Убийственный ритм - Макдермид Вэл - Страница 47

Алексис достучала текст и развернула стул ко мне:

– Готово. Хочешь посмотреть?

Я бегло прочла запись беседы, и она мне понравилась. Мортенсен и Брэнниган представали в самом выгодном свете, в отличие от неуклюжих и непрофессиональных полицейских. На мой взгляд, следовало только слегка переделать текст в одном-двух местах, о чем я и сообщила Алексис. Она не стала спорить и внесла исправления, пробурчав себе под нос что-то насчет «противных буквоедов». Когда я встала, Алексис попросила:

– Как узнаешь еще какие-нибудь подробности об убийстве, сообщи нам, ага? Ну а если будешь кого-нибудь арестовывать, помни, что номер верстается в десять утра.

Десятью минутами позже, входя в офис, я поймала себя на том, что все еще улыбаюсь словам Алексис.

Я пришла первой, на целых пять минут опередив Шелли. Кажется, она не поверила своим глазам, увидев меня за столом.

– Мы никогда не спим, – пояснила я.

– Как же, – ответила Шелли. – На выходной одолжу у тебя, пожалуй, мешки под глазами, пригодятся в магазин сходить.

Больше всего мне хотелось немедленно отправиться в Колкатт и задать тамошним жителям несколько вопросов, но прямо сейчас ехать туда было, понятно, рановато, – эти ночные совы наверняка еще не просыпались. Так что пока я решила позвонить Тони Редферну и спросить, что все-таки нашли в тайнике у Смартов.

Тони говорил по телефону с нескрываемым облегчением в голосе, радуясь, что хоть кто-то не мучает его расспросами о подробностях автокатастрофы. Он сообщил мне все детали, необходимые для отчета. Не успела я положить трубку, как по внутреннему телефону позвонила Шелли.

– Тебе звонит инспектор Джексон, причем, судя по голосу, его утром оса ужалила.

– Спасибо, что предупредила. Соедини нас, пожалуйста.

Мне стало по-настоящему страшно. Из-за утренней катавасии у меня напрочь вылетела из головы встреча, назначенная Джексоном! Да и не вполне понятно, что ему еще надо после того, как мы вчера поговорили?

– Доброе утро, инспектор.

– Почему я слышу ваш голос по телефону вместо того, чтобы видеть вас у себя? – осведомился он.

– Мне казалось, мы уже все обсудили вчера. Кроме того, утром я вела переговоры с вашими коллегами из Манчестерской полиции. Если хотите, можете спросить инспектора Тони Редферна…

– Мисс Брэнниган, я занятой человек, и если я назначаю встречу, я рассчитываю, что на нее придут.

– Я понимаю, инспектор. Мы могли бы встретиться в другое время? Скажем, завтра?

– За сколько времени вы сюда доедете?

– Простите, инспектор, к сожалению, я весь день буду занята. Может быть, завтра?

– Завтра утром в то же время, – отрезал инспектор. Все-таки сдался. Какое счастье, что не я прохожу у него по делу в качестве подозреваемой!

– Договорились. Я буду, – пообещала я. – Прошу прощения за сегодняшний день, – было столько неожиданных дел, что наша встреча вылетела у меня из головы. Да, кстати, вы еще не предъявляли обвинения Мэгги Росситер?

Пауза.

– Мисс Росситер отпустили сегодня в восемь тридцать, – сухо ответил наконец инспектор, и раздались гудки.

Вот те раз! Они продержали Мэгги тридцать шесть часов и за это время так и не накопали ничего для предъявления обвинения. Я достала записную книжку и набрала ее номер.

– Мэгги? Это Кейт Брэнниган. Мне сию минуту сказали, что вас выпустили. Я хотела сказать, что очень рада…

– Я думаю, – холодно ответила Мэгги, – что обязана этим Мойре.

– То есть?

– Мой сосед Гэвин забирал утром почту и нашел письмо, написанное почерком Мойры. Оно было отправлено в тот вечер, когда ее убили. Должно быть, она бросила его в ящик по дороге на встречу со мной. Она ведь всегда была такой – романтической, склонной к фантазиям… И в письме не было ни намека ни на какую ссору.

– И Гэвин отправил письмо вашему защитнику?

– Да. У его друга есть факс, так что он просто вскрыл конверт и переслал письмо адвокату, а она тут же принесла распечатку в участок.

