Миры Империума - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 41

Вспомнился зверский налет во время прошлого праздника. Вероятно, на сей раз у каждого кавалера в расшитом рукаве найдется пистолет. Но та стычка в зале служила лишь отвлекающим маневром, дабы бандиты могли без помех установить атомный заряд.

Я резко сел на кровати. Ту бомбу передали Бейлу. Теперь он лишен возможности неожиданно напасть с челнока, поскольку патрули разведчиков засекут несанкционированную активность полей Максони — Кочини. Но доставлять бомбу нет нужды. Она уже здесь.

— Что такое, Бриан? — спросила Барбра, подавшись вперед.

— Куда Бейл подевал ту бомбу? — спросил я, глядя на нее,— ту, которую бандиты хотели установить возле бального зала? Где она сейчас?

— Я не знаю. Может, мне позвонить Рихтгофену и спросить у него?

А она молодец — не разволновалась и не растерялась.

— Да, пожалуйста,— ответил я.

С нетерпением я ждал, пока Барбра соединялась с Имперской разведкой и говорила с Манфредом. Она повесила на медный рычаг похожую на старинный почтовый рожок телефонную трубку и повернулась ко мне.

— Он не знает, Бриан. Пробовали установить, какова ее судьба, но ничего не добились.

Ясно как день: офицеры Империума по-прежнему не представляют себе, какой мощью обладает атомная бомба. Несомненно, эта штуковина осталась здесь, в Стокгольме ноль-ноль, и Бейл найдет ей применение. Он мог смести город с лица земли, если бомба достаточно мощная, а она, скорее всего, именно такова.

Мне в голову пришла еще одна мысль.

— Когда прибывают монаршие особы? — спросил я.

— Они уже в столице, в Дроттнингхольме.

Сердце у меня в груди забилось сильнее. Бейл не упустит такую возможность. В городе три короля, и где-то спрятана атомная бомба. Он должен действовать. Одним махом он обезглавит Империум, а затем предпримет полномасштабную атаку. А сражаться против ядерного оружия бессмысленно.

— Позвоните Манфреду еще раз, Барбра. Скажите ему, что бомбу необходимо разыскать, и как можно быстрее. Королей срочно эвакуировать из города, а бал отменить.

Красавица поговорила по телефону и посмотрела на меня.

— Он покинул здание, Бриан. Может, попытаться соединиться с герром Герингом?

— Да.

Я дернулся поторопить ее, но она уже разговаривала с кем-то из офиса Геринга. Барбра оказалась смекалистой девушкой.

— Его тоже нет на месте. Может, кто-то еще... Мой мозг лихорадочно работал. Манфред или Герман прислушались бы к любым моим доводам, но их коллеги — другое дело. Отменить торжество, побеспокоить монарших особ, взбудоражить город — слишком серьезные меры, чтобы прибегать к ним только на основании расплывчатых предположений. Нужно срочно найти моих друзей. Или Бейла...

Имперская разведка провела положенные розыскные мероприятия, но ничего не обнаружила. Квартира инспектора оказалась пуста, как и его небольшой дом на окраине города. И детекторы Сети не засекали в последнее время неопознанных челноков.

Есть несколько вариантов. Первый — Бейл вернулся почти одновременно со мной, проскользнув сюда еще до того, как ситуация прояснилась и пока кто-то из его людей еще контролировал станции слежения. Второй вариант — изменник намерен прорвать кордон, завязать бой и тянуть время, чтобы под шумок взорвать бомбу. Или за него это сделает сообщник.

Почему-то я склонялся к первому варианту. Он больше соответствовал характеру инспектора, насколько я успел его разгадать,— этот план коварнее и не так опасен для него лично. Если я прав, Бейл уже где-то здесь, в Стокгольме, и ждет момента, чтобы поднять город на воздух.

И этот момент — прибытие императора.

— Барбра, когда прибывает император?

— Точно не знаю, Бриан. Может быть, вечером или после обеда.

Времени оставалось мало. Нужно что-то делать. Я вскочил с кровати и пошатнулся, но Барбра успела подать мне руку.

— Вы уверены, что удержитесь на ногах, Бриан?

— Уверен или нет, но надо идти. Я не могу отлеживаться здесь, Барбра. Может, что-нибудь придумаю, выбравшись отсюда. У вас есть машина?

