Билл — герой Галактики. Т. 1 - Иорданский Алексей Дмитриевич - Страница 79

— Всего флота? Военно-морского?

— Да нет, кретин. Вспомогательного и мусоровозного.

— На арену! — проскрежетал Педикул, выбираясь с помощью солдат из развалин палатки. Челюсть он потерял, парик сбился на глаза. — Смерть, кровь, мучения — мне не терпится это видеть. И первой выпустите эту чересчур мускулистую красотку!

Подгоняемые уколами копий, преследуемые ревущей толпой солдат, они добежали до арены. Это была естественная поляна, примыкавшая к косогору, на котором были устроены шедшие полукругом ряды мест для зрителей. Поляну окружала стена, земля на ней была выровнена и покрыта пятнами крови. На поляну выходили клетки, в ближайшую из которых затолкнули пленников. Из соседней клетки донесся страшный рев, и все попятились, боясь, что хищник дотянется до них через решетку. Все, кроме Миты, которая просунула руку между прутьями прежде, чем ее успели остановить.

— Кис-кис-кис, иди сюда, — сказала она.

Угрожающего вида дикий кот радостно замурлыкал, когда она принялась чесать его за ухом. Кот был одноглазый и покрытый шрамами — сразу видно, что испытанный боец.

— Да он всего в полметра ростом, — удивился Билл.

— И больше никаких животных не видно, — добавил Ки, указывая на остальные клетки. — Все пустые. А где же львы и тигры?

— Для них сейчас не сезон, — сказал подошедший начальник рабов, щелкнув бичом. — Львы и тигры у нас выступают только в те месяцы, название которых начинается на X.

— Но таких месяцев вообще нет! — сказал педантичный Практис.

— Да? А как же XI и XII, умник ты этакий? Ладно, ребята, потеха начинается. Нужен доброволец — кто пойдет первым?

Когда пыль осела, стало видно, что все стоят, прижавшись спиной к решетке. Практис и капитан Блай оказались последними — у них в отличие от рядовых не было мгновенного рефлекса на слово «доброволец». Начальник рабов злобно усмехнулся:

— Нет добровольцев? Тогда я выберу сам. Вот ты, громила. Центурион хочет, чтобы ты открыл предварительные состязания. А красотку он сберегает под конец.

— Удачи, Билл, — сказали они, выталкивая его вперед. — Ты умираешь за правое дело.

— Приятно было с тобой познакомиться. Счастливого пути.

— Желаю тебе попасть на небеса — хоть на часок, пока дьявол не узнает, что ты убит.

— Ну, спасибо, ребята. Вы меня очень поддержали.

Все это Биллу очень не нравилось. Одно дело — война со всеми ее ужасами. Но дурацкий смертоносный цирк на каком-то богом забытом плато? Ему не верилось, что все это действительно происходит с ним.

— С тобой, с тобой это происходит, — проворчал начальник рабов, угадав его мысли. — А теперь бери меч и

сеть, выходи и постарайся выступить получше. Иначе смотри.

— А чего смотреть? Что может быть хуже?

Билл примерился к мечу, перехватил его поудобнее и приготовился.

— Что может быть хуже? Тебя могут вздернуть на дыбу, четвертовать, засечь плетьми, сварить в кипящем масле, а для начала повыдергать ногти.

Билл с яростным ревом кинулся вперед, но остановился как вкопанный, увидев шеренгу лучников, которые целились в него.

— Все ясно? — спросил начальник рабов. — Теперь иди и делай, что приказано.

Билл поглядел вверх, на вопящую толпу солдат, на императорскую ложу, где в окружении каких-то шлюх восседал со злобным видом пузатый Педикул. Выбора, похоже, не оставалось. Он повернулся и потащился на арену, помахивая мечом и сетью и размышляя, как это его угораздило так вляпаться.

На арене он оказался один. Но в дальнем ее конце уже отпирали клетку, и из нее вышел высокий блондин с трезубцем в руках. На нем были изящная, но изорванная в клочья одежда и дорогие, но стоптанные сапоги. Однако выступал он величественно, как король, не обращая внимания на крики черни. Широким шагом он подошел к Биллу и оглядел его с головы до ног.

— Отвечай, презренный, как твое прозвание, — сказал он.

— Звание — солдат, временно произведен в младшие лейтенанты.

— Думается мне, ты меня не понял. Твое имя?

— Билл.

— Я Артур, король Авалона — хотя этим негодяям сие и неведомо. Можешь звать меня Арт, чтобы сохранить мою тайну.

