Миры Империума - Лаумер Джон Кейт (Кит) - Страница 16

По всему зданию трещали выстрелы, раздавались скрежет и звон металла, проклятия нападавших, стоны раненых, топот ног и грохот рукопашной. А где-то сзади оркестр грянул имперский гимн. Я не слышал лишь криков о пощаде и женского визга. Они бились молча, платя за одного убитого врага десятью своими, но не останавливались.

Из облака пыли, перерезав зал очередью, выскочил еще один бандит. Увидев меня, он направил в мою сторону тяжелое ружье, оперев его на изгиб локтя висевшей на перевязи левой руки. Двигался он медленно и как-то неуверенно. Я вскинул дробовик и разнес ему лицо. С момента взрыва прошло примерно две минуты.

Больше из пролома никто не появлялся. Выждав немного, я увидел жилистого налетчика с длинными, соломенного цвета космами, пятившегося в мою сторону из зала. Он торопливо менял магазин пистолета-пулемета системы Браунинга. Сделав пару прыжков, я обеими руками обхватил рукоять шпаги и нацелил ее туда, где должны находиться почки. Выглядело не очень-то элегантно, но ведь и мне как новичку предстояло еще многое освоить.

Протыкая бандита на длинном выпаде, я заметил Геринга. Тот обхватил руками изрыгавшего поток ругательств великана, не давая ему поднять ствол потертого автомата. Тут меня оглушил грохот выстрела, и боль обожгла шею со стороны затылка. Не наноси я в этот момент удара, пуля могла бы прийтись гораздо точнее. Подскочив к сцепившейся паре сбоку, я вонзил лезвие рапиры между ребрами высокого налетчика. Лезвие заскрежетало и во что-то уперлось, но парень обмяк. Спортсмен из меня неважный, однако в рукопашной, когда ружье против шашки, данное обстоятельство не имело значения.

Герман отступил на шаг, презрительно сплюнул и бросился на нового противника. Выдернуть шпагу мне не удалось — ее заклинило намертво. Подобрав пистолет-пулемет, я выпустил короткую очередь в живот длинноногого злодея, как раз закрывавшего патронник тяжелого револьвера, и по воздуху закружилось облачко пыли и суконных ошметков, вырванных пулями из его серой потрепанной шинели.

Помимо меня еще несколько империан вели огонь из трофейного оружия, и остатки налетчиков в разношерстной униформе уже отступали к разрушенной стене. Лишенные сколько-нибудь осмысленного укрытия, бандиты один за другим падали, сраженные выстрелами. Но они все еще продолжали бой, и никто из них не пытался спастись бегством.

Почуяв неладное, я ринулся в атаку. Остатки моего магазина достались парню с разбитым лицом, палившему из двух коротких автоматов, и вооруженному карабином здоровяку. Я зашарил по полу в поисках нового оружия. Единственный уцелевший головорез щелкнул затвором.

— Брать живым,— крикнул кто-то.

Пальба прекратилась, и с десяток рук, несмотря на отчаянное сопротивление, мгновенно скрутили бандита.

Посчитав бой законченным, империане стали разбредаться по залу. Женщины склонились над лежащими, мужчины отряхивались, проверяли оружие.

— Сюда! — Я нырнул за портьеры в брешь и, перепрыгивая через обломки, понесся наружу.— Еще не все...

На дальнейшие объяснения у меня не хватало ни дыхания, ни времени. Не оглядываясь, последовал ли за мной кто-нибудь, я выскочил на разгромленную террасу, перемахнув через ограду, приземлился в саду и, слегка пригнувшись, двинулся туда, где, подсвеченное лучами разноцветных прожекторов, среди цветочных клумб высилось массивное серое сооружение, похожее на железнодорожный вагон. Возле него копошились три человека в потрепанной униформе. Рядом на лужайке виднелся небольшой треножник, подготовленный для установки груза. Меня на миг посетило видение Летнего дворца, сметенного ударной волной со всеми его гостями и обитателями. Я заорал и, лихорадочно нажимая на спуск, бросился на налетчиков. Те сперва заметались, но затем поволокли свою ношу к серому сооружению. Потом один из них упал — похоже, кто-то сзади меня преподал мне урок меткой стрельбы. Второй бандит вскрикнул, пробежал несколько шагов и растянулся на траве. Третий, бросив груз, прыгнул в распахнутую дверь транспорта. Спустя пару секунд мне в лицо ударила тугая струя воздуха и пыли. Раздался хлопок, как от вспыхнувшей бензиновой лужи. Сооружение исчезло.

