Дураки умирают - Пьюзо Марио - Страница 21

Гронвелт рассмеялся. Он оценил юмор. И его по-прежнему интересовали отношения этой странной троицы. Мало кто знал, что Гронвелт действительно много читал. Эту свою слабость он полагал грехом.

— Как зовут Малыша? — будничным голосом, не выдавая своего интереса, спросил он. — И как называлась книга?

— Джон Мерлин, — ответил Калли. — Названия книги не знаю.

— Никогда о нем не слышал. Забавная фамилия. — Гронвелт задумался. — Настоящая?

— Да, — ответил Калли.

Последовала долгая пауза. Гронвелт о чем-то думал, потом вздохнул, посмотрел на Калли.

— Я собираюсь дать тебе шанс. Если ты будешь выполнять мои поручения и держать язык за зубами, ты заработаешь много денег и высоко поднимешься в иерархии этого отеля. Ты мне нравишься, и я готов поставить на тебя. Но помни: если ты меня подведешь, тебя будут ждать серьезные неприятности. Очень серьезные. Ты представляешь себе, о чем я толкую?

— Да, — кивнул Калли. — Меня это не пугает. Вы знаете, что я мошенник. Но я достаточно умен, чтобы знать, когда надо играть честно.

Гронвелт кивнул.

— Самое главное — держать рот на замке, — произнося эти слова, он подумал о стриптизерке, с которой провел первую половину вечера. Теперь только ее рот ему и помогал. Силы-то убывали, в последний год он чувствовал это особенно остро. Но он знал прекрасный способ восстановления энергии: спуститься вниз и пройтись по игорному залу казино. Словно мифический гигант, который вновь обретал силу, прикоснувшись к матери-земле, он подзаряжался энергией от людей, которые работали на него, от людей, которых он знал, от богатых и знаменитых, которые оставляли свои деньги за столами его казино. Но пауза слишком затянулась, и он видел, что Калли изучающе смотрит на него. Поэтому продолжил инструктаж своего нового сотрудника. — Рот на замке, — повторил Гронвелт. — Ты должен оставить все свои дешевые штучки, особенно с девицами. Что из того, что они хотят получать подарки? Снимают с тебя сотню баксов, а то и тысячу? Они эти деньги отрабатывают. И ты не остаешься у них в долгу. Нельзя быть в долгу у женщины. Ни в чем и никогда. С ними всегда необходимо расплачиваться. Если, конечно, ты не сутенер и не говнюк. Помни об этом. Не забывай дать им «пчелку».

— Сотню баксов? — переспросил Калли. — А почему не пятьдесят? Я — не хозяин казино.

Гронвелт улыбнулся.

— Решать тебе. Но, если она что-то да умеет, пусть будет «пчелка».

Калли кивнул, ожидая продолжения. Пока разговор шел о пустяках. Но, похоже, Гронвелт подбирался к главному. Так и вышло.

— Сейчас моя главная проблема — налоги, — продолжил он. — Ты знаешь, что богатым можно стать, лишь не показывая своих доходов. Некоторые из владельцев казино химичат с бухгалтерскими книгами. Идиоты. Рано или поздно феды[5] их накроют. Кто-нибудь проговорится, и контролирующие органы набросятся на них, как стая волков. Мне это совершенно ни к чему. Но настоящую прибыль можно получить, лишь укрывая доходы. И здесь ты сможешь мне помочь.

— Я буду работать в отделе учета денег? — спросил Калли.

Гронвелт нетерпеливо покачал головой.

— Ты будешь работать за столом для блэкджека. Какое-то время. А если все у тебя получится, получишь должность моего личного помощника. Это я тебе обещаю. При условии, что ты проявишь себя. Докажешь свою полезность. Ты понимаешь?

— Конечно. А в чем риск?

— Об этом спроси себя. — Продолжение Калли прочитал во взгляде Гронвелта, в изменившемся выражении его лица: если он не проявит себя, если не оправдает возлагавшихся на него надежд, скорее всего, его похоронят в пустыне. Он видел, что такой исход печалит Гронвелта, и почувствовал, что новые узы связали его с этим далеко не простым человеком. Ему захотелось ободрить Гронвелта.

— Не волнуйтесь, мистер Гронвелт, я вас не подведу. Я очень благодарен вам за оказанное мне доверие. Вы во мне не разочаруетесь.

Гронвелт медленно кивнул. Повернулся спиной к Калли, к окну, из которого открывалась широкая панорама пустыни и гор.

— Слова ничего не значат. Я рассчитываю на твой ум. Приходи завтра в полдень, и я тебе все расскажу. И еще…

Калли обратился в слух.

