Белый - Хансен Эва - Страница 7

Владелец квартиры, которую снимала Грюттен, отзывался о ней как о скромной жиличке без проблем, хотя проблемы можно было и не заметить, ведь Эмма прожила в этой квартире меньше полугода. Соседи в один голос твердили, что иногда не видели медсестру по несколько суток вообще, в ее окнах не горел свет, видно перебиралась с одного дежурства на другое. Кстати, плата за квартирку оказалась весьма умеренной.

На что Эмме Грюттен требовались деньги?

Логические размышления заводили в тупик, вернее, становилось понятно, что следователи чего-то либо не замечают, либо успели что-то упустить.

Но Агнесс Валин огорошила:

– Она была беременна. Срок совсем маленький, но она сама знала о беременности.

– Стоп! Что там Хантер говорила про просьбу о помощи?

Дин с изумлением уставился на старшего:

– О какой помощи?

– Хантер говорила, что приехала, потому что подруга просила поддержать ее. Почему убитой была нужна поддержка? Может, дело в беременности?

Вызвали фру Хантер. Та перепугалась, долго не могла успокоиться, но потом рассказала, что у погибшей два года назад случилась трагедия – прямо на операционном столе из-за халатности доктора умер ее годовалый сынишка. При рассказе о трагедии у фру Хантер на глаза снова наворачивались слезы:

– Понимаете, они с Хансом так хотели этого ребенка, так ждали его… А потом эта нелепая смерть… тот врач исчез бесследно, словно в воду канул… У Эммы с Хансом все вдруг разладилось, он считал, что нужно смириться, усыновить кого-то, может, не одного ребенка, но Эмма хотела разыскать виновного и наказать. Она после развода уехала в Стокгольм, потому что узнала, что врач живет здесь. Наняла детектива, чтобы искать.

Мартин вздохнул: доискалась, что нашла свою смерть. Это подтвердила и подруга:

– Эмма позвонила мне и сказала, что ей показали врача, что Провидение все же наказало его… Но она хотела завершить начатое…

– Кем?

– Эмма думала, что это Ханс нашел… и расправился, просто избив до полусмерти. Но она решила все прояснить сама! Я не успела остановить ее.

– Кому еще она могла рассказать о своем намерении? Кто еще мог опередить вашу подругу?

– Не знаю.

– Что еще она говорила о враче, где он?

– Я не знаю.

Больше выжать из подруги ничего не удалось, что за сыщик, который искал врача, Хантер не знала тоже. Ее собственное алиби подтвердилось, женщина действительно прибыла тем поездом и в том вагоне, билет на который предъявила, Хантер нашли даже на записи видеокамер вокзала. Мартин не подозревал фру Хантер, подробно расспросив о муже погибшей, отпустил домой.

Оставался госпиталь, где работала Эмма Грюттен. Удивительно, Эмма отсутствовала на работе, а никто не поинтересовался, куда девалась женщина.

Дин Марклунд отправился в госпиталь.

Рослая громкоголосая администратор его вопросу удивилась:

– Почему я должна интересоваться Эммой?

– Но она не вышла на работу.

– Почему она должна выйти на работу?

– Она у вас работала?

– Почему вы спрашиваете в прошедшем времени?

У нее что, каждая фраза начинается с «почему»?

– Потому что Эмма Грюттен убита прошлой ночью.

Администратор плюхнулась на стул и несколько мгновений безмолвно хлопала глазами, потом недоверчиво поинтересовалась:

– Кто убит?

Хорошо хоть не спросила почему, подумал Дин.

Ошибся, спросила:

– Почему?!

В голосе Марклунда появились металлические нотки. В конце концов, он пришел задавать вопросы, а не отвечать на них.

– Эмма Грюттен убита в своей квартире этой ночью. Она работала в вашем госпитале?

– Да.

– Медсестрой?

– Да.

– Кто ее непосредственный начальник? – Марклунду просто надоело слушать односложные ответы, он решил найти более разговорчивую сотрудницу.

– Да.

– Что «да»? Я спросил о ее непосредственном месте работы.

– Пойдемте. А кто убил Эмму?

– Это мы пытаемся выяснить. Ведется следствие.

– За что?

