Карьеристки - Бэгшоу Луиза - Страница 28

Он провел рукой по седеющим волосам, не зная, то ли беситься, то ли наоборот — вдохновляться. Боже, он никогда не думал, что снова придется снимать номера в отелях в перерыв на ленч — страсть к этой женщине не давала ждать до вечера.

Главное сейчас — выбор, напомнил себе Розен, пытаясь мыслями вернуться к предстоящему ужину. Может, удастся убедить правление в отсутствии протекционизма с его стороны по отношению к Топаз Росси, — он, без сомнения, станет голосовать за Джо Голдштейна, «Экономик мансли» должен вести кто-то вроде Джо. Топаз, хоть она и умна, талантлива, не та кандидатура для руководства журналом с большим бюджетом, ориентированным на мужскую аудиторию.

Пока Джо претендует на эту работу, Топаз Росси не получит ее.

Она не станет ему мстить — когда речь идет о деле, Топаз честна и справедлива. Единственное, что беспокоило Натана, — девчонка начнет подтрунивать над ним при Джо и что-нибудь ляпнет. И тогда он рискует отношениями с Голдштейном, которые очень ценит.

Раздался звонок в дверь. Господи, пронеси!

Он впустил гостей. Джо пришел на несколько секунд раньше Топаз.

— Эй, Джо, как тебе Манхэттен? — приветствовал Натан Розен свое первое открытие, по-медвежьи обнимая парня.

Розен обратил внимание на Голдштейна, когда тот был еще студентом Вартона, и пригласил его работать в отдел финансов. Голдштейн стал сенсацией, открытием. «Какой все-таки у меня нюх на таланты», — подумал Розен, необыкновенно довольный собой. Он ничуть не сомневался, что Джо будет прекрасным руководителем журнала, он уже проявил себя в «Америкэн сайентист», «Экзэкьютив офисер», «Уик ин ревью»[4].

— Привет, Топаз, — добавил он.

Ему хотелось, чтобы она оделась официальнее, ну да ладно, главное, чтобы Топаз извлекла что-то полезное из знакомства с Джо, стала бы его союзником. Она могла бы многому научиться у парня. Натан сомневался, что Голдштейну нравятся деловые дамы, хотя Топаз выглядела очень женственно и сильно отвлекала от серьезного настроя.

Да, очень отвлекала его, черт побери, его.

— Джо Голдштейн. А это Топаз Росси, редактор «Герлфренд», — представил их другу другу Розен. — Топаз, я знаю, ты просмотрела резюме Джо.

— Рада с вами познакомиться, — сказала Топаз, протягивая руку. Но почему же ее резюме ему не послали? Она смерила Голдштейна взглядом — красивый, сильный, самоуверенный. Она невзлюбила его сразу же.

Голдштейн коротко пожал руку Топаз, подавив раздражение. И его вынуждают соревноваться вот с этим? Девчонка едва из пеленок. И только посмотрите на эту юбку! Даже нет необходимости спрашивать, как она в своем возрасте достигла подобных высот. Никогда в жизни он не видел такие большие титьки и крутую задницу.

— Здравствуйте, — сухо произнес он.

Натан налил обоим по бокалу шампанского.

— Давайте начнем.

Они принялись за земляные груши и масло из спаржи.

— Итак, мисс Росси, — сказал Джо, — много ли вы знаете об экономике?

Розен сжался в кресле. О нет. О нет. Ну пожалуйста, нет…

— А почему я не должна знать об экономике, мистер Голдштейн? — спросила Топаз, разозлившись на его тон. — Потому что я женщина?

А, ты не только шлюха, но и феминистка. Прекрасно! Ну что ж, хочешь бросить перчатку, красотка? Замечательно.

— Это невинный вопрос, мисс Росси. Может быть, вы бы предпочли, чтобы я спросил о чем-то более специфическом. Как вы думаете, какая страна обладает наибольшим потенциалом для экономического роста в ближайшие пять лет? — поинтересовался Джо, безразлично ожидая неизбежного ответа: Япония.

Топаз подумала несколько секунд.

— Корея, — ответила она, — хотя вопрос поставлен слишком общо. Как можно точно сказать, что будет с нами через два года, не говоря уж о пяти?

Джо удивился. Но не показал этого. Итак, значит, она читала прошлые номера журнала «Экономист». Ну и что?

