Жестокость - Хэмилтон Алекс - Страница 42

Фаркхар недоуменно посмотрел себе под ноги и поднял одну из капсул — на ощупь она была мягковатая, напоминающая дрожжевые таблетки.

Он перевел взгляд на Уитби. Тот стоял с бледным как мел лицом и широко раскрытыми глазами глядел, но не на Фаркхара, а куда-то ему за спину.

— Бог мой, Макс! — прохрипел он.

Фаркхар обернулся, слыша, как за окном продолжает нарастать торжествующий рев толпы. Голос диктора, срывающийся от восторженного напряжения, не мог заглушить этот рев:

«ПЕРВАЯ СТАДИЯ ПРОШЛА УСПЕШНО, ПЕРВАЯ СТАДИЯ ПРОШЛА УСПЕШНО…»

Он еще раз посмотрел на мягкую капсулу, после чего перевел взгляд на доктора Андерса. Узкое лицо химика исказила странная гримаса; он спокойно улыбался, словно собираясь произнести что-то неимоверно смешное.

— Это те самые… — Фаркхар широким жестом обвел рассыпанные по всей комнате бесчисленные белые точки, — … которые должны быть на корабле?

Доктор Андерс скрестил руки на груди и едва заметно кивнул.

— Вы хотите сказать… что умышленно загрузили в корабль пустые контейнеры. Вы хотите сказать, что там, в космосе, он умрет с голоду?

— Ну что вы, — проговорил Андерс, — голодать ему не придется.

Фаркхар уставился на химика. — Но если в контейнерах ничего нет…

Тут вмешался Уитби. — Нет! Они не были пустыми! Их предварительно взвешивали! Они были загружены под завязку!

Фаркхар покачал головой и провел ладонью по лицу, словно стараясь освободиться от внезапно пришедшей на ум мысли. — Загружены? Чем… загружены?

Однако доктор Андерс лишь повторил по-прежнему спокойным; даже бесцветным тоном ту же самую фразу, которую произнес минуту назад:

— Голодать ему не придется.

Тяжело переставляя ноги, словно внезапно постарев на много лет, Уитби двинулся в сторону шкафчика и остановился лишь тогда, когда едва не уткнулся в него носом — идти дальше попросту было некуда. Когда он заговорил, это был еле слышный шепот, хотя прозвучавшие слова казались почти осязаемыми, словно это были густые клубы дыма.

— Макс, где Ольга? Где она? Где твоя жена?

Доктор Андерс ничего ему не ответил. Его бледно — голубые глаза были устремлены в окно, в сторону простиравшегося за ним чистого и ясного неба — туда, где за плотными слоями атмосферы начинался великий Космос, в котором в вечной и мирной гармонии медленно вращались безмолвные планеты.

ЧАРЛЬЗ РУНЬОН

Поездка к морю

Энн вела машину по петляющей мексиканской дороге, тогда как Гордон мирно подремывал на соседнем сиденье под звуки музыки, которую передавало радио Уруапана. Неожиданно она ударила по тормозам, да так резко, что его кинуло к передней панели. В какое-то мгновение он уловил взглядом тень от прыжка довольно большого животного, которое в свете фар перебежало дорогу и скрылось в колючих придорожных кустах.

— Ты видел эту собаку? — с трудом выдавила Энн. — Неужели у нее и в самом деле в пасти была…

— Ты не ошиблась, — кивнул Гордон Фелпс, раскуривая трубку. — Человеческая голова. Интересно только, чья именно?

— Гордон! Ну как ты можешь… ну как…

— Просто вот так сидеть и разговаривать, да? А что мне еще остается делать? Что вообще должен делать человек в подобной ситуации?

— Ну… пойти за ней, что ли!

Голос женщины едва не срывался на крик, тогда как у Гордона возникло такое ощущение, будто ледяное спокойствие сковало все его члены. Если бы он был один, то, возможно, так же попался бы на крючок истерики, уже маячившей где-то на краю его сознания, но он всегда предпочитал реагировать на окружающие события несколько по-иному, нежели Энн.

— Что, вот так, очертя голову броситься в заросли мескитовника? Не забывай, Энн, что эту местность не зря прозвали «Маленьким адом». Здесь на целые мили вокруг ни одной живой души не встретишь.

