Паутина Света (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 43

Интерлюдия 11

Такамия, Младшая Школа Торью, Тайзо Масаки

"Классическая литература". Грр! Тайзо в очередной раз подёргал себя за отросшие волосы — стиль причёски "воронье гнездо" был успешно обновлён. В библиотеке было тихо, пустынно и… безумно скучно!!! Романтическая встреча: Масаки и антология "Классической литературы", том 3. От уровня романтики хотелось спать… и есть! Компромиссным занятием было безудержное зевание — оно и занимало треть времени. Остальное время приходилось читать. Ну зачем, зачем, спрашивается, в школе ввели этот предмет? И нафига он нужен Тайзо, будущему инженеру — авиаконструктору? Красивые девизы на фюзеляжах проектировать? Уав-ууах! Ксо, чуть челюсть не вывихнул…

Вообще, на литературу можно было бы и подзабить — как это делала половина класса. Проблема в том, что "классика" была аттестационной оценкой — а аттестат младшей школы парню нужен был близкий к идеалу: иначе проблемы будут уже в средней школе Торью, куда чуть больше, чем через год, ему требовалось перейти. А отличный сертификат средней школы — это уже прямая путёвка в Политехнический университет. Ещё и в старшей школе изучать общеобразовательные предметы, рисовать птичек и рыбок на ИЗО и читать "классику" — это перебор! Почему, ну почему этот предмет — такая долбаная хрень?! Никакой логики! Мало того, что текст нужно было запомнить (о чём он и хотя бы пару цитат), так ещё и рассказать выводы. Ну, допустим, о красоте цветущей сакуры Масаки кое-что и сам мог рассказать — не в стихах, конечно, но это явление можно было по крайней мере посмотреть и потрогать. Абстрактные любовные переживания (ладно любовные, а если они друг друга в глаза не видели, и он погиб — это как называется?!), опозоренная честь господина, непомерным грузом ложащаяся на совесть ронина (который был в буквальном смысле за морем и вообще не при делах), самоубийство от того, что не в силах описать в пяти строфах всю красоту природы — это ваще чо?! Как говорит Амакава — проникнись духом оригинальной японской культуры — и ржёт, зараза! Причём у него самого эти все "канонические формулировки" трактовки того или иного описанного события буквально "от зубов отскакивают".

Тайзо попросил друга поделиться секретом — Юто поделился. "На самом деле надо говорить одно и тоже: долг, верность, красота, великие традиции предков. Немного критиковать сёгунат — во всех произведениях позднее первой половины XIX века по-любому можно найти его осуждение. Ну, по мнению сенсеев. Просто компонуй ответ с именами из книжки (только не перепутай, кто есть кто!) с приведёнными выше обозначениями. Вот и всё!" Ага, всё. Почему-то у Амакава каждый раз получался приличный ответ по теме, а у Масаки — набор мало связанных слов и "садись, сорок пять". Ксо! Приходилось торчать в библиотеке и заучивать наизусть проклятые рецензии ещё более проклятых (наверняка — по сотне раз от каждого ученика вроде Тайзо!) "уважаемых критиков". За что, ну вот за что уважаемых?! И кем?! Нет, почему у заучек вроде Сидзуки или Ю из параллельного класса всё получается — ему, Тайзо, понятно. Недаром в очках таскаются! И почему у Ринко тоже всё окей — не менее понятно: если Юто живёт через улицу напротив, можно придти и подкупить парня ужином, а он тебе ответ продиктует и запишет. Что "хорошее знание литературы" у Кузаки основано именно на этом методе, Масаки даже не сомневался — уж больно стекленели глаза у "чемпиона школы", когда она оттараторивала ответ на вопрос сенсея. А он, Тайзо, вынужден вместо законного отдыха сидеть в библиотеке и зубрить, как заучка какая! Нет, книгу можно было и домой взять — вот только там сестрёнка, приставка, ноутбук с Автокад фор Стьюдент с пакетом приложений "авиа-расчёт"… Ксо! Может, тоже очки напялить, как Амакава? Будет за умного сходить… хотя нет, ни в коем случае! Один раз оденешь — и не отмыться от шуточек! И так уже всякие придурки шутили по поводу "друг для Амакава — "помощник" в гареме!" По счастью, эту же реплику услышала Кузаки… ну а дальше — как обычно "жестокая любовь Ринко-тян". Нет, даже синяков не наставила, но, после того, как Кузаки случайно развалила крышку парты, стукнув по ней кулаком, связываться с ней опасались. Даже самые придурошные парни — ведь попробуй убеги от лучшей бегуньи школы.

