Вино грез - Макдональд Джон Данн - Страница 20

— Я очень мягко проскользнула в сознание великого человека второго мира. Очень могущественного человека, согбенного годами, но полного благородства. Целых десять часов сна я заставляла его вслух считать предметы: экипажи на улицах, трещины в тротуарах, окна в зданиях. Я заставила его считать громко и не позволяла делать ничего другого. Его друзья, семья, соратники — все страшно перепугались. Сановный человек считал до тех пор, пока не охрип. Он ползал на старческих коленках и считал паркетные планки. Доктора пичкали его лекарствами, но я сохраняла контроль над мозгом старика, и он продолжал считать. Это было самое изумительное переживание.

Все захохотали. Рол не сомневался, что в очередных грезах все бросятся на поиски вариаций последнего озорства Лизы, но к тому времени, как соберутся и станут рассказывать свои сны, Лиза опять пойдет дальше и придумает что-то новое.

Рол подумал было о бесчисленных жизнях, которые она изувечила в попытках доказать самой себе, что грезы не реальны, но изгиб ее рта выдавал ее мысли. Рол понял, что Лиза все же подозревает, что грезы могут быть реальностью, и каждые дополнительные муки, которые она причиняет существам в грезах, тяжким бременем ложатся на ее совесть.

Кроме грез и разговоров о грезах, Лиза не имела ничего общего с остальными взрослыми. Этому способствовала ее внешность, которая, хотя и соответствовала стандартам красоты в первом и втором мире, в мире Наблюдателей привлекала лишь тех, кто хотел подстегнуть увядшие вкусы чем-то необыкновенным.

Лиза увидела Рола, возвышавшегося над головами ее собеседников, и их взгляды встретились. Он кивнул, подзывая ее к себе и, пока она медленно шла к нему, вышел в коридор. Она вышла за ним.

— Я хочу поговорить с тобой, Лиза. О чем-то очень важном.

— Грезы — самое важное.

— Пойдем в одну из учебных комнат.

— Я не была там уже больше двух лет, — холодно ответила Лиза. — И не намерена подниматься туда сейчас. Если ты хочешь поговорить со мной, мы можем встретиться во втором мире. Мы уже разговаривали там как-то.

Рол с неохотой согласился. Последняя встреча и разговор с Лизой во втором мире оставили в памяти довольно мрачное впечатление. Рол согласовал с Лизой время и место встречи и опознавательный сигнал. Они вместе поели, вместе вошли в коридор с кабинами для грез и разошлись по своим местам.

Рол уже почти привык к шуму уличного движения, толкотне и спешке толп на улицах этого самого большого города во втором мире. Он опаздывал и знал об этом, ему пришлось потратить почти час, чтобы пересечь полконтинента. Вдруг Лиза устала дожидаться его? Последнее время она не отличалась терпением.

Он выбрал себе тело молодого худощавого мужчины и самоуверенно, даже как-то беззаботно овладел его мозгом. Заставив захваченное тело войти в отель, он загнал сознание носителя в уголок плененного мозга. Оттесняемое сознание запаниковало, но боролось вяло, и. его слабое трепыхание не представляло для Рола никакого интереса.

В вестибюле находилось несколько молодых женщин, явно кого-то ожидающих. Под часами Рол вынул из кармана захваченного тела несколько вещиц и, как будто случайно, уронил их на пол. Наклонился и собрал: нож, мелкие деньги, зажигалку.

Выпрямившись, Рол увидел стоящую рядом высокую девушку в сером костюме. Он посмотрел ей в глаза и обратился:

— Лиза.

— Ты опоздал, Рол, — ответила она на языке Наблюдателей.

— Я рад, что ты дождалась меня.

Они тихо разговаривали, и для посторонних эта сцена не представляла ничего необычного: нервный молодой человек только что пришел и встретился со своей девушкой. Они вместе покинули отель. Девушка что-то проговорила на языке этого города. Используя чужие знания, Рол научился понимать этот язык, но гораздо удобнее было ослабить давление на сознание носителя и позволить ему всплыть до уровня, где язык носителя становился понятным сам по себе. Девушка улыбнулась и повторила вопрос:

— Куда теперь?

