Жара - Макбейн Эд - Страница 29

– Нет, мэм, – сказал Карелла. – Но неужели вам так трудно ответить на простой вопрос относительно картинной галереи?

– Вы хотите сказать, что я знала о завещании Джерри! Вы хотите сказать, что завещание связано с его смертью!

– Я просто спрашиваю, знали ли вы, что ваш свекор выставлял свои картины в «Галерее Керна».

– Нет, вы спрашиваете о том, говорил ли мне брат о завещании Джерри. А я ведь вам уже сказала, что нет. Почему же вы...

– Мисс Герцог, – медленно произнес Карелла, – это не Агата Кристи.

– Что-что?

– Я государственный служащий, у меня работа. Мне вовсе не нравится таскаться по городу в такую жарищу, мне не нравится распутывать отношения между братьями и сестрами, которые могут привести, а могут и не привести к нарушению конфиденциальности. Честно, не нравится. Я бы предпочел загорать тут, на балкончике, и попивать холодный чаек. Но ваш бывший муж умер через три недели после того, как изменил завещание. Если кто-то знал об этом до того, как...

– Я ничего не знала!

– Я вовсе не хочу сказать, что вы имеете отношение к...

– Не имею!

– Но если вы знали о завещании и если вы сообщили об этом человеку, который мог извлечь выгоду из...

– Я незнакома с этим Луи Керном. Я не знала о завещании. Вы что, забыли: это я сказала вам, что Джереми не мог принять таблетки по доброй воле?

– Нет, мисс Герцог, не забыл.

– А теперь вы подозреваете, что я или мой брат имеем отношение к его смерти. Из-за этого завещания. Хотя это именно я пришла к вам, детектив Карелла, сказать, что он не мог покончить жизнь самоубийством, приняв...

– Да, мисс Герцог, я знаю.

– Я не обязана отвечать на ваши вопросы!

– Мисс Герцог...

– Здесь вам не нацистская Германия! – повторила она и вдруг расплакалась.

Для обоих детективов это было полной неожиданностью.

– Не надо было мне к вам приходить вообще, – всхлипнула она. – Я просто думала исполнить свой гражданский долг, а вместо этого...

Она на ощупь нашарила смятую салфетку, засунутую за вырез майки, и принялась вытирать глаза.

– А теперь у всех у нас будут неприятности. Зря я вообще к вам полезла. Нечего было соваться не в свое дело.

– У всех нас? – переспросил Карелла.

– Да! – всхлипнула она, вытирая глаза. – У меня, у Луи, у всех нас...

Детективы переглянулись.

– Вы имеете в виду Луи Керна?

– Ну да, – сказала она. – Господи, ну зачем я к вам пришла? Теперь начнутся сплошные неприятности!

– Какие неприятности, мисс Герцог?

– Он женат, у него двое детей...

Они ждали.

– Мы любовники.

Детективы по-прежнему молчали.

– Уже много лет. И когда брат сказал мне, что Луи может унаследовать такую огромную сумму, я, естественно... Ну, мы же любовники... Я ему сказала.

– Значит, вы все-таки знали о завещании.

– Да.

– Когда ваш брат сообщил вам об этом?

– Только на той неделе.

– И вы сказали мистеру Керну?

– Да.

– Когда?

– В прошлый четверг. Когда мы были вместе.

Карелла кивнул.

– Теперь будут неприятности, – повторила Джессика. – Я знаю.

«Галерея Керна» находилась на широкой прямой, как стрела, улице, ведущей от моста Маджеста на южном берегу Айсолы к докам на реке Гарб на севере. В витринах галереи висели картины французских импрессионистов и афиша, извещавшая прохожих, что нынешняя выставка открылась шестого августа и продлится до конца месяца. Карелла с Клингом остановились у стола сразу за дверью и спросили у блондинки, продававшей билеты, где можно найти мистера Керна. Она направила их в офис на третьем этаже.

Они сели в лифт, поднялись на третий этаж и оказались в большом помещении размером с остров Гуадалканал, заставленном чем-то вроде обломков полудюжины бомбардировщиков времен второй мировой. На стене висел плакат с фотографией одного из бомбардировщиков, извещавший, что это произведение скульптора по имени Манфред Уиллс. Детективы прошли мимо останков задней турели, из которой выглядывал покореженный пулемет. За башенкой оказалась скромная табличка с надписью «Офисы» и маленькой стрелкой, указывавшей налево, к двери с аркой. В конце коридора Карелла предъявил свою бляху молодой брюнетке за столом.