На примятой траве остались лишь тренога да зловещая ноша налетчиков. Если бомбу хотели забрать с собой, значит, взвести, скорее всего, не успели.

— Не прикасайтесь к этой штуке,— предупредил я тех, кто оказался в саду вместе со мной.— Думаю, это очень мощное взрывное устройство.

— Вы молодчина, сударь,— донесся до меня знакомый голос. Винтер. Его бледно-желтый мундир покрывали брызги крови.— Следовало догадаться, что эти негодяи предприняли отвлекающий маневр. С вами все в порядке?

— Да,-— глухо ответил я.— Вернемся в дом. Надо перевязать раненых.

Хрустя битым стеклом, по осколкам плит и щепкам дверных рам, мимо колышущихся разодранных портьер мы пробрались в ярко освещенный запыленный бальный зал.

Убитые и раненые лежали неправильным полукругом, расходящимся от проломленной стены. Среди них я узнал миловидную брюнетку в синем платье, с которой недавно танцевал. Бледная, она раскинулась на полу. Алые брызги покрывали все вокруг. Я исступленно озирался в поисках моей рыжей партнерши, пока наконец не отыскал ее взглядом. Девушка, опустившись на колени возле раненого, перевязывала ему голову.

Тут мы с Винтером одновременно оглянулись на чей-то предупреждающий вскрик. Раненый налетчик с вытянутой в нашу сторону разжатой ладонью свалился под градом выстрелов, а по полу загремел металлический кругляш. Точно во сне, я следил, как катится граната, переворачиваясь снова и снова. Вот она остановилась в десяти футах от меня и на месте развернулась еще на пол-оборота. Я окаменел. «Все,— пронеслось в голове.— Даже не успел спросить ее имя».

Мимо промелькнул бледно-желтый мундир. Все непроизвольно ахнули, когда Винтер, раскинув руки, упал на гранату. Ухнул приглушенный взрыв, и тело старшего капитана подбросило на два фута в воздух. Я отшатнулся и, ошеломленный, отвел взгляд в сторону. Бедняга Винтер. Чертов бедняга Винтер.

Пол подо мной закачался. Кажется, сознание решило покинуть меня. Колени подогнулись...

Бледная, но все такая же невозмутимая, она склонилась надо мной.

Я прикоснулся к ее руке.

— Как вас зовут?

— Меня? Барбра Лундин. Я думала, вам известно мое имя...

Казалось, мой вопрос ее слегка удивил.

— Лучше помогите тем, кому хуже.— Я сел прямо.— У меня просто слабая конституция.

— Нет,— возразила она.— Вы потеряли много крови. Появился мрачный Рихтгофен.

— Слава богу, вы живы.— Он помог мне подняться.

— Спасибо Винтеру.— Шея и голова ужасно болели.— А он?..

— Умер мгновенно,— сказал Рихтгофен.— Он знал свой долг.

— Жаль его. А ведь должно было накрыть меня.

— К счастью для нас, не накрыло. Хотя вы были на волосок от смерти. Но вы потеряли довольно много крови. Вам надо как следует отдохнуть.

— Я хочу остаться. Я могу быть полезен здесь. Откуда-то возник Геринг.

— Успокойтесь, друг мой.— Он обхватил меня рукой за плечи и повлек прочь.— Не принимайте это так близко к сердцу. Он погиб при исполнении долга, таков его выбор.

Герман понимал, что угнетало меня. Как и Винтер, я тоже мог накрыть гранату своим телом, но подобная мысль даже не пришла мне в голову. Честно говоря, если бы меня не парализовало от ужаса, я бы убежал.

Видимо, вследствие ранения на меня накатило преждевременное похмелье. Манфред догнал нас у машины, и мы в тягостном молчании отправились домой. Я спросил о бомбе. Геринг сообщил, что ее забрали люди Бейла.

— Скажите им, пусть утопят ее в море,— посоветовал я. На крыльце виллы нас кто-то поджидал. Я издалека узнал мощную фигуру с несоразмерно маленькой головой и, вылезая из машины, проигнорировал Бейла, но Герману избежать его внимания не удалось.

Пройдя в столовую, я наугад налил себе из буфета чего-то крепкого и упал в кресло.

Остальные, тихонько переговариваясь, прибыли вслед за мной. Интересно, где весь вечер пропадал господин главный инспектор?