Они свернули в более тихую улицу. Посмотрев на противоположную сторону улицы, в окне другого отеля, он увидел стоящих рядом мужчину и женщину, что-то разглядывающих на улице.

— Если в комнате только они, — обратился он к Лизе, — то это подходящее место.

Как только серое ничто окутало Рола, он сделал отработанное движение, чуть наклонился вперед и устремился вверх. Чувствительные кончики щупалец передвижения коснулись чужого мозга, опознали быструю, как взмах ножа, реакцию женского мозга, отклонились в сторону, нашли другой пункт сопротивления и мягко в него проникли.

Он стоял, рассматривая улицу с пятого этажа. На противоположной стороне, возбужденно разговаривая, стояла молодая пара.

— Пусть они постараются объяснить это друг другу, — рассмеялась Лиза, стоявшая рядом с Ролом.

Рол, осматривая маленькую комнатку, глубоко затолкал плененное сознание, на самый край критического Уровня, и удерживал его там усилием воли, которое уже стало почти автоматическим. Это тело было старше предыдущего. В нем было слишком много мягкой белой плоти. Но женщина, в которую вселилась Лиза, бесспорно была красива.

— Ну, что интересного ты хочешь рассказать? — спросила Лиза, усаживаясь на кровать.

— Надеюсь, тебе будет интересно. Слушай внимательно. Уже шесть месяцев, как я разузнал о нашей истории почти все. Недавно я получил последние кусочки мозаики. Часть информации я нашел в учебных классах, часть — при постоянном расспрашивании самых лучших умов мира-три, Остальное — из наук этого мира. Очень много лет назад, Лиза, куда больше, чем можно себе представить, наш мир был чрезвычайно похож на этот, на мир-два.

— Чепуха!

— Я могу доказать каждое свое слов. Когда-то наша раса была многочисленна. Мы нашли секреты путешествий в космосе. Наша родная планета вращается вокруг умирающего красного солнца недалеко от звезды, которую эти люди называют Альфой Центавра. Двенадцать тысяч лет назад на нашей планете сложилась критическая обстановка. Лидеры расы понимали, что жизнь на планете может сохраниться, если будет постоянно приспосабливаться к постоянно изменяющимся климатическим условиям, неуклонно понижающейся температуре и влажности. Вся жизнь людей превратилась бы в постоянную борьбу за выживание, и лидеры санкционировали поиски более молодых планет, пригодных для переселения. Было найдено три таких планеты: эта планета, то есть планета-два, потом планета-один, вращающаяся вокруг Дельты созвездия Малого Пса, Проциона, в десяти с половиной световых годах отсюда, и планета-три — в системе Беты созвездия Орла около Альтаира, в шестнадцати световых годах до этого мира. Их сочли пригодными.

— Я слышу слова, которые ты произносишь, но я не понимаю их значения.

— Пожалуйста, Лиза. Слушай. Двенадцать тысяч лет назад наш мир умирал. Лидеры нашли три планеты, на которые мог переселиться наш народ. Первый мир, ставший первым миром грез, был назван Марит, второй — Земля, третий — Ормазд. Две тысячи лет заданием всей нашей расы было Великое Переселение. Для этого построены корабли, которые могли преодолевать огромные расстояния за чрезвычайно короткое время, и наша раса переправилась через космос на три пригодные для жизни планеты.

— Но, Рол…

— Помолчи, пока я не закончу. Лидеры были мудрыми людьми. Они понимали, что предстоит колонизировать три сырые, дикие планеты, и при колонизации возникнет разница в тенденциях развития культур на каждой из них. Они опасались, что наши народы, развиваясь по трем отдельным направлениям, станут врагами. Перед ними встал выбор. Либо вести колонизацию таким образом, чтобы между мирами существовали частые контакты, либо изолировать три колонии до тех пор, пока не настанет время, когда колонии продвинутся на высокий уровень развития, и восстановление контактов произойдет без боязни столкновений между мирами. Был выбран второй путь, потому что предполагалось, что, поддерживая расхождение в развитии, каждая раса сможет внести свой вклад в развитие первоначальной расы в целом, как только будут восстановлены контакты. Чтобы выполнить второй путь и предотвратить преждевременные контакты между колониями, были учреждены Наблюдатели.