Хакон сухая рука - Фишер Кэтрин - Страница 7

— Всякий может ошибиться, Джесса, — мягко сказал он. Потом кивнул рыбаку. — Можешь идти.

Тот радостно бросился к двери.

— Подожди! — Джесса шагнула к нему. — Прошлой ночью к тебе приходил Видар, сын Паулса? — спокойно спросила она.

Рыбак поспешно кивнул:

— Мой сынок приболел. Видар знает руны, он может ему помочь…

— С тобой больше никто не живёт?

— Нет, — отводя глаза, ответил рыбак.

— Ты уверен?

На лбу рыбака выступил пот.

— Уверен.

Помолчав, Джесса сказала:

— Спасибо.

Когда рыбак ушёл, Вулфгар сказал:

— Забудь об этом, Джесса. В конце концов, было темно, и ты могла ошибиться. Мы найдём того вора, обещаю тебе.

Сжав кулаки, она улыбнулась:

— Вы правы. Наверное, я ошиблась.

Она подошла к Видару и улыбнулась ему:

— Простите. Я должна была верить вашему слову.

— Ничего, — ответил он, поглаживая бородку, — пустяки.

Выходя из зала, Джесса думала о том, удалось ли ей заставить его поверить в её искреннее раскаяние. Потому что, если он лгал — а он, разумеется, лгал, — она всё выяснит сама, только он не должен ни о чём подозревать. Оглянувшись, она увидела, как Вулфгар и Видар оживлённо обсуждают предстоящий праздник и только Скапти задумчиво смотрит ей вслед.

Глава восьмая

Было уже поздно, очень поздно, когда в доме поднялась суматоха. Мгновенно проснувшись, Джесса услышала хлопанье дверей и возбуждённые голоса в зале. Она схватила нож, накинула меховую накидку и выскочила на лестницу, едва не столкнувшись со Скапти.

— Что случилось?

— Не знаю. Где Вулфгар?

— Я здесь. — Заспанный Вулфгар уже стоял возле них, окружённый своими стражниками. — Что происходит? На нас напали?

К нему подбежал слуга:

— Там, в зале, находятся какие-то люди. Пришли издалека. Хотят поговорить с вами.

— В такой час! — Вулфгар отдал Скапти свой меч и провёл рукой по волосам. — Что, нельзя подождать?

— Они не хотят ждать. Господин, они… в ужасе.

Вулфгар молча отстранил слугу и начал быстро спускаться по лестнице. За ним потянулись стражники и Джесса, сгорающая от любопытства.

В зале было темно. Фонари уже почти погасли, и единственный свет исходил от сухих поленьев, которые только что подбросили в очаг. Слышались возбуждённые голоса; стражники, которые в этот час обычно спали, сейчас были на ногах и держали под охраной пятерых незнакомых людей. Вулфгар подошёл к ним.

— Я ярл, — сказал он. — Кто вы такие? Незнакомцы замолчали и переглянулись. Наконец один из них заговорил:

— Мы крестьяне с хуторов, господин, некоторые из нас; остальные — вольноотпущенники. Мы пришли с севера, из местности Харвенир, что в двух днях пути отсюда.

— И что?

Человек бросил умоляющий взгляд на своих спутников. «Слуга был прав, — подумала Джесса, — эти люди чем-то очень напуганы».

— Господин. — Крестьянин схватил Вулфгара за руку. Стража рванулась к нему, но ярл остановил их. — Господин, предупреди своих часовых! Удвой стражу на кораблях и на подходах к Ярлсхольду!

— Зачем?

— Пожалуйста, послушай меня! — Пот лился с него градом. — Пожалуйста! Это существо, может, уже совсем близко!

При этих словах все незаметно дотронулись до своих амулетов и молоточков Тора.

— Какое существо? — осторожно спросил Вулфгар.

— Тварь какая-то, вроде огромного тролля, кто её знает, кто это! Она убивает не раздумывая.

В зале повисла мёртвая тишина. В следующую минуту Вулфгар начал отдавать команды, вызывать людей. Кто-то из стражников куда-то побежал.

Джесса подозвала двух рабов.

— Этим людям нужно дать поесть, — сказала она, — и налить им горячего вина с травами. Да побыстрее.

Крестьяне недоумевающе уставились на неё.

— Садитесь, — сказал им Вулфгар. — Сюда, поближе к огню.