— Ладно, Арт. А меня приятели зовут Билл.

Видя, что они мирно беседуют, вместо того чтобы заниматься человекоубийством, зрители пришли в ярость. На арену посыпались пустые бутылки и оскорбления.

— Надо драться, друг мой Билл, — или хотя бы делать вид. Защищайся!

Он сделал выпад трезубцем, и толпа разразилась кровожадными воплями. Билл парировал удар и сделал шаг в сторону. Арт прыгнул вбок, увертываясь от сети, которую попытался набросить на него Билл.

— Вот это воистину дело. Мы должны притворяться, что деремся, пока не окажемся на той стороне арены под императорской ложей. Получай, презренный!

Его меч скользнул по ребрам Билла, распоров куртку. Почувствовав прикосновение холодной стали, Билл взвизгнул и отпрыгнул назад. Толпа пришла в восторг

— Ты полегче! Еще проткнешь меня, чего доброго!

— Клянусь, что нет. Но, как говорят простолюдины, надо, чтобы это смотрелось. Нападай! Нападай!

Сталь звенела о сталь. Грубая толпа неистовствовала. Она взревела от радости, когда нога короля попала в сеть. Она взревела от разочарования, когда он выпутался. Выпад следовал за выпадом, пока они не оказались под самой императорской ложей.

— Наконец-то, — задыхаясь, выговорил Артур. — Тут есть запасной выход с арены — под самой ложей. Его охраняет вон тот часовой. Туда мы и скроемся — после того, как ты меня убьешь.

Они со звоном скрестили оружие. Толпа разразилась ревом. Билл в недоумении шепнул:

— А как это мы скроемся, если я тебя убью?

— Сделаешь вид, что убьешь, тупая ты голова! Опутай меня своей сетью и воткни мне меч между боком и рукой. Как во всех плохих пьесах.

— Понял. Начинаю.

Со скоростью атакующей кобры сеть взметнулась вверх и опутала его противника. Правда, бросать сеть он был не мастер, и Арту пришлось нырнуть вперед, чтобы в нее попасть, а потом подтянуть к себе край, чтобы запутаться в ней.

— Давай, давай, презренный! — прошипел он, увидев, что Билл стоит, растерянно моргая. — Повали меня и потребуй, чтобы толпа вынесла приговор.

Конечно, им не помешали бы несколько репетиций, но для этих зрителей сошло и так. Билл прыгнул вперед, и Арт упал под его напором, старательно запутавшись трезубцем в сети. Билл схватил его за руку, прижал к земле, поставил колено ему на грудь. Чувствуя себя несколько нелепо, он занес меч, готовый нанести удар, и обернулся к зрителям.

Разыгранную ими немудреную сцену толпа приняла за чистую монету. Все вскочили на ноги, требуя смерти,— большой палец у каждого был опущен к земле. Билл огляделся вокруг — все пальцы указывали вниз. Он взглянул на Педикула, но тот держал палец вниз с особым злорадством.

— Прикончи его, — крикнул он. — Впереди еще много схваток.

Билл опустил меч, как ему было сказано. Тело Арта вытянулось в предсмертной судороге и застыло неподвижно. Толпа неистовствовала. Билл вытащил меч и подошел к императорской ложе. Все взгляды были устремлены на него. Что оказалось очень кстати, потому что король на самом деле запутался в сети и никак не мог выпутаться. Билл уголком глаза заметил это и, размахивая мечом, с криком бросился вперед: нужно было срочно отвлечь внимание на себя.

— Слава тебе, центурион Педикул, слава!

— Ну ладно, слава так слава, — проворчал центурион, заглядывая в программку, потом снова посмотрел на Билла. — Погоди-ка, а почему у тебя на мече нет крови?

— Потому что я вытер его об одежду убитого.

— Что-то я не видел, чтобы ты его вытирал. — Педикул нагнулся вперед, ища что-то глазами. — Да я и убитого не вижу!

— Сюда! — крикнул Арт, оттолкнув часового так, что тот покатился на землю, и ногой распахнув дверцу с красной надписью: «ЗАПАСНОЙ ВЫХОД».

Дважды просить Билла не пришлось — он нырнул в дверцу сразу вслед за Артом. Они бежали по длинному извилистому туннелю, слабо освещенному солнечным светом, который пробивался в щели между досками трибуны у них над головой вместе с сыпавшимися оттуда ореховыми скорлупками и косточками маслин. До них донесся топот ног и гневные крики ярости и разочарования. Позади с грохотом слетела с петель дверца, и в нее повалили вооруженные солдаты.