Жестокость - Хэмилтон Алекс - Страница 49

— Если же получится так, что вам все же придется работать, — доктор предусмотрел и такой вариант, — то я порекомендовал бы подыскать себе местечко где-нибудь в провинции, подальше от городской суеты. И при этом непременно Постарайтесь как можно чаще бывать на свежем воздухе.

Пожалуй, слова врача и стали главной причиной того, что она с такой готовностью откликнулась на объявление, данное в газете некоей леди Фаррел, о том, что ее «поместью требуется квалифицированная секретарь-машинистка, которая могла бы в отсутствие хозяйки взять на себя ведение домашних дел». Написав по сообщавшемуся в объявлении адресу леди Фаррел, Маргарет едва могла поверить своему счастью, когда спустя некоторое время также по почте получила ответное послание, в котором сообщалось о том, что ее предложение благосклонно принято. Таким образом, все складывалось как нельзя лучше: пройдет совсем немного времени и она навсегда забудет и свою скучную, опостылевшую работу, и безвременно завершившийся роман с Диком, и вообще сможет как следует укрепить свои нервы. Как знать, возможно, ей удастся получить работу в поместье не только на время отсутствия леди Фаррел, но также и на более длительный срок…

При первой же встрече с Маргарет владелица поместья пояснила ей, что сама она довольно редко наведывается в Уиткомб-Корт — так называлось ее поместье, но постоянно держит в нем полностью укомплектованный штат прислуги. Как выразилась леди Фаррел, «дом даже в отсутствие хозяйки должен чувствовать неустанную заботу о себе». Естественно, она попросила девушку подробно рассказать о себе, своем прошлом, родных и близких, друзьях и знакомых, поскольку ей было очень интересно узнать, как они отнеслись к ее отъезду в столь далекие от дома места. Едва услышав от Маргарет, что друзей у нее очень немного, а родственников и вовсе нет, пожилая женщина заметно оживилась.

— Несчастное дитя!.. — скорбно произнесла она, поднимаясь из кресла и сжимая ладонь Маргарет в своих руках. — Я абсолютно убеждена в том, что мы с вами сработаемся. Мы просто не можем не понравиться друг другу.

Затем женщина пояснила Маргарет, почему ей столь часто приходится уезжать из поместья. — Видите ли, моя дорогая, все это исключительно из-за моего слабого здоровья, в первую очередь от нервов. Да — да, только они и вынуждают меня подчас по полгода находиться в отъезде. И при этом мне, естественно, требуется человек, который мог бы в мое отсутствие внимательно присматривать и за домом, и вообще за всем хозяйством. Слуги у меня надежные, как говорится, проверенные, но ведь вам же прекрасно известно, что за подобной публикой всегда нужен глаз да глаз. И вот еще, моя милая, я хотела бы особо оговорить одно условие, на скрупулезном соблюдении которого хотела бы настоять особо: в мое отсутствие ни один посторонний человек не должен переступать порога этого дома.

В целом Маргарет нашла довольно странной эту старую даму, родословная которой уходила в глубь английской истории на много веков. Всякий раз, когда леди Фаррел приезжала в Лондон, ее причудливые наряды, исполненные исключительно по моде начала века, неизменно привлекали к себе всеобщее внимание публики. Свой же родной Уиткомб-Корт, занимавший огромную, в несколько сотен акров территорию, она окружила поистине материнской любовью. Сама леди являлась последней представительницей древнего аристократического рода, и потому после ее кончины и сам дом, и весь примыкавший к нему громадный парк подлежали продаже с аукциона.

Многочисленные члены этого семейства на различных этапах его существования едва ли не подчистую промотали громадное фамильное состояние. Печальная участь коснулась и этого поместья: один из предков леди Фаррел в свое время разбазарил значительную часть богатой библиотеки, в которой имелись поистине уникальные книги, а также за бесценок распродал прекрасные мебельные гарнитуры работы старинных мастеров. Согласно одной из легенд, когда из поместья вывозили все эти сокровища, огромные каменные волки, поставленные архитектором у входа на террасу дома, якобы оглашали округу своим жутким воем. Да и в нынешние времена леди Фаррел, останавливаясь в одном из отелей лондонского Вест-Энда, сокрушенно рассказывала знакомым об этих злодеяниях своих далеких предков, причем голос ее при этом звучал так, словно она говорила о жестоком обращении с каким-то малым, совсем невинным, беспомощным ребенком.

