Герой - Бубела Олег Николаевич - Страница 11

– А почему в твоем войске нет священников?

Брат, все еще находясь под впечатлением от моего пересказа книги Макиавелли, отреагировал не сразу, а когда я повторил вопрос, сильно удивился:

– А зачем?

И тут я стушевался.

– Ну как же так? Ведь подавляющее большинство солдат, насколько я знаю, верят в Единого, так почему же у войска нет своих святых отцов, своего рода духовных наставников, которые могут поднимать боевой дух, вселять уверенность или, в крайнем случае, отпускать грехи перед смертью?

Фариам хмыкнул и поинтересовался:

– Алекс, а что ты вообще знаешь о церкви Единого?

Я почесал в затылке и признался:

– Немного. Встречался всего с двумя церковниками, но ничего полезного от них не узнал. Один пытался обратить меня в свою веру, а второй советовал прогнать тьму из моей души, ну а с остальными я на эту тему вообще не разговаривал, потому что сам – закоренелый атеист.

– Ну, тогда понятно, – кивнул брат и пояснил: – Заповеди Единого не разрешают убийство, даже для самозащиты, поэтому никто из священников не станет поднимать боевой дух солдат. Наоборот, они наверняка будут уговаривать их щадить врагов в схватке, не очернять свою душу убийством… ну и проповедовать прочие бредни. Так что в армии Мардинана никогда не было священников, и даже погребение павших бойцов проводится безо всяких очистительных ритуалов. А почему ты спрашиваешь?

– Да так, хочу разобраться… – уклонился я от прямого ответа. – А объясни мне тогда, почему даже бойцы моего отряда в свободное время посещают церковь, если это идет вразрез с армейским уставом?

– Не идет.

– Почему?

– В уставе армии Мардинана нет никаких упоминаний о вероисповедании. То есть солдаты могут верить, во что хотят, если это не вредит их службе. И даже посещение церкви никак не запрещается, потому что вера – это личное дело каждого.

– Та-а-ак! – выдохнул я.

Что-то не сходится! Насколько я понял, церкви Единого стоят почти во всех городах Мардинана. Ну, во всяком случае, в тех, что я посетил, они были. И тут сам король утверждает, что ему по барабану, в какого бога верят его солдаты. А как же Инквизиция? Ведь в той же Империи, судя по рассказам Снежаны, она свирепствует не по-детски.

– Слушай, можешь объяснить мне, какое место в королевстве занимает церковь? – попросил я брата, отчаявшись разобраться сам.

– Ты имеешь в виду церковь Единого?

– А что, у вас еще и другие есть?

– На севере стоит эльфийский монастырь детей Матери-Природы, а возле Кирвана расположен Храм Света. Думаю, они также могут считаться церквями, так как их регулярно посещают тысячи верующих.

– И как же к этому относятся святоши Единого? Не пытаются извести еретиков на корню?

– Как всегда, – пожал плечами Фариам. – Пакостят, гадят по мелочи, переманивают верующих, но выжигать «оплоты скверны» дотла уже не пытаются. Если тебе интересно, во время правления моего отца было нападение на Храм Света, в результате которого он был частично разрушен, но храмовникам удалось доказать, что это дело рук служителей Единого, поэтому последним пришлось восстанавливать Храм на свои средства. Инцидент замяли, и после того случая подобного больше не повторялось. Ну, а эльфийский монастырь стоит уже лет триста и наверняка простоит еще столько же… Кстати, надо бы напомнить Квазиленду, что он собирался построить у нас еще два, да и церковь в столице не помешала бы…

– А зачем? – не понял я.

Фариам так удивленно на меня посмотрел, что я почувствовал себя неуютно.

– Алекс, ты же сам мне рассказывал, как у вас обстоит дело с религией. Так почему спрашиваешь?

Я начал въезжать в ситуацию.

– То есть и монастырь, и Храм, и церковь Единого платят в казну за право находиться на землях Мардинана?

– Разумеется!

Я буквально выпал в осадок. Вот вам и Средневековье! Это на Земле была обязательная церковная десятина, охота на ведьм, инквизиция, а здесь все намного цивилизованнее. Хочешь нести свет веры в души людей – плати!

