- Селезнева Анна - Страница 41

  - Прежний кёниг Гримнира и впрямь не стремился постигать грамоту, - легко согласился он. - Ум, отвага, честь вовсе не относились к его добродетелям. Так что же заставило девицу из далеких земель со столькими дарованиями выбрать его и уехать из родного дома за сотни верст? - его голос вдруг едва заметно дрогнул.

  Кветка, не ожидавшая подобного вопроса, метнула на него удивленный и испытывающий взгляд. В его светлых глазах читалось нетерпение и затаенная тоска.

  Несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза. У Кветки перехватило дыхание от его взгляда. Зачем он спрашивает об этом? Разве у них нет браков по договоренности, когда судьбу молодых решают родители по воле богов? В чем причина столь горячего любопытства с его стороны? Неужели он надеется, что она была влюблена в Гермара, и хочет отомстить и ей тоже?

  - Я слушала волю богов, лишь она одна стала причиной моего появления здесь.

  Кветка присела, давая понять, что разговор окончен, и зашагала прочь, не оглядываясь. Торхельм провожал её взглядом, пока она не затерялась в толпе.

  ***

  В полдень пронзительный вой труб провозгласил начало состязаний. Люди покидали торжище и спешили туда, где на высоких древках реяли стяги. Все места для зрителей были заняты, и многим пришлось стоять на ногах, толпясь у ограды. Подростки и дети постарше взбирались на ветви стоящих неподалеку деревьев.

   Кветка с Ренхильд последними взошли на помост для знати, где для них было приготовлено место. Вокруг них сидели лишь жены и дочери вельмож, в то время как все воины и риттеры перебрались поближе к месту состязаний.

  Первыми состязались лучники. Желающих испытать свое умение набралось больше сотни, среди которых был и кёниг. Его платье ничем не отличалось от одежды охотников, лесорубов и горожан, участвовавших в состязании. Поначалу лучники попарно стреляли в раскрашенные деревянные щиты. Тот, кто был менее удачлив в поражении цели, выбывал из состязания. Так происходило снова и снова, пока не осталось пять самых искусных стрелков.

   Каждый промах или меткое попадание толпа встречала улюлюканьем или одобрительными возгласами, жадно вглядываясь в происходящее на поле. Наконец, стрелков осталось лишь двое: кёниг и никому не известный селянин, с темной бородой и жилистыми руками. Кветке понравилась неспешность и спокойствие селянина, и ей захотелось, чтобы победил неизвестный лучник. Тот вышел вперед и, вытащив стрелу, кинул её на тетиву. Стрела взвилась и вошла в самую середину мишени. Зрители одобрительно закричали, но лучник даже не повернулся в их сторону, внимательно и спокойно следя за движениями молодого кёнига. На лице Торхельма можно было прочесть лишь спокойствие и сосредоточенность. Он скинул безрукавку и неспешно поднял лук, прищурившись. Стрела тонко запела и вошла на полпальца ниже стрелы соперника. Вздох разочарования и сожаления прошел по рядам зрителей.

  Особенно досадным проигрыш кёнига стал для знатных девиц, среди которых сидела Кветка. Украдкой глядя на девиц, она заметила, с каким затаенным восхищением они взирают на него, и тут же почувствовала укол ревности. Это открытие настолько поразило её, что она уже не видела, как кёниг дружелюбно пожал сопернику руку и велел поднести победителю чарку вина. Глашатай подошел к Кветке и попросил наградить победителя.

  Селянин немного оробел, когда к нему с помоста спустилась сама кёнигин, ласково улыбаясь. Он неловко поклонился, и Кветка, узнав его имя, преподнесла победителю в награду лук искусной работы с колчаном полным стрел. Ко всему прочему победителю полагался увесистый кошель с двадцатью золотыми монетами. Толпа ликовала, радуясь за удачливого стрелка.

  Когда Кветка вновь поднялась на помост и заняла свое место, Торхельма уже не было на поле - он удалился в шатер. Глашатаи провозгласили начало состязания мечников и напомнили, что древний обычай требует от участников сражаться по пояс обнаженными, дабы противники не имели возможности скрыть под одеждой кольчатые рубахи. Люди с нетерпением ждали выхода мечников, разомлев от жары. Попытать свою удаль и воинскую удачу набралось не более шести десятков воинов.