Он решил держаться агрессивнее.

— Корея — вчерашний день, — сказал он. — Вам стоит присмотреться к Китаю. Уровень роста указывает…

— Вчерашний день! — перебила его Топаз. — Что ж, если рассматривать провинции, граничащие с Гонконгом… Но остальной Китай не может стать таким же богатым, не перестроив экономику в целом…

— Ничто не мешает ему сделать это, — резко ответил Джо. — Но похоже, выставки мод в Пекине сделали вас классным экспертом.

Топаз вспыхнула. Она знала: Голдштейн работает на тот же рынок, на который ориентирован и «Экономик мансли», чего нельзя сказать о ней.

— Зато я эксперт по продаже журналов, — парировала она.

Натан схватился за голову. Никто из гостей этого не заметил.

Он так и знал, этот чертов ужин — дурацкая идея.

— Ну, Розен, как они, стали друзьями? — спросил Гуверс.

— Я… я думаю, правильнее бы сказать, они начнут здоровое соперничество за должность, сэр, — ответил директор.

Президент хихикнул.

— Что, фейерверк?

— Да, это было Четвертое июля, сэр, — ответил Натан.

Следующие два месяца борьба за «Экономик мансли» стал самым главным спортивным состязанием в «Америкэн мэгэзинз». Джо и Топаз держались подчеркнуто вежливо друг с другом на всех совещаниях, но от этой сдержанности прямо искры летели. Коллеги как завороженные наблюдали и делали ставки, хотя в первые несколько недель никто не сомневался — выиграет Голдштейн. И лишь сотрудники «Герлфренд», «Женщин США» и несколько репортеров из «Вестсайда», на глазах у которых произошли совершенно невероятные два скачка Топаз Росси вверх по лестнице, рискнули поставить на Топаз. Джо Голдштейн в конце концов старше, у него степень магистра экономики управления, он руководил тремя толстыми журналами, а Топаз только одним. Причем читательская аудитория его журналов состояла из богатых образованных мужчин.

Чем чаще Джо видел Топаз, тем меньше она ему нравилась. На втором совещании редакторов, куда их обоих пригласили, она обругала его за то, что он открыл ей дверь.

Ну что ж — пусть так, и он перестал оказывать ей знаки внимания.

Топаз села на место, рассмеявшись Голдштейну в лицо, после того как выругала. Голдштейн — наихудший тип подонка, он вроде бы возводит женщин на пьедестал, но, по сути, совсем не уважает их. Но больше всего ей не нравилось, что все в этом здании думали — «Экономик мансли» совершенно точно предназначен Джо. Ее они лишали даже шанса, и в этом Топаз винила соперника.

Рано утром Джейсон Ричман, сменивший Розена на посту редактора «Вестсайда», обсуждал готовящуюся к публикации серию статей о женщинах на руководящих должностях в церкви.

Джо засмеялся.

— Как-то доктор Джонсон заметил, — сказал он, — когда женщина читает проповедь, это все равно что собака ходит на задних лапах. Да, неудобно, дико, но вы удивляетесь, что это вообще возможно.

По комнате прокатился шумок, всем была интересна реакция Топаз Росси.

И она не разочаровала.

— Как-то Топаз Росси заметила, — передразнила она его, — доктор Джонсон — ослиная задница, и у него просто не стоит.

Раздался смех.

— Почему бы тебе просто не уняться и не поберечь время? — пробормотал Джо Топаз, выходя из комнаты.

— Да пошел ты в задницу, — прошипела она. — Я смогу делать эту работу не хуже тебя.

— Ой, не волнуйся, дорогая, — пропел Джо. — Для тебя всегда будет место в «Экономик мансли». Я непременно найду его для помощницы с таким симпатичным задом.

Он потрепал ее по ягодицам и вышел, а Топаз потеряла дар речи от ярости.

Наутро «Экзэкьютив офисер» опубликовал очерк из серии, посвященной экономистам. Джо Голдштейн, редактор, лично взял интервью у Алана Гринспена из «Федеральных резервов». Материал получил широкий резонанс, о нем говорили в программе «Доброе утро, Манхэттен!».

Через шесть недель Топаз Росси и Джо Голдштейн должны были предстать перед правлением.

13

— Давайте-ка посмотрим, как у нас все складывается, — сказал Джошуа Оберман.