– А можно поподробнее? – попросил я брата.

В ответ тот обрисовал мне ситуацию в королевстве, касающуюся двух структур – церкви и государства. Да, это в Империи церковь сейчас занимает важное положение, имеет право вмешиваться во все дела государства, и даже император без благословения святых отцов не может принять корону, а в Мардинане с этим все просто. Церкви платят в казну определенный налог, который рассчитывается исходя из занимаемой ими площади. Как добываются средства на этот налог – никого не волнует. Они могут собираться из пожертвований верующих, целиком являться спонсорской помощью или быть результатом любых торговых операций. Так, например, за монастырь детей Матери-Природы платит Фантар, Храм Света живет за счет продажи зерна и овощей, выращиваемых прихожанами на храмовых полях, а церкви Единого активно занимаются торговлей с Империей и содействуют другим купцам в налаживании рынка сбыта.

Конечно, так было далеко не всегда. Перед войной с Темным магом ситуация в королевстве напоминала имперский порядок. Церковь Единого была единственной и имела большие возможности и длинные руки. Нередко проводились казни еретиков, которых сжигали в очистительном пламени, священники активно вмешивались в дела государства и считались силой, с которой не решались конфликтовать даже короли. Но после войны, унесшей много жизней, положение церкви пошатнулось. Вернувшиеся из степи «победители» рассказывали страшные вещи и жалели, что поддались на громкие лозунги святош, призывавших уничтожить Алкиса. Эти ветераны Великой войны породили недовольство, которое священники сперва попытались задушить. Но когда недавних героев стали отправлять на костры, народ начал роптать и уже не слушал объяснения церковников, пытавшихся уверить остальных в том, что выжившие «заразились скверной на землях Темного».

Последней каплей стал голод, несколько лет после войны свирепствовавший на землях Мардинана. Засуха и последовавший неурожай вызвали слухи о посмертном проклятии Темного мага, и даже убедительные святые отцы не могли избавить от страха своих прихожан. Тут и возникла маленькая искорка, из которой впоследствии разгорелось пламя новой войны за веру. Дело в том, что, несмотря на неурожай, церковь исправно собирала с жителей королевства свою долю, причем святош отчего-то совсем не волновало, что люди умирали от голода. Я так и не выяснил у Фара причину такого наплевательского отношения служителей Единого к народу и мог лишь предполагать, что после победы над Темным у руководства местной церкви совсем отказали тормоза. Это понятно – ведь, по сути, Алкиса удалось завалить неким божественным оружием, а значит, святые отцы имели повод для гордости. Вот только их гордость плавно перешла в эйфорию от вседозволенности, поэтому церковь так осмелела, что решила поднять свой налог, стала активно лезть в политику, совсем не обращая внимания на тогдашнего короля Мардинана.

В конце концов наступил такой момент, когда жители одной из бедных деревень отказались платить церкви. Что уж там произошло, покрыто мраком неизвестности. В некоторых источниках говорится, что местный святой отец отправил многодетную мать-одиночку на костер только за то, что она не смогла выплатить церковную подать, в других рассказывается, что голодающие жители обнаружили в подвалах церкви сотни мешков с зерном, но в одном факте все они сходятся – прибывший наряд инквизиторов, попытавшийся урезонить бунтарей, был уничтожен доведенными до отчаяния людьми.

И это было лишь начало. Бунт быстро перекинулся на соседние деревни и города, и вскоре годами зревшее недовольство выплеснулось наружу. Церковников уничтожали безжалостно, разрушали храмы, монастыри, грабили дома священнослужителей. И вот тогда святые отцы прибежали на поклон к королю и попросили – защити нас! Тогдашний правитель оказался довольно мудрым мужиком с хорошей памятью. Он оценил ситуацию и, видя, что бунтом охвачено уже полстраны, приказал всех святош казнить, а их имущество забрать в пустовавшую казну, причем даже выслал народу в помощь регулярную армию. В общем, вскоре церковники были окончательно уничтожены, и Мардинан стал праздновать победу. А как же иначе? Ведь были повержены тираны и деспоты, которые годами наживались на собственных прихожанах!