— Сними этот гребаный пиджак, который носили ты и твои дружки. Это же надо, «Чемпион Вегаса». Ты и представить себе не можешь, как он меня раздражает. Вот тебе первое поручение. Скажи хозяину этого гребаного магазина, чтобы он больше не заказывал эти пиджаки.

— Хорошо, — кивнул Калли.

— Давай выпьем еще по стаканчику, и ты можешь идти. Я хочу пройтись по казино, посмотреть, все ли в порядке.

Они выпили, и Калли изумился тому, что Гронвелт чокнулся с ним, чтобы закрепить их дружбу. Калли так расхрабрился, что позволил себе спросить, что случилось с Чичем.

Гронвелт печально покачал головой.

— Такой уж у нас город. Ты знаешь, что Чич в больнице. Официальная причина — попал под автомобиль. Он поправится, но в Вегасе ты увидишь его лишь после того, как у нас появится новый начальник полиции.

— Я думал, у Чича хорошие связи. — Слушал Калли очень внимательно. Ему хотелось знать, как устроен мир на уровне Гронвелта.

— Очень хорошие, но на Востоке. Друзья Чича попросили меня помочь ему выбраться из Вегаса. Я ответил, что ничего не могу для него сделать.

— Не понимаю, — насупился Калли. — Вы более влиятельный человек, чем шериф.

Гронвелт откинулся на спинку дивана, пригубил минералку. Старому и мудрому, ему нравилось учить жизни молодых. Но при этом он знал, что Калли льстил ему, потому что и сам, скорее всего, знал все ответы.

— Послушай, все проблемы с государством мы можем решить с помощью наших адвокатов и судов. На нас работают судьи, на нас работают политики. Так или иначе, но мы улаживаем конфликты с государственными ведомствами или комиссиями по азартным играм. Управление шерифа поддерживает в городе нужный нам порядок. Я могу снять телефонную трубку, и по моему указанию из города выставят практически любого человека. Мы создаем Вегасу имидж абсолютно безопасного города. Мы не можем этого сделать без начальника полиции. Чтобы обеспечить порядок, он должен иметь власть, и мы ему эту власть даем. Мы гладим его по шерстке. И он должен быть очень крутым парнем. Он не может позволить такому бандиту, как Чич, разбить нос его племяннику и уехать безнаказанным. Он просто обязан переломать ему ноги. И нам приходится ему в этом уступить. Чичу приходится ему в этом уступить. Друзьям Чича в Нью-Йорке приходится ему в этом уступить. Невелика цена.

— Начальник полиции обладает такой властью? — спросил Калли.

— Должен обладать, — ответил Гронвелт. — Только так мы можем поддерживать в городе железный порядок. И он умный парень, хороший политик. Он проходит в начальниках полиции еще десять лет.

— Почему только десять? — спросил Калли.

Гронвелт улыбнулся.

— Станет слишком богатым для того, чтобы работать. А должность эта собачья.

После ухода Калли Гронвелт собрался спуститься в казино. Время близилось к двум часам ночи. Он позвонил в инженерную службу и попросил добавить в систему кондиционирования чистого кислорода, чтобы подбодрить игроков. Потом решил переменить рубашку. Почему-то во время разговора с Калли она стала влажной. А переодевшись, вновь сосредоточился на Калли.

Он думал, что понимает мотивацию этого человека. Калли полагал, что инцидент с Джорданом Гронвелт записал ему в минус. На самом деле Гронвелт обрадовался тому, что Калли поддержал Джордана за столом баккара. Это доказывало, что мошенничество для Калли — суть жизни, что так уж он устроен, просто не может вести себя по-другому.

Гронвелт и сам всю жизнь был таким вот истинным мошенником. Настоящий мошенник может одним и тем же приемом провести тебя два, три, четыре, пять, шесть раз и все равно остаться твоим другом. Гронвелт знал, что в настоящем мошеннике должна тлеть искорка человеколюбия, жалости и сострадания. Настоящий мошенник должен искренне любить свою жертву. Настоящий мошенник должен всегда спешить на помощь и быть хорошим другом. Никакого противоречия тут не было. Все эти добродетели жизненно важны для настоящего мошенника. Они убеждают в его полной благонадежности. Только так он может избавить верного друга от сокровищ, которые нужны ему самому. Иногда речь идет не о деньгах. Иногда мошенник перетягивает на себя власть, принадлежащую другому человеку. Разумеется, мошеннику необходимы хитрость и безжалостность, но он — ничто, его видно насквозь, он — спринтер, если только у него нет сердца. У Калли сердце было. Он это доказал, когда стоял плечом к плечу с Джорданом у стола для баккара и играл против Гронвелта.