Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

След тигра - Воронин Андрей Николаевич - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Тигр, например, — предположил Глеб. Вовчик бросил на него быстрый взгляд, тяжело вздохнул и сказал:

— Слушай, композитор, чего тебе неймется? Ты меня прости, Федя, не обижайся, но ведь, если разобраться, твое дело телячье. Скажут грузить — грузи, скажут тащить — тащи, скажут стрелять — стреляй и не спрашивай отчего и почему. Не обиделся?

— А на что тут обижаться? — пожал плечами Глеб. — У меня всю жизнь так — что в армии, что на гражданке. Как сказал один умный человек, не хочешь работать головой — работай руками. А я головой работать — ну просто ненавижу! Я от этого сразу засыпать начинаю, понял? Только, Вовчик, был на свете еще один умный человек, Суворов была его фамилия, слыхал? Так вот, он сказал, что каждый солдат должен знать свой маневр. Вовчик хлопнул Глеба по плечу.

— Вот чудила! Суворов, спору нет, был умный дядька, а вот ты, брат, до него маленько не дотянул. Свой маневр, говоришь? Ну так это вот и есть твой маневр — мешки таскать и держать винтарь под рукой. Ты думаешь, мы зачем сюда пришли — браконьеров вязать? Мы людей искать пришли! Людей, понимаешь? А вот когда найдем, когда разберемся, что тут было и кто виноват, вот тогда… В общем, тогда и посмотрим. Сам понимаешь, все зависит от того, что мы найдем и найдем ли что-нибудь вообще. Но сначала надо найти. А то если мы прямо сейчас, не успев высадиться, начнем следствие проводить, выяснять, кто тут тигрятинкой промышляет да у кого дома на стене шкура полосатая висит, так от нас уже назавтра рожки да ножки останутся. Понял теперь, композитор?

— Чего ж тут не понять, — буркнул Глеб. — Вы все тут начальники, один я у вас дурак.

Краешком глаза он видел, что «солдат Джейн» уже некоторое время стоит поодаль и, делая вид, что изучает карту, внимательно прислушивается к их разговору. Это показалось ему любопытным, тем более что Вовчик настолько увлекся процессом воспитания непутевого работяги, что не заметил присутствия начальницы.

— Да ты и впрямь дурак, братец, — огорченно сказал Вовчик. — Сам же просил объяснить, что к чему, а потом сам же и обиделся!

— Да ладно тебе, — сказал Глеб. — Должность у меня такая — дурацкая. Должен же я ей соответствовать!

— Крученый ты парень, хоть и дурак, — задумчиво произнес Вовчик.

— Хватит болтать, — вмешалась в их беседу «солдат Джейн», сворачивая карту. Глеб про себя отметил, что вмещалась она очень своевременно — как раз тогда, когда разговор по существу закончился и начался пустой треп. — Володя, ты зачем ящик упаковал? Сейчас же распакуйте и раздайте оружие. Молчанов, позаботьтесь о том, чтобы все карабины были заряжены и поставлены на предохранитель. Володя, займись верховыми лошадьми. Проверь все, чтобы потом не тратить время на остановки.

— Не шуми, Женя, сейчас все сделаем, — мягко отозвался Вовчик и кивнул Глебу: — Слыхал, композитор? Давай, снимаем этот гроб!

Вдвоем они ослабили ремни и сняли с лошадиной спины тяжелый ящик. Вовчик отдал Глебу ключ от навесного замка и пошел к верховым лошадям, хотя мог бы этого и не делать: лошадей он седлал собственноручно, и проверять свою собственную работу ему было незачем.

Глеб отпер ящик и откинул деревянную крышку. Внутри, как он и ожидал, лежали четыре скорострельных карабина «сайга» на базе АКМ и уже знакомая ему снайперская винтовка Драгунова. Оцинкованные коробки с патронами, запасные обоймы и даже матерчатые подсумки лежали здесь же; помимо всего этого богатства, в ящике обнаружилась ракетница и коробка патронов к ней. У Слепого немного отлегло от сердца: в глубине души он побаивался обнаружить парочку гранатометов, а может, и ПЗРК — уж очень решительный вид был у «солдата Джейн».

Ракетницу в брезентовой кобуре он отложил в сторонку и, пока суд да дело, принялся снаряжать магазины. Зарядив все пять стволов и поставив их на предохранители, он рассовал обоймы по подсумкам. Пока он этим занимался, к нему подошел Гриша, присел на корточки и, покуривая, стал наблюдать за тем, как ловко работает Глеб.

— Пристрелять бы их, — сказал Сиверов, протягивая ему заряженный карабин.

