Златовласка - Макбейн Эд - Страница 37

– Как он? – Ее глаза шарили по моему лицу – глаза ее отца глаза Джейми.

– Похоже, с ним все в порядке, – сказал я. – Мисс Парчейз вы признались детективу Юренбергу, что убили Морин и ее дочерей. Это…

– Да.

– Это правда?

– Да. Правда.

– Потому что, если это не так, вы вряд ли сослужите Майклу службу. Я имею в виду – если сознаетесь в преступлении, которого не совершали.

– Мистер Хоуп, это я их убила, – с расстановкой проговорила она. Взгляд светло-голубых глаз сосредоточился на мне. – Поверьте мне, убила их я.

К одиннадцати пятнадцати специалисты были в полном сборе. Они рвались в бой. Все они были экспертами высокой квалификации и отдавали себе отчет в том, что ход интервью, как они упорно называли предстоящее событие, может быть серьезно нарушен присутствием слишком большого количества «влиятельных лиц», – именно так нас окрестил представитель прокурора штата. Я тоже выступал в роли влиятельного лица, потому что Карин Парчейз ясно дала понять, что не сделает заявление, если не будет присутствовать адвокат ее брата. Капитан, возглавляющий Отдел расследований, принял мудрое решение – отказаться от участия в процедуре допроса. Он рассудил, что, поскольку мисс Парчейз было известно, что именно Юренберг вел следствие, она будет более свободно чувствовать себя в его присутствии.

Представителем прокурора штата был тучный и обильно потеющий джентльмен по имени Роджер Бенселл. На нем был коричневый в полоску костюм, желтая рубашка и каштанового цвета галстук. На ногах у него были остроконечные, в дырочку коричневые туфли, и это делало его похожим на растолстевшего исполнителя бальных танцев. Он все время вытирал лоб и не переставал втолковывать капитану, что это дело первостепенной важности. Я ни капельки не сомневался в том, что и капитан и Юренберг полностью отдают себе в этом отчет; да и сам факт присутствия представителя прокурора штата, казалось, служил доказательством. Было решено, что интервью будет вести Бенселл, а мы с Юренбергом по мере необходимости будем помогать. Капитан проинформировал об этом Карин, и та не возражала.

Он далее предложил провести допрос в его собственном кабинете, поскольку комнаты, предназначенные для подобной процедуры, слишком малы, чтобы в них могли спокойно разместиться четыре человека. Карин одобрила его предложение. Капитан представил ее мистеру Бенселлу из прокуратуры штата, а затем покинул кабинет.

Мистер Бенселл спросил, готова ли она начать. Она ответила утвердительно. Он нажал на магнитофонную кнопку «запись» и проделал точно такую же процедуру, что и Юренберг днем раньше, то есть сообщил в микрофон число, время, – одиннадцать двадцать дня – место действия, а затем перечислил всех, кто присутствует. Потом он досконально перечислил Карин ее права, и та подтвердила, что ознакомлена с ними, и добавила, что в качестве адвоката, присутствующего на допросе, она хотела бы видеть только мистера Мэттью Хоупа. После этого Бенселл начал задавать вопросы.

Вопрос: Как вас зовут?

Ответ: Карин Парчейз.

В: Где вы живете, мисс Парчейз?

О: В Нью-Йорке.

В: Где именно в Нью-Йорке?

О: Сентрал-Парк-Уэст. 322 Сентрал-Парк-Уэст.

В: Ваше место проживания в Калузе?

О: В настоящее время я остановилась в отеле «Калуза Бэй».

В: А ранее?

О: Я поселилась там прошлой ночью. Когда я только прибыла в Калузу, я устроилась в мотеле рядом с аэропортом.

В: Когда это произошло?

О: В ночь с воскресенья на понедельник.

В: Вы хотите сказать, в ночь с воскресенья – двадцать девятого февраля?

О: Да, понимаю, это ставит в тупик мистера Хоупа. Я сказала ему, что прилетела в Калузу только прошлой ночью, и он полагает, что это правда. На самом деле это не так. В воскресенье я уже была здесь.

В: В какое время?

О: Я вылетела из Нью-Йорка в пять сорок пять. В Калузу я прилетела в начале одиннадцатого. Из аэропорта я позвонила своей матери, потому что хотела остановиться у нее, но ее не было дома. Поэтому я взяла напрокат машину и принялась искать свободный мотель.