Тайзо сам не заметил, как его взгляд перетёк с книги на сливовое дерево, почки которого уже заметно набухли. Скоро ханаме умэ [цветение сливы, яп.], а там уже и настоящая весна, и апрель, и маленькие смерчики из сакуровых лепестков на улицах…

Эх, помнится, когда Амакава привели своего отпрыска в школу — Юто был ужасно хмурым, замкнутым подростком. Класс частенько подшучивал над слегка заторможенным сверстником. Угрюмый и злой взгляд — это несколько не то, что может угомонить семилетних сорванцов. И быть бы парню изгоем, но тут вмешалась Кузаки. Не отходила от парня ни на шаг, провожала его в школу и домой, могла и кулаком двинуть. Говорят, даже избила троицу учеников из соседней школы, что к Амакава прикопались на площадке в парке. И тормошила, тормошила, тормошила мальчика — казалось, что энергии у неугомонной девицы на двоих — и с избытком! В общем, к середине второго класса у Юто начали появляться хоть какие-то приятельские отношения со сверстниками, а он, Масаки Тайзо, к удивлению своему даже смог подружиться с одноклассником. По крайней мере, списывать у Юто было довольно удобно — память у мальчика была хорошая. Но судьба как будто задалась целью не дать Амакава получить нормальное детство — ровно на день девятилетия у него разбились насмерть родители. Страшный удар как будто отбросил мальчика от коллектива — некоторое время он был сам не свой, улыбался в пустоту (это было довольно жутко!), отвечал невпопад, на уроках на многое отвечал странно (даже некоторых учителей в тупик ставил)… все понимали, и никто не трогал беднягу. А потом — Юто как будто проснулся! И вот после этого начались действительно странные вещи.

Сначала Амакава внезапно заинтересовался физикой — резко так. Помогал в лаборатории, вступил в кружок… и как-то очень быстро оказалось, что физика — ужасно интересный предмет! Одни лазерные бои чего стоят — перешедшие в среднюю школу Торью старшеклассники, говорят, развернули у себя целый полигон и проводят турниры. И в младшей школе скорее всего увлечение осталось бы, если бы не противодействие родителей. Однако, у Клуба оказалось занятие и более интересное: дрон-авиация! (Кто сказал "авиамоделизм? Авиамоделизм, это пластмассовые модели самолётиков в 1:72 масштаба!) И понеслась! Сам Тайзо, в клуб вступивший за-ради оценок по непонятной ему тогда "шизике", внезапно оказался родоначальником отдельного клуба — да ещё умудрился засветиться на состязаниях в университете. Юто, оставшийся сиротой, Юто, видевший до семи лет родителей только по большим праздникам, Юто над которым столько издевались, как будто вознамерился доказать самой судьбе, что она больше не властна над ним! Кто больше всех прогуливает школу? Амакава. Кого вообще никогда не отчитывают за пропущенные уроки? Амакава! Кто доставляет директору школы максимум головной боли? Опять та же фамилия! Из-за Юто после нового года уволили наконец вредную пожилую химичку. Внезапно оказалось, что на внеочередном тестировании учителей она не добрала несколько баллов до минимальной нормы "для школы такого класса, как Торью". И плевать, что "школой такого класса" их школа стала только с нового учебного года — у них, видите ли, углублённое преподавание точных наук и подготовка к поступлению в "Политехнический университет Такамии". Опять же, считается, что это — целиком заслуга директора. А на самом деле… да-да, всё та же фамилия на букву 'А'! Амакава немыслимым образом умудрился скорешиться с этой страшной стриженной интриганкой Канаме, которую её собственный класс обходит по огромной дуге. Амакава умудрился каким-то образом мало того, что влезть в структуру "Отряда Взаимопомощи" (такое впечатление, что его там все знали), так ещё и протащить свой проект авиапатрулирования, который они под руководством Тайзо разворачивали. Масаки родители не раз предупреждали, что со школьниками из рабочих кварталов лучше не пересекаться. Хулиганы они и, вообще, личности резкие. А теперь волшебным образом ему, младшекласснику, половина их средней школы пожимает руки и даже грубовато опекает (слышь чо, эта наш друг, чо!), стоит клубу Пилотирования приехать в составе трёх-четырёх парней к дружественному клубу той школы. "Законы природы? Нет, не слышал" — это про Юто.