Я схватился за пуговицы пижамы. Нужно найти одежду. Ноги понесли меня к стенному шкафу.

— Да, машина внизу, Бриан. Сядьте, я вам помогу. Она направилась к шкафу, а я опустился на кровать.

Похоже, в последнее время моим основным занятием является восстановление подорванных сил. Всего несколько дней назад мне уже пришлось пройти через подобное удовольствие, и вот опять. Барбра повернулась ко мне с коричневым мундиром в руках.

— Это все, что здесь есть, Бриан. Облачение диктатора, что было на вас, когда вы попали в больницу.

— Сойдет.

Не стесняясь перед девушкой, я скинул пижаму и натянул потрепанный мундир, а она не стушевалась и помогла мне одеться. Мы вышли из палаты, я старался переставлять ноги как можно быстрее. Попавшаяся нам навстречу медсестра вытаращилась на меня, но остановить не посмела. У меня уже начиналось головокружение и одышка.

Выручил лифт. Я плюхнулся на стул, голова шла кругом. Помассировал грудь — она еще болела после уроков Красавчика Джо.

В кармане я нащупал что-то упругое и сразу живо вспомнил, как Гастон передал мне карточку, когда мы прятались с ним в темноте на задворках того дома под Алжиром. Здоровяк утверждал, будто на ней указан адрес штаба Большого Босса. Я выхватил карточку и прищурился на нее при тусклом свете лампы. Кабина лифта остановилась.

«Тегелуддсваген 71» — было написано на картонке выцветшим карандашом. Когда Гастон отдал мне карточку, я не придал ей значения, поскольку рассчитывал обнаружить что-нибудь более полезное. А сейчас эта мелочь могла послужить спасению империи.

— Что это, Бриан? — спросила Барбра. — Ты что-то нашел?

— Не знаю. Может, это тупик, а может, и нет.— Я протянул ей карточку.— Вы знаете, где это?

Она прочла адрес.

— По-моему, да. Это недалеко от доков, в районе пакгаузов.

— Едем.

Мы миновали окошко регистратуры и направились к боковому выходу в конце коридора. Получалось долго и в обход, но я старался преодолеть головокружение. Возле самых дверей пришлось остановиться и передохнуть, после чего я вышел на тротуар и присел на каменную скамью под липой. В ту же минуту Барбра выехала из-за угла в красном кабриолете с низкой подвеской. Я забрался в машину, и мы стремглав рванули на запад.

На улицах имперского Стокгольма машин не много. Обладание автомобилем не превратилось здесь в общенациональную манию или признак касты. Мы приступом взяли мост и полетели по Кунгсгатан, подрезали огромный зеленый лимузин под мостом и свернули через Стуреплан к Хумлегорден. Засвистел бравый полицейский, возмущенно зазвенел трамвай, но мы снова набирали скорость.

Целых четыре дня я провалялся в постели, а где-то поджидала своего часа бомба. Теперь же время на исходе, и я вынужден сломя голову нестись наугад. Если бы удалось связаться с Манфредом или Германом и выяснить точное время прибытия императора, мы могли бы составить план действий и подготовить чрезвычайные меры. Но сейчас оставалось только это — сумасшедшая гонка и отчаянная надежда на то, что мы идем по верному следу и еще не слишком поздно.

Взвизгнув покрышками, мы свернули за угол и притормозили между двумя рядами унылых пакгаузов с темными окнами и фасадами из красного кирпича, на которых красовались выписанные аршинными буквами названия пароходных компаний, хозяев этих зданий.

— Вот эта улица,— сказала Барбра.— Дом семьдесят один?

— Да. Это тридцать третий. Должно быть, через квартал или два.

— Вот шестьдесят девять. Наверное, следующий, но я не вижу номера.

Машина остановилась.

— Выходим.

Я ступил на усыпанный песком тротуар тихой улицы, над которой нависали мрачные дома. К запаху смолы и мешковины примешивался аромат морской воды.

Номера на возвышавшемся перед нами здании не обнаружилось. Барбра обогнула машину, прошла немного вперед и вернулась.

— Должен быть этот. Следующий семьдесят третий.

Сбоку от погрузочной площадки, устроенной прямо перед фасадом, виднелась небольшая дверь. Подергали ручку: заперто. Прислонившись к двери, я задумался.