— Не дрейфь, разведка, — ответил Гриша. — Не ты один знаешь, с какой стороны у карабина приклад. Все пристреляно в лучшем виде.

Глеб собрал стволы в охапку, подошел к верховым лошадям и рассовал карабины по седельным кобурам. Лошади, фыркая, неохотно нюхали мертвую прошлогоднюю траву, позванивали сбруей. Под копытами чавкала грязь — верхний слой почвы уже оттаял, превратившись в полужидкую кашу. Заноза, демонстрируя неизбывную вредность характера, пыталась есть снег. Глеб нашел в тюках пустой мешок, сел на оружейный ящик и стал, отрезая от мешка длинные полосы, обматывать ими ствол винтовки.

— Ты чего делаешь, композитор? — поинтересовался у него Вовчик. — Не в разведку идешь!

— Не уверен, — лаконично ответил Глеб. — И вообще, привычка — вторая натура.

— Любопытные у тебя привычки, дружок, — сказал Гриша.

— Вы мне лучше скажите, профессора, чем мы лошадей кормить будем? — спросил Глеб. — В тайге-то, наверное, еще снег лежит. По мешку овса на лошадь — не маловато ли будет?

— Будет день — будет и пища, — туманно ответил Вовчик. — Если что, недельку-другую они у нас и на подножном корме протянут. Жрать захотят — из-под снега выкопают. А там, глядишь, и свежая травка пойдет. Вообще-то, я тоже считаю, что пешочком, без этих скотов, гулять приятнее. Но тогда вьюки на себе переть пришлось бы, да и медленнее пешочком-то…

Молчаливый Гриша кашлянул в кулак и нахмурился. Что-то ему в этом разговоре явно не понравилось, но вот что именно? Глеб заметил, что члены экспедиции как-то очень уж болезненно реагируют на его вопросы — не на все, а исключительно на те, которые так или иначе связаны с организацией и целями похода. Впрочем, это могло объясняться вполне естественными причинами. В конце концов, для них он был просто разнорабочим — то есть, по определению, природным недоумком, с которым не о чем разговаривать. И вот он, этот недоумок, лезет к ученым людям со своими дурацкими вопросами да еще, видите ли, и критикует: чем же мы, дескать, лошадей-то станем кормить? Да не твое дело, чучело! Таскай мешки и сопи в две дырки, вот и весь разговор…

«Точно, — подумал Глеб, накрепко приматывая кусок мешковины к винтовочному стволу обрывком бечевки. — Просто мне давненько не приходилось под дурачка косить, вот и мерещится всякая ерунда с непривычки. Когда вернусь, надо будет предъявить Потапчуку претензии. Как ни крути, а легенду для меня придумывал он на пару со своим Корнеевым, и не Вовчик с Гришей виноваты, что мне внутри этой легенды тесно…»

— Что-то долго Тянитолкая нет, — сказал Вовчик, заметив, как Горобец бросила нетерпеливый взгляд на часы. — Самогон они там пьют, что ли?

«Солдат Джейн» снова, уже не скрываясь, посмотрела на часы, и Глеб заметил, как на скулах у нее вздулись и опали желваки, а глаза нехорошо прищурились. Губы Евгении Игоревны шевельнулись, и Слепой мог бы поклясться, что Горобец была готова отпустить крепкое словечко из тех, которых не отыщешь ни в одном толковом словаре.

Позади них, на реке, взревел двигатель буксира. Все вздрогнули и обернулись. Двигатель сбросил обороты, застучал ровно и глухо. Буксир отошел от пристани, волоча за собой баржу, и начал неуклюже разворачиваться, расталкивая круглым, похожим на лапоть носом звенящие утренние льдинки.

— Тьфу, сволочь, — сказал Вовчик. — Совсем про него забыл.

«Что это с ними сегодня? — подумал Глеб, глядя, как Гриша торопливо прикуривает еще одну сигарету, а „солдат Джейн“ грызет нижнюю губу. Зубы у нее были белые, ровные и крупные. — Почему они все такие нервные?»

— Отвратительное место, — сказала Горобец напряженным голосом. — Я понимаю, почему люди отсюда ушли. Здесь что-то… Что-то не так.

Сиверов огляделся, но не увидел ничего необычного. Местечко, конечно, было унылое, но не настолько, чтобы вывести железобетонную Евгению Игоревну из душевного равновесия. Да и остальные явно были не в своей тарелке, хотя держали себя в руках лучше, чем «солдат Джейн». Потом он вспомнил о пропавшей экспедиции — пропавшей, вероятнее всего, не без помощи местных жителей — и удивился: если уж вы так опасаетесь аборигенов, то зачем было посылать Тянитолкая в поселок одного, пешком и даже без карабина?