- Селезнева Анна - Страница 31

  - Завтра на закате мы предадим тела наших павших братьев огню, восславив их тризной, - его взгляд и голос посуровел. - Вместе с ними на костер внесут погибших сынов Гримнира. Честь и слава храбрым воинам!

  Фридландцы обнажили светлые головы и опустились на одно колено, закрыв глаза. Раньше всех опустились кёниг, Рунольф и Лотар. Торхельм поднялся и что-то сказал слуге, кивнув на воинов Гримнира. Слуга подбежал к Хельготу и Рольду и попросил проследовать их к кёнигу. Мужчины, насупившись и нехотя оставляя кёнигин, поплелись за слугой. Росалия неотступно была рядом с Кветкой. Девица видела, что она боится за её дальнейшую судьбу. Саму Кветку охватило полное безразличие к тому, что будет с ней дальше. У нее на душе было пусто, словно вынули все чувства. Все дурные опасения и страхи, унижение и злость ушли вместе с Гермаром, но сейчас ее положение стало еще более незавидным, а будущее - туманным.

  Воины Фридланда покидали внешний двор, радуясь победе и ликуя. Сотники сновали меж войнами, передавая волю кёнига: расчистить улицы, убрать раненных и погибших. К девице и Росалии подбежал взволнованный Рольд.

  - Госпожа, вам нечего опасаться. Вы можете удалиться в свои покои.

  - Это правда? - не сразу поверила Кветка.

  - Торхельм вскользь упомянул, что ваши права остаются при вас в знак уважения к вашему отцу, о котором он, оказывается, давно наслышан.

  - Но ведь я... я дралась с ним на мечах, - пролепетала Кветка.

  Лицо Рольда вытянулось.

  - Дитя, вам лучше об этом более никому не говорить, - озадаченно протянул Рольд.

  Он окликнул одного из воинова и приказал проводить кёнигин в её опочивальню. Росалия осталась с мужем. Кветка посмотрела в сторону кёнига, но ни его самого, ни его приближенных уже не было.

  - Что ж, теперь самое время для победного пира, - тихо пробормотала Кветка, криво усмехнувшись.

  У входа во внутренний двор уже выставили стражу. Усталые и хмурые копейщики преградили Кветке путь, подозрительно уперев в неё взгляд светло-голубых глаз.

  - Дорогу кёнигин Эмбле! - проворчал её спутник, по виду старый вояка в разорванной кольчуге и седыми волосами до плеч.

  Стражники враждебно посмотрели на него, но копья убрали, пропуская их во внутренний двор. Здесь было непривычно тихо и пусто. Двери в храм были раскрыты настежь, но Кветка даже не глянула на них, а принялась искать глазами Ренхильд и Кёрста. Их не было. На каждом углу новый хозяин замка уже успел расставить караульных, которые стояли безмолвно и невозмутимо, словно деревянные истуканы. Лишь блеск глаз, да мерно опускающаяся грудь под плотными кожаными рубахами выдавали в них живых людей. Кветка поднялась в свои покои. Она хотела было отпустить воина восвояси, но тот сел прямо у порога её опочивальни, наотрез