В: Мисс Парчейз, с какой целью вы прилетели в Калузу?

О: Поговорить с матерью.

В: На какую тему?

О: Насчет алиментов. Мой отец прекратил выплату алиментов. Когда в субботу я разговаривала с матерью по телефону, она была очень расстроена. Я решила приехать и поговорить с ней лично. Попытаться успокоить ее. Подумать о наших дальнейших действиях. Но ее не оказалось дома.

В: Поэтому вы отправились в мотель?

О: Да.

В: Вы можете сообщить название мотеля?

О: «Два хребта»? Что-то в этом роде… Точно не помню.

В: В какое время вы зарегистрировались?

О: Должно быть, около половины одиннадцатого.

В: Чем занялись потом?

О: Снова попыталась связаться с матерью. Ее все еще не было дома.

В: Хорошо, продолжайте.

О: Я немного посмотрела телевизор. Снова попыталась ей дозвониться – и опять ничего не вышло. Мне было крайне необходимо поговорить. У меня возникла идея встретиться с отцом лицом к лицу. Отправиться к нему вместе с матерью и потребовать… Понимаете, ведь брат отказался ей помочь. Только я и могла бы поддержать ее. Но матери по-прежнему не было.

В: В какое время это было, мисс Парчейз?

О: Точно не скажу. Без четверти одиннадцать – что-то около этого.

В: Что вы делали потом? После того, как не смогли дозвониться до матери?

О: Решила повидаться с отцом сама. Без нее. Я и так знала, что ему сказать, так что ее присутствие было необязательным.

В: Что же вы собирались ему сказать?

О: А вы как думаете? Что он должен платить алименты. Мать имела на это право. Это записано в соглашении. И она это заслужила, в конце концов.

В: И вы отправились к отцу?

О: Да.

В: Вы поехали на Джакаранда-Драйв?

О: Да.

В: Вы отправились туда без предварительного звонка?

О: Не хотела ему звонить, потому что такие дела не обсуждают по телефону.

В: В какое время вы прибыли на Джакаранда-Драйв?

О: В одиннадцать пятнадцать или около этого.

В: Что предприняли, когда приехали?

О: Я поставила машину на обочине, подошла к входной двери и позвонила. В доме горел свет, и я поняла, что они еще не ложились.

В: Кто «они»?

О: Мой отец и Злато… Мой отец и его нынешняя жена.

В: Морин Парчейз?

О: Да.

В: А в действительности – они вдвоем были в доме?

О: Нет. Только Морин. Она подошла к двери и сначала меня не узнала, так что мне пришлось представиться.

В: Что произошло после того, как вы представились?

О: Она поинтересовалась, что мне нужно. Я ответила, что хочу поговорить с отцом. А она сказала, что его нет дома.

В: А потом?

О: Я спросила, не могу ли я войти. Чтобы самой убедиться, что его нет. Она ответила, что собирается ложиться спать и мне придется поверить ей на слово. И я… она начала было закрывать дверь, но я распахнула дверь настежь и вошла внутрь. Морин велела мне уходить и попыталась схватить меня за руку. Я оттолкнула ее и вошла в гостиную. Отца там не было. Я заглянула в спальню, на кухню, но его не было нигде. Я как раз выходила из кухни, когда услышала, что Морин крутит диск телефона. Наверное, она собиралась вызвать полицию. Вызвать полицию, чтобы выпроводить меня из моего собственного… из дома моего отца!.. В раковине лежал нож. Я схватила его. Кажется, я собиралась перерезать телефонный провод. Телефон стоял на столе с откидной доской у стены, сама же она сидела рядом на стуле. Она как раз закончила набирать номер, но еще ничего не успела сказать. Увидев в моей руке нож, она тут же бросила трубку и резко вскочила. Стул опрокинулся, и Морин вроде как запуталась. На ней была длинная ночная рубашка розового цвета, и подол зацепился за одну из ножек стула.

В: Не могли бы вы описать ночную рубашку?

О: Это была длинная ночная рубашка из розового нейлона с глубоким декольте, над грудью розетка.

В: Что еще на ней было?

О: Ничего, кроме рубашки.