Все пятеро сели на лавку. Было видно, что они очень устали и натерпелись страха. Когда принесли еду, они молча принялись есть под перешёптывание стражников.

Вулфгар ждал, когда крестьяне покончат с едой. Потом подсел к ним на скамью. К этому времени они уже немного пришли в себя. Тот, кто заговорил первым, покачал головой:

— Простите меня, ярл, я с вами так говорил…

— Забудь, — перебил его Вулфгар. — Лучше расскажи, что же у вас случилось.

Джесса взяла тёплое одеяло и накинула его на плечи. В зале было очень темно.

— Меня зовут Торольф из Харвенира, — сказал крестьянин. — Это мои соседи — Карл, сын Ульфса, Торбьорн Сильный и его сыновья. Мы пришли, чтобы предупредить вас.

— О чём?

Крестьянин сжал руки.

— Мы и сами не знаем, — прошептал он. — Её никто не видел. Так только, мельком. Какое-то движение. Следы на снегу. Наверно, она огромная, свирепая и очень злобная.

— Медведь? — спросил кто-то. Торольф покачал головой:

— Она может думать.

Джесса посмотрела на Скапти. Его взгляд выражал тревогу. Видар слушал очень внимательно.

— Два дня назад, — начал рассказывать крестьянин, — один из моих работников, сильный и надёжный человек по имени Б ранд, отправился искать отбившихся от стада оленей. К ночи он не вернулся. Мы начали беспокоиться; снег там глубокий, да и трещины попадаются… Утром я взял людей и собак, и мы пошли его искать. — Торольф устало провёл рукой по лицу. — Мы искали его всё утро и наконец нашли. То, что от него осталось. — В зале было очень тихо. Голос Торольфа был едва слышен. — На снегу мы нашли следы, кровь, сломанную лыжу. Судя по следам, его волокли к лесу. Собаки туда не пошли, а мы стали искать. Не хочу говорить, что мы увидели… В общем, мы его похоронили и быстро пошли домой. Сначала мы решили, как и вы, что на него напал медведь или волки, но когда увидели эти следы…

— Какие они были? — прервал его Скапти.

— Огромные. Длинная ступня с пятью растопыренными пальцами. Почти как у человека, только… с когтями. На хуторе мы быстро загнали весь скот в дом, закрыли ставнями окна, задвинули засов на дверях. К ночи погода испортилась; повалил густой снег, завыл ветер. Всю ночь возле дома раздавались какие-то странные звуки, кто-то ходил, фыркал, царапал дверь, чем-то постукивал, как будто большой зверь. Всю ночь мы не спали, ни я, ни жена, ни дети; всю ночь мои работники просидели с топорами в руках. Один раз эта тварь попыталась сломать дверь, так весь дом задрожал. Мы разожгли очаг, в комнате было полно дыма, но окна мы не открывали. Скот стоял притихший, словно и животные что-то поняли… Не хотелось бы мне пережить ещё одну такую ночь. Наконец наступило утро. Всё было спокойно; мы осторожно выбрались из дома. Повсюду были следы. Хлев был распахнут и почти разрушен.

Он замолчал, и Вулфгар спросил:

— Так вы её не видели?

— Нет. Только следы. Но потом она начала нападать на другие хутора.

Торольф сделал большой глоток вина, и тут заговорил другой крестьянин, чернобородый Торбьорн:

— Она и на мой хутор приходила. Две козы пропали. Собаки выли на цепи. Карл потерял оленей, овец, собаку. Никто из нас не отваживается выходить в поле, господин! Дети могут сидеть дома, но ведь нам нужно пасти скот, весна идёт…

— Понимаю, — спокойно сказал Вулфгар, — но ты говоришь, что она способна думать?

Торольф поднял голову:

— Да.

Джесса подошла поближе к огню, чтобы погреть спину. Скапти немного подвинулся, давая ей место.

— Мы устроили ей ловушку, в Карлстеде. Выкопали в хлеву яму и заложили её соломой. Рядом привязали козу. Как вы думаете, медведь бы попался?

Несколько человек кивнули.

— Если вы всё предусмотрели, — пробормотал Видар.

— Мы всё предусмотрели.

— И что было дальше? — спросила Джесса. Торольф посмотрел на неё так, словно только что заметил:

— Сначала ничего. Мы ждали две ночи, а на третью, во время снегопада, младшая дочь Карла приподняла ставень и посмотрела во двор. Она сказала, что видела какую-то мерцающую тень. Огромную и светлую.