это!

Аршинный заголовок над фотографией гласил:

«АВТОМОБИЛИСТ ПРЕДОТВРАЩАЕТ САМОУБИЙСТВО».

В полотенце, обернутом вокруг бедер, он наклонился, поднял газету, закрыл дверь и, прошествовав в гостиную, уселся на диван.

«Наблюдательный водитель автомобиля, готовый, рискуя собственной жизнью, спасти жизнь другого человека, прошлым вечером, после наступления темноты вылез на силовую балку моста на Гилден-стрит и уговорил женщину средних лет отказаться от попытки броситься в реку».

– В этой жизни мы все в одном автомобиле, – прокомментировал свой поступок двадцатичетырехлетний Ирвин Морис Флетчер.

«До прошлой пятницы Флетчер был корреспондентом „Ньюс-Трибюн“.

Флетчер сказал, что въезжая на мост, он случайно заметил полощущуюся на ветру юбку потенциальной самоубийцы...»

Зазвонил телефон. Не отрываясь от статьи, Флетчер взял трубку.

– Слушаю.

– Флетч? Это Джейн. Френк хочет поговорить с тобой?

– Какой Френк?

– Привет, Флетч! – для понедельника голос Френка Джеффа звучал очень уж бодро. – Ты попал на первую полосу.

– Не первый раз, высокоуважаемый господин главный редактор.

– »Ньюс-Трибюн» не пожалела на тебя места.

– Я как раз читаю вашу газету. Как мило с вашей стороны отметить уже в третьем абзаце, что на прошлой неделе вы меня уволили. Посодействовали, можно сказать, процветанию и благополучию Ирвина Мориса Флетчера.

– Поступили, как говнюки, не так ли?

– Полностью с вами согласен.

– Не могли не написать об этом. Для журналиста главное – честность.

– Но зачем писать об этом в самом начале?

– Да, тут ты прав, переборщили. Наверное, причина в том, что многие в редакции очень сердиты на тебя. Один наш маститый репортер полагает, что тебе не следовало отговаривать женщину от рокового прыжка, а вот потом взять у нее интервью. После того, как она бы утонула.

– Намек понял, Френк.

– Некоторые, сам видишь, признают только черный юмор.

– Передайте мне, что я не буду брать у них интервью после их смерти, если они не изменят своего отношения ко мне.

– Наверное, у тебя нет желания услышать заголовок, который они предлагали поместить над фотографией.

– Разумеется, нет.

– А может, выслушаешь.

– Не хочу.

– Но у тебя-то с чувством юмора всегда был полный порядок.

– Хорошо, Френк. Выкладывайте. Я еще завтракал, так что едва ли меня вывернет наизнанку.

– Заголовок предлагался следующий: «ГЕРОЙ МОСТА НА ГИЛДЕН-СТРИТ УВОЛЕН ИЗ ГАЗЕТЫ, КОТОРОЙ ВЫ ВЕРИТЕ».

– Для заголовка слишком длинно. А чего вы звоните, Френк? Хотели поздравить меня?

– Да нет же. Я всегда знал, что ты и испуганного котенка уговоришь спуститься с дерева. Не такой уж великий подвиг, уговорить женщину не прыгать с моста. Во всяком случае, для тебя.

– Так чем вызван ваш звонок.

– Наступил понедельник. И я в кабинете.

– И что?

– Ты сказал, что в понедельник я на работу не приду. Откушав стряпню Клары Сноу.

– У вас, оказывается, козлиный желудок, Френк. Насчет рогов я знал и раньше.

– У меня возникла интересная мысль, Флетч.

– Надеюсь, у вас не перегрелись мозги.

– Ты очень хорошо пишешь.

– Когда у меня есть такая возможность.

– Возможность у тебя есть. Я предоставляю ее тебе. Я думаю о большой статье. Так сказать, информация из первых рук.

– С названием «КАК Я УГОВОРИЛ ЖЕНЩИНУ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ САМОУБИЙСТВА» и подписью «И. М. ФЛЕТЧЕР»?

– Попал в самую «десятку».

– Нет, благодарю, Френк.

– Почему нет? Разве у тебя есть сегодня другие дела?

– Да, есть.

– Мы тебе заплатим. По ставке внештатного корреспондента.

Внештатники получали сущие гроши.

– Еще раз благодарю, Френк. Но я больше на вас не работаю, не забывайте об этом.

– Этот материал мог бы немного подправить твою репутацию.

– Популярность газеты могла бы возрасти.

– И это тоже.

– Знаете, Френк, вы неплохой главный редактор, хотя и похоронили статью о том, как брат пресс-секретаря губернатора продавал машины полиции штата.

– Знаешь, Флетч, а ты неплохой парень, хоть и берешь интервью у покойников.

– До встречи, Френк.

– До встречи, Флетч.

Войдя в гостиную Мокси взяла газету, посмотрела на заголовок, фотографию Флетча, прочитала первые строчки.