— Но ведь кто-то же живет здесь… или жил.

— Ну да, конечно, инцидент с головой можно считать подтверждением обитаемости этих мест. И если ты встретил одного человека, то обязательно встретишь и другого. Кстати, именно это-то меня и пугает.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что человек, который отрубил эту голову, может — он махнул в сторону пыльных зарослей кустарника, которые окаймляли покрытую гравием дорогу и кое-где даже заползали на проезжую часть, — …бродить где-то поблизости, гм — да…

— О! — Женщина рывком нажала на педаль акселератора, и машина, странно дернувшись, рванулась вперед, замерла, сделала еще один рывок и остановилась. Мотор заглох.

— Ты забыла включить первую передачу, — заметил Гордон.

— О, эта проклятая… старая… рухлядь. — Ключи на связке нервно позвякивали, пока женщина судорожно возилась с зажиганием. Наконец надрывно взвыл стартер, и машина, все так же бесконечное множество раз тормозя, двинулась вперед.

— Сцепление! — проговорил Гордон. — Сцепление же надо отжать. Не забывай, что прокатные машины редко бывают с автоматической коробкой передач.

— Я знаю. И пожалуйста, не приставай со своими разговорами, когда я сижу за рулем.

Гордон открыл было рот, но потом снова закрыл, мотор наконец заработал. Из-под колес полетели куски гравия, зад машины занесло чуть влево и она с выматывающей душу неторопливостью все-таки покатила. Колючие ветки кустов цеплялись за передний бампер, ударяли по лобовому стеклу и скребли-иииии-сь по металлическому боку. Гордон нервно поежился, чувствуя, как от этого пронзительного звука у него сводит челюсти и отдает в позвоночник. Увы, даже после восьми лет преподавательской работы он так и не смог привыкнуть к ласкающим слух звукам царапающего по грифельной доске ногтя.

Наконец передние колеса зацепились за более надежное покрытие дороги и машина стала постепенно набирать скорость, выбрасывая из-под себя клубы похожей на туман пыли. Гордон всем телом подался чуть вперед и в таком положении застыл, словно в спину ему вставили металлический стержень. Машина стала заходить на поворот, и фары высветили очередной островок росших почти сплошняком колючек. Упавшие ветки кустарника скребли железное днище, пока они ползли по высокому склону. После очередного крутого поворота они увидели расстилавшуюся внизу долину.

— Если бы у нас не было этой чертовой квартиры… — задумчиво сказала Энн..

— То мы бы уже давно были на побережье. Я это знаю. Но она у нас есть, нам надо было туда заехать, и мы не… если ты не станешь сбавлять скорость на поворотах, мы вообще никогда не доберемся до отеля.

— А они не могли хоть какие-то предупредительные знаки поставить?..

— Эта страна стоит на грани финансового краха, и потому ее дороги представляют собой сплошную череду поворотов и колдобин. Осторожнее, там камень!

Гордон затаил дыхание, когда жена, резко крутанув руль в сторону, пыталась объехать внушительного вида валун. Звук мощного удара тут же сменился протяжным скрежетом, что-то царапало днище автомобиля. Гордон быстро взглянул на датчик количества топлива — стрелка по-прежнему стояла на месте. По крайней мере, хоть бензобак уцелел.

Но теперь скрежетало что-то уже сзади машины.

— Выхлопная труба, — догадался Гордон.

— Что?

Скрежет прекратился. Он решил не оглядываться, не хотелось расстраиваться. Машина продолжала движение, а значит, не такая уж это была серьезная поломка.

Может, я за руль сяду?

— Ты же сказал, что у тебя глаза устали.

— Это было раньше! Осторожнее!

Он непроизвольно втянул голову в плечи, когда перед ними возник торчащий из пыльных зарослей кустарника обломок толстого сука — могло показаться, что коряга пронеслась не более чем в дюйме у них над головой. Тыльной стороной запястья Гордон протер боковое стекло и выглянул наружу — антенна приемника склонилась назад и торчала сейчас под углом сорок пять градусов.

— Да потише ты! Никто же за нами не гонится.

Энн немного сбавила скорость. — Нет, ты только представь себе, Гордон, человеческая голова… прямо у нас под носом собака пронесла через дорогу человеческую голову, а мы даже не… я хочу сказать, что нам не надо было так поступать.