  Затрубили рога глашатаев, и воины вышли из шатров: все в одинаковых темных штанах и высоких сапогах, с обнаженной грудью. На лбу Торхельма Кветка заметила тонкое кожаное очелье, не дающее светлым прядям падать на лицо. В его широких плечах и крепких руках чувствовалась сила и ловкость.

  Поле для состязаний разделили на десять одинаковых частей, проложив черту из песка. Во время боя противникам было запрещено переступать черту. Каждый из мужчин подходил к глашатаю и тянул деревянную дощечку с вырезанной на ней руной. Таких дощечек было по две: одна оставалась у мечника, вторая у глашатая. Когда каждый вытянул себе по руне, глашатай принялся доставать по паре дощечек и выкрикивать название рун. Двойка бойцов занимала своё место на поле, подняв мечи наизготовку.

  - Ворон! - наконец громогласно объявил глашатай.

  Торхельм вышел вперед, невозмутимо глядя перед собой. Зрители громко затопали и закричали в знак одобрения.

  - Рысь! - крикнул глашатай и опасливо оглянулся.

  К Торхельму вышел здоровяк, который более походил на медведя, чем на рысь. Он был на голову ниже своего противника, но шире в плечах, приземист и угрюм. Узкий лоб и высокие скулы придавали его лицу свирепость. Когда десять пар заняли свои места, протяжный звук рога стал знаком для начала битвы. Два десятки мечей полыхнули на солнце и разом зазвенели.

  Торхельм двигался легко и быстро, нанося молниеносные удары, успевая отражать и избегать ответных ударов. Кветка следила за ним, не отрывая глаз. Ей памятен был тот день, когда он одним из первых прорвался в замок и пытался сразиться с ней. Теперь же в нем не было ни былой ярости, ни бешеного неистовства, лишь стремление превзойти противника в ловкости и находчивости. Наконец, его противник ошибся, и меч кёнига оказался у его горла. Мужчины разошлись: Торхельм жадно пил из поднесенного ему ковша воды, а проигравший мечник под свист и насмешки толпы поспешил покинуть поле.

  Мечники четыре раза тянули жребий и четыре раза сходились в жестокой схватке, показывая всю свою силу и сноровку. Торхельм неизменно побеждал своих противников. Солнце стало клониться на закат, когда определились главные соперники: молодой кёниг и темноволосый воин с могучим загорелым телом. Когда рог возвестил начало бранной потехи, противники стали медленно кружить с мечами наготове, не сводя друг с друга глаз.

  - Это риттер Свипдагр. Фридландцу придется нелегко, - шепнула Ренхильд, не пытаясь скрыть торжество в голосе. - Он самый искусный мечник в Гримнире, и выигрывал состязание три года подряд.

  Кветка не хотела признаваться сама себе, но её задело желание Ренхильд увидеть проигрыш кёнига.

  - Ты не видела фридландца в бою, - колко ответила Кветка, не сводя напряженного взгляда с поединка.

  Ренхильд метнула на подругу удивленный взгляд.

  - Ты прочишь победу Торхельму? - недоверчиво спросила девица. - Я думала, ты питаешь к нему ненависть, после того, как он напал на Сванберг...

  - Уже нет, - раздраженно молвила Кветка, поправляя платье. - Скажу тебе, не таясь, что сама пришла бы мстить на его месте.

  Ренхильд забыла про бой и внимательно смотрела на Кветку, не решаясь высказать свою мысль.

  Тем временем боевая потеха кончилась неожиданно и враз: Свипдагр, видя, что противник не спешит нападать, а всё больше отбивает удары, стремительно ринулся на кёнига в желании поскорее покончить с ним. Кветка даже не успела заметить, что сделал Торхельм, как Свипдагр, своей статью более походящий на быка, крутанулся и упал на землю, выпустив из рук меч. Фридландцы оглушительно закричали, поздравляя друг друга с победой их господина. Свипдагр хмуро сплюнул на землю, наевшись пыли, но руку кёнигу подал первым. Торхельм дружелюбно кивнул сопернику и пожал руку. Он что-то крикнул своим воинам и риттерам, славившим его, и занес свой добрый меч над головой. Обернувшись, он взглядом отыскал на помосте Кветку, торжествующе глядя на нее, от чего у кёнигин жаром запылали щеки.