— Я испытываю жгучий стыд всякий раз, когда вспоминаю, что натворила моя родня. Надо же, так разграбить дом, который оказался совершенно беззащитным перед их варварским натиском! И сейчас, когда я думаю о своем скором уходе из этой жизни, мне не дает покоя мысль о том, что придется оставить поместье человеку, который, возможно, совершенно не поймет его ранимую душу. О, если бы вы знали, как терзает меня одна лишь мысль о подобном исходе… Кстати, в этом заключается еще одна из причин моих столь частых отъездов из родимого дома — просто невыносимо смотреть на то, как приходит в упадок наше фамильное достояние.

Довольно скоро Маргарет поняла, что ее функции, в сущности, сводятся лишь к тому, чтобы выполнять роль сторожевого пса, поставленного охранять имение старухи. Леди Фаррел подробно ознакомила ее со всей работавшей в доме многочисленной прислугой, которой также было предписано в ее отсутствие поддерживать в нем должный порядок и оберегать от любых посторонних воздействий. «Дом должен постоянно ощущать, что о нем заботятся, — не раз повторяла старая дама. — И вы, милочка, — обращалась она к Маргарет, — позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы в помещении без особой надобности не раздавалось никаких громких и тем более резких звуков».

Со своей стороны Маргарет заверила леди в том, что сделает все от нее зависящее. При этом она и в самом деле получила достаточно ясное представление о тех исторических ценностях, которые были заключены в стенах дома, и потому была искренне рада тому, что в отличие от своей прежней работы в различных лондонских офисах сможет с пользой для дела применить полученные ранее знания. Впрочем, ей и самой было очень интересно и даже приятно бродить по бесчисленным комнатам особняка, изысканный интерьер которых помогал ей расстаться с остатками воспоминаний о Дике. Что ни говори, но далеко не каждому дано увидеть воочию грозные мечи и вышитые шелком стяги бившихся с норманнами древних воинов, сторонников «Белой Розы» и покровителей пуритан.

С древнейших времен Уиткомб — Корт неизменно являлся мощной цитаделью на пути заморских захватчиков, и потому неудивительно, что доблестные рыцари на протяжении многих веков ценой собственной крови спасали жизнь и честь его обитателей. Более того, столкнувшись, можно сказать, с живой легендой, Маргарет приняла твердое решение досконально изучить и родословную рода леди Фаррел, и историю всего этого поместья. Что и говорить, ей было очень приятно и волнительно жить бок о бок с таким именитым прошлым. Однако вознамерившись было однажды поближе познакомиться с содержанием богатой библиотеки дома, девушка неожиданно для себя встретила вежливый, но достаточно твердый отпор со стороны хозяйки.

— Ни в коем случае, моя милая, — заявила женщина.

— Уверяю вас, мне вполне понятно ваше искреннее и горячее стремление как можно скорее проникнуть в святая святых всего поместья — его библиотеку, однако я считаю, что перед столь ответственным шагом вам надо пройти более солидную подготовку.

Маргарет так и не поняла тогда, какую именно подготовку имела в виду старуха. Скорее всего, подумала она, леди просто опасается, что я могу как-то попортить драгоценные фолианты. С другой стороны, ее вполне можно понять — ну кто я ей? Какая-то посторонняя, совершенно незнакомая девушка…

При этом она невольно вспомнила о тех девушках-секретаршах, которые работали в имении до нее. Судя по всему, их здесь перебывало порядочно, но в конце концов, очевидно, они не выдерживали затворничества в этой сельской глухомани. Ну да ладно, о вкусах не спорят. Самой Маргарет здесь было все же намного приятнее, чем в опостылевшем городе с его безудержным темпом жизни и постоянно куда-то спешащими людьми.