– Нельзя ли встретиться с мистером Керном?

– Как о вас доложить, джентльмены?

– Детективы Карелла и Клинг, восемьдесят седьмой участок.

Девушка встала из-за стола. Стоя она оказалась выше, чем они сперва подумали. На ней были сшитые на заказ брючки в обтяжку, подчеркивавшие ее высокую, стройную фигурку. Она ушла – и тут же вернулась обратно. Сообщила Карелле, что мистер Керн говорит по телефону, но скоро сможет их принять.

– Можно еще раз на нее взглянуть? – попросила она. – На вашу бляху.

Карелла показал ей бляху и закатанное в пластик удостоверение.

– Ух ты! – сказала девушка. – А знаете, я такую штуку в первый раз вижу. Там так и написано – «Детектив»?

– Да, – сказал Карелла.

– Ух ты! – повторила она. Телефон у нее на столе зазвонил. Она сняла трубку, выслушала и сказала детективам: – Входите.

Луи Керн сидел за белым столом в современном стиле. Стены его кабинета были увешаны абстрактными картинами. В буйстве ярких красок совершенно терялся сам Керн – обычный бесцветный человек. Несмотря на то, что на дворе стояла жара под сто, на нем был темно-серый фланелевый костюм и белая рубашка с черным шерстяным вязаным галстуком. Он был лыс, только над ушами торчали пучки седеющих волос. Судя по его бледному, почти прозрачному лицу, на пляже он бывал не часто. Карелла прикинул, что ему, должно быть, под семьдесят или где-то около.

– Мистер Керн, – сказал он, – мы расследуем самоубийство Джереми Ньюмена. Не могли бы вы уделить нам немного времени?

– Да, конечно, – ответил Керн.

У него был густой хриплый голос заядлого курильщика. В пепельнице на столе красовалась груда окурков. Керн распечатал новую пачку сигарет без фильтра, предложил их Карелле и Клингу – оба покачали головой – и закурил сам. Над головой Керна поднялось облако дыма, того же цвета, что волосы у него над ушами.

– Мистер Керн, – спросил Карелла, – известно ли вам, что по завещанию мистера Ньюмена вы являетесь его наследником?

– Известно, – ответил Керн.

– Когда вы узнали об этом?

– Вчера. Мне позвонили из банка.

– Сказали ли вам, сколько именно вам предстоит унаследовать?

– Да. Более двух миллионов.

– Вас это удивило?

– Что, сумма? Нет. Я знал, что Джерри преуспевает.

– Нет, тот факт, что вы назначены единственным наследником.

Керн поколебался.

– На самом деле нет, – сказал он наконец. – Честно говоря, не очень.

– Значит, вы знали об этом до того, как вам позвонили из банка?

– Да, знал.

– Вы узнали о завещании от Джессики Герцог?

Керн был застигнут врасплох.

– Мистер Керн!

– Да, – кивнул он. – Джессика сказала мне об этом на той неделе.

– Как бы вы определили свои отношения с ней, сэр?

Керн снова заколебался. Потом вздохнул и сказал:

– В последние пять лет мы находимся в очень близких отношениях.

Выражение «близкие отношения» показалось Карелле ужасно старомодным. Старик Керн мог бы употребить его в те времена, когда по улицам Айсолы еще ездили кабриолеты, запряженные лошадьми. Но в двух миллионах долларов в городе, где могут убить человека за пару баксов – все, что отыщется в кошельке жертвы, – ничего старомодного не было. Два миллиона долларов – это вам не тыквенные семечки. Джерри Ньюмен подписал свое новое завещание восемнадцатого июля, а Луи Керн узнал об этом в четверг, перед тем как Ньюмена нашли мертвым.

– Мистер Керн, – сказал Карелла, – я хотел бы, чтобы вы рассказали мне обо всех своих перемещениях в четверг, седьмого августа.

– Что-что?

– Я говорю, я хотел бы, чтобы вы...

– Я слышал, что вы сказали, но почему я должен сообщать вам подобную информацию?