– Это мы пытаемся выяснить. Ведется следствие.

Дин мысленно ругнулся на себя. Теперь он отвечал однообразно. Глупость заразна, что ли?

– Так почему вы не поинтересовались не вышедшей на работу сотрудницей?

– Потому что она уже два дня была в отпуске.

– В отпуске?

– Да, сказала, что дома в Брекке что-то случилось, и взяла недельный отпуск. Нам пришлось заменить ее другим администратором. Ее там убили, в Брекке?!

– Нет, в Стокгольме. Чем Эмма занималась на рабочем месте?

Администратор смотрела на Дина, словно тот сморозил величайшую глупость.

– Клизмы ставила! Документацией она занималась.

Покидая госпиталь через час, Марклунд чувствовал себя так, словно провел три двухчасовых допроса убийц-рецидивистов. Но узнал немногое.

– Мартин, в ее госпитале нет никого, кто был бы избит до полусмерти и к кому Грюттен имела доступ.

– Люди часто добираются до тех, к кому доступа не имеют, особенно если намерены их убить.

– Но там нет ни одного врача, раньше работавшего в Брекке.

– Этот человек мог уже не быть врачом, если он скрывался, то неудивительно, что сменил профессию.

– Мартин, странно другое, у Эммы Грюттен не было ночных дежурств, совсем не было, понимаешь? Она не ставила клизмы и не ухаживала за тяжелобольными, Грюттен работала в отделе статистики. Она не медсестра, а младший администратор, вела учет.

– Где же она бывала ночами? Может, работала ночной сиделкой на дому?

Дин кивнул:

– Похоже, потому что администратор сказала, что Грюттен часто выглядела уставшей, словно не спала ночь. Но работала хорошо, потому нареканий не вызывала. В конце концов, не спать можно и из-за…

Янссон вспомнил внешний вид Эммы Грюттен и усомнился:

– Едва ли ей было до любовника, при такой одержимости местью. К тому же… А черт ее знает, в тихом омуте… нужно ехать в Брекке. Если этот Ханс и впрямь причастен к поискам врача…

Дин только вздохнул, он прекрасно понимал, что ехать придется ему. Срывались выходные с Ханной, которые они собирались провести за городом. Мартин посоветовал пригласить девушку с собой:

– Думаю, в Брекке воздух не менее свежий, чем в Стокгольме.

Ханна, как и следовало ожидать, ехать отказалась, но ворчать на его отсутствие в выходные в Стокгольме не стала. Лучше бы ругалась, потому что девушка становилась все равнодушнее, считая, если он волен в любое время суток любого дня недели торчать на работе, значит, и ей можно отсутствовать в их квартире без всяких объяснений. Она ничего не сказала, но Дин понял, что Ханна уедет с друзьями отдыхать, и возразить было нечего…

Пока бедолага Дин ездил в Брекке, Мартин Янссон пытался докопаться до истины в Стокгольме.

Как преступник доехал до дома Грюттен? Общественный транспорт в это время уже не ходит, если на машине или велосипеде, то они могут быть зафиксированы видеокамерами на ближайшем перекрестке. Конечно, Грюттен жила не в самом благополучном районе, здесь видеокамеры не у каждого подъезда, консьержа или видеофона нет, соседи, как обычно ничего странного не слышали: телевизор за стеной, орущие коты… и никаких полезных сведений…

Конечно, преступник (или преступница) мог прийти заранее, пробыть у Эммы Грюттен довольно долго. Возможно, это вообще был долгий разговор, в результате которого она и лишилась жизни.

Но Мартин привык все доделывать до конца, а потому запросил записи всех камер не одного, а нескольких ближайших перекрестков за всю вторую половину суток. Наверняка среди тех, кто проезжал и проходил, был преступник, но сравнение записей нескольких перекрестков требовало слишком много времени, и пока было отложено.

Нелепое, хотя и тщательно выполненное убийство. Если бы в квартире Эммы Грюттен не появилась ее подруга и не вызвала полицию, через несколько дней, когда убитой хватились в организации, где она работает, следы снотворного найти уже оказалось трудно. И тогда версия ограбления и смерти от удара тяжелым тупым предметом по голове ни у кого не вызывала бы сомнения.