… И полиция, разумеется, тут же прикрыла дело, раз у Мэгги не было мотива к убийству. Лопнули все их обвинения. Все, теперь Джексон будет искать себе какого-нибудь другого подозреваемого.

– Слава богу, что все кончилось! – сказала я.

– Вы так уверены? – мрачно спросила Мэгги. – У меня впечатление, что им все-таки хочется повесить это дело на меня. Давайте уж откровенно – кого им обвинять, как не чернокожего или лесбиянку? Знаете, Кейт, я бы на вашем месте немедленно удостоверилась, что вашему клиенту ничего не грозит.

Мэгги повесила трубку, а я даже не успела рассказать ей про Фредди-толстяка. Ничего, позвоню ей вечером, а пока пускай заново освоится в опустевшем доме. Остаток утра я посвятила составлению отчета для Билла и наших заказчиков – описывала грустный конец успешного расследования.

Запихивая в сумку чистые кассеты, я случайно зацепилась взглядом за бумагу с факсом от Джоша. В этом бардаке я про него совершенно забыла! Я разгладила бумагу и погрузилась в чтение. Факс содержал детальную информацию о финансовом положении Мойры. Первый числившийся за ней долг составлял сто семьдесят пять фунтов – спустя несколько месяцев после ухода от Джетта Мойра задолжала некоему заведению в Брэдфорде под названием «Куллен-Холдингс». Название показалось мне смутно знакомым, и я попросила Шелли посмотреть его в телефонном справочнике. «Куллен-Холдингс» в нем не оказалось, но зато в нем имелась клиника «Куллен». Точно, помню такую. Еще до создания «Мортенсен и Брэнниган» я выполняла их задание – выслеживала конкурента, который, кажется, пытался собрать на клинику компроматы. Или что-то еще в этом роде.

Шелли тем временем нашла дискету с записями по этому делу. Я вставила ее в компьютер. Хозяином клиники был доктор Теодор Донн, – не медик, а доктор наук, инженер по специальности, выпускник Стрэчклайдского университета. Этот доктор Донн основал клинику с единственной целью: сделать деньги на абортах. Клиника приносила ему немалый доход уже почти десять лет. Он спокойно пережил ревизию Министерства здравоохранения, интересовавшегося связью между его клиникой и женской консультацией, которой руководила его родная сестра. Она-то и посылала клиенток в клинику брата. Что же получается? Значит, Мойра обратилась в «Куллен» через неделю после того, как ушла от Джетта?

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Невозможно поверить, что Джетт начал поиски, зная об аборте. А если узнал, когда Мойра вернулась, у него оказывался великолепный мотив для убийства. С его-то предубеждением против абортов, да с его-то темпераментом! Видела я его в гневе. Убил бы, не задумываясь. Это точно.

Я вынула старую дискету с записями по «Куллену» и вставила другую, украденную из «Чайки». Ага, вот оно, в середине файла. Добровольно совершенный аборт. Только представить себе, что за кошмар ей пришлось пережить! Одинокая, беременная, да еще и на игле. Просто чудо, что ей удалось тогда выжить. И тем страшнее преступление того, кто ее убил.

Я откинулась на спинку стула и призадумалась. Раз я смогла узнать об аборте, значит, мог и Нил. Опытные журналисты используют те же источники информации, что и сыщики. Вопрос только в том, располагал ли Нил столько же хорошими и надежными источниками, как я. Ну и еще в том, рассказал ли он о своем открытии Джетту. Если да, – вот и готовый скандал для книги! И еще один вопрос, но совсем из другой оперы: стали бы Джетт и Кевин продолжать сотрудничество с Нилом, если бы он признался, что собирается предать огласке историю с абортом? В общем, ясно, что пора заявиться к Нилу Уэбстеру с кучей новых вопросов.

В Колкатт-Мэнор я прибыла к завтраку, – я хочу сказать в то время, когда все нормальные люди обедают. Атмосфера на кухне была не особенно дружественной. Джетт на секунду оторвался от процесса намазывания масла на тост и сказал «Привет», ну а остальные вообще не обратили внимания на мое появление. Напротив Джетта сидели Кевин и Мики и пили кофе, рядом помещалась Тамар, которая уплетала хлопья с молоком и в промежутках между глотками пыталась внушить Джетту, что Кевин прав, Мики прав, и обязательно надо к ним прислушаться, обязательно надо.