Флетч и Мокси - Макдональд Грегори - Страница 34

– Послушайте, сержант, вы ведь проводили обыск в Голубом доме не для того, чтобы найти несколько «колес» у любимого зрителями киноактера.

– Совершенно верно, – сержант встал. – Хотите кофе?

– Нет, благодарю.

Сержант скрылся за дверью и вернулся с пластмассовой чашкой, в которой дымился кофе.

– Вы говорите, что у вас есть некая информация, которая может снять Мида с крючка?

– Нет. Извините, но ничего конкретного у меня нет. Только идея.

– Почему вы не сказали мне об этом раньше? В Голубом доме?

– Потому что идея эта пришла ко мне позже. До вашего появления я не обращал внимания на то, что следовало бы и заметить.

– По-моему, вы хитрите.

– Нет. Предлагаю вам сотрудничество.

– За определенную плату.

– Джону Миду не место в вашей тюрьме, и вы это знаете не хуже меня. Когда полиция арестовывает известную личность из-за наркотиков, вы лишь создаете им бесплатную рекламу. Я уверен, что для вас это не новость. Вы делаете то же самое, что и рекламное агентство, которое нанимает Джона Мида для рекламы прохладительных напитков или жевательного табака.

– Значит, знаменитостей арестовывать нельзя?

– Этого я не говорил. Возможно, к ним надо подходить с особой меркой. Возможно, нет. Не знаю. Если вы ловите настоящего наркомана, наверное, без решительных действий не обойтись. В противном случае необходимо задумываться, а каков будет конечный результат. Руководствоваться надобно благоразумием.

– Вы полагаете, мы поступили неблагоразумно, арестовав Джона Мида?

– Глупо. Этот арест только способствует распространению наркотиков. Или полиция уже занимается и этим?

– Никогда не слышал такого аргумента.

– Может, я слишком долго крутился около кинозвезд. Целых три дня.

Сержант Хеннингс присел рядом с Флетчем.

– Так что вы хотите сказать?

– Я хочу повидаться с Джоном Мидом.

– Давайте разберемся, правильно ли я вас понял. Вы хотите сообщить Джону Миду некие сведения, которые он может использовать, чтобы дать важные свидетельские показания и, таким образом, уйти от ответственности за собственные правонарушения.

– Вы все поняли правильно.

– К сожалению, закон такого не допускает.

– Жаль.

– Попробую выразиться иначе. Вы готовы поделиться с нами полезной информацией, если мы отпустим Джона Мида.

– Отпустите его и уничтожте все протоколы, касающиеся его задержания.

– Так почему вы не предложили этого сразу?

– Вы лучше скажите, согласны вы или нет?

Сержант Хеннингс улыбнулся.

– Согласен.

– Согласны?

– Именно так. Готов поклясться на могиле собственной бабушки.

– Ваша бабушка была настоящей леди?

– Будьте уверены.

– Голубой дом принадлежит Теду Стиллу.

– Я это знаю.

– Тед определенно не хотел сдать мне в аренду Голубой дом. Я буквально вырвал из него согласие. У меня не было другого места, неподалеку от Форт-Майерса, куда я мог отвезти Мокси Муни, чтобы она пришла в себя...

– После убийства Питермана.

– Вот-вот. Ей требовались тишина и покой.

– У нас в достатке и того, и другого.

– Я этого не заметил. Наконец, Стилл затребовал с меня непомерную плату. Я удивил его, согласившись.

– Сколько?

– Вы все равно не поверите. Однако, едва узнав из выпуска новостей, что Мокси Муни поселилась в его доме и на него глазеют туристы и нацелены телекамеры, Стилл позвонил мне и поднял дикий крик. Он напоминал щенка, у которого отняли кость местные дворовые псы.

– Не стал бы его винить.

– Сержант, он не хотел привлекать внимания к своему дому. Он позвонил еще раз, угрожал, что заявится с дробовиком и выгонит нас вон.

– Однако вы остались.

– Разве у меня был выбор? Попробуйте выселить из дома Эдит Хоуэлл. А Фредерик Муни? Чтобы увести его из бара надо обладать тактом и умом Эйзенхауэра.

– Чак говорил мне тоже самое.

– Сегодняшним утром вы провели обыск в Голубом доме.

– И ничего не нашли.

– Рад это слышать. После вашего ухода я позвонил Теду Стиллу. Сообщить ему об обыске. Так вот, сэр, вчера вечером он внезапно покинул Соединенные Штаты. Хотя сегодня намеревался присутствовать на скачках.

– Да, Флетчер, тут вы попали в десятку: мы полагали, что Стилл замешан в торговле наркотиками. Так когда же вы перейдете к важной информации?

– Я предположил, что Стилл не хочет привлекать внимания к Голубому дому, потому что там хранятся наркотики. Утром вы обыскали дом. Наркотиков не нашли.

– Ни грана.

– Рад это слышать, – Флетч уставился в пол. – Джона Мида освободят?

– Клянусь могилой бабушки.

– Протоколы уничтожат?

– Я съем их на ленч. С майонезом. Где героин?

Флетч вскинул голову, посмотрел на сержанта.

– Точно не знаю.

– Так какого черта я трачу...

– Но кое-какие соображения у меня есть.

– Так выкладывайте их. Сколько можно тянуть резину.

– За завтраком я обратил внимание на люк цистерны. Петли хорошо смазаны. К чему бы это? Я, правда, не знаю, как используются в Ки-Уэст водяные цистерны.

– Никак не используются, с тех пор, как на Сток-айленде построили опреснительную установку и провели на Ки-Уэст водопровод. Вы подняли люк и заглянули в цистерну?

– Нет.

– Почему?

– Я – не полицейский. Если б я обнаружил, что наркотиков в цистерне нет, отпала бы нужда в нашем разговоре.

– О, Господи. Очень уж вы бережете покой ваших кинозвезд.

– Стараюсь, но не очень-то у меня получается. Эдит Хоуэлл говорит, что в следующий раз не приедет ко мне. Я не нахожу себе места от горя.

– Это уж вряд ли. Она запустила флаконом с аспирином в патрульного Оуэна Кинга. Теперь у него на щеке синяк. Я бы мог обвинить ее в нападении на полицейского, находящегося при исполнении служебных обязанностей, да дама бросила флакон, лежа в постели. Боюсь, полицию поднимут на смех, если передать дело в суд.

– Нельзя давать повода для насмешек над полицией.

– Тут вы совершенно правы.

– Хорошая у меня идея?

– Проверить ее стоит, – сержант Хеннингс поднялся.

– Вы отпустите мистера Мида?

– Конечно. Как только он распишется на ремнях всего личного состава.

ГЛАВА 33

Флетч стоял на балконе второго этажа, положив руки на ограждающий поручень. Он наблюдал за полицейскими, бравшими штурмом цистерну под руководством сержанта Хеннингса.

Внизу, в гостиной, гости запивали завтрак спиртным. Эдит Хоуэлл, Сай Коллер и Фредерик Муни, с бокалами в руках, образовали тесный кружок и делились воспоминаниями далекого, а, может, и не столь далекого прошлого. «Оливьер этого не говорил... – доносилось до Флетча. – Я был там все время...» Джеффри Маккензи в одиночестве сидел в углу, потягивая из высокого бокала виски. Миссис Лопес сказала Флетчу, что Джерри Литтлфорд уехал в больницу за Стеллой. Лопес отправился в хозяйственный магазин за стеклами. Мокси смотрела телевизор в спальне.

Во дворе двое полицейских подняли люк и уступили место Хеннингсу. Сержант посмотрел в чрево цистерны, сунул в люк руку, вытащил пластиковый пакет. Затем – второй.

Посмотрел на Флетча и победно вскинул руку.

Флетч покивал, показывая, что он все понял.

– Туман рассеивается, – Флетч выключил телевизор. Мокси никак не отреагировала. – Копы только что нашли героин. В цистерне.

Выражение ее лица не изменилось.

– С твоей помощью?

– Конечно.

– С чего ты взялся им помогать?

– Я не люблю героин. Не люблю людей, которые тайком ввозят его в страну. Не люблю тех, кто продает героин другим.

– Не понимаю, какая мне от этого польза.

– И напрасно. Мы знали, что Стив Питерман и Тед Стилл дружили. А вот теперь выясняется, что их связывали и деловые отношения.

– Чертовы контрабандисты.

– Именно. Правда, я полагаю, что контрабандой ведал Тед Стилл, а Питерман обеспечивал финансирование. Голубой дом Стилл использовал, как перевалочную базу. Потому-то он и купил его. Потому-то Лопесы жили здесь в одиночестве. За исключением тех редких случаев, – Флетч печально улыбнулся, – когда сюда приглашали идиотов, готовых купить никому не нужных скаковых лошадей. Питерман оперировал крупными суммами денег, которые постоянно перемещались из одного банка в другой. Из Гондураса и Колумбии в Швейцарию, Францию, и все под эгидой «Джампинг коу продакшн», то есть от твоего имени. Мокси, тебя использовали как ширму. Прикрываясь тобой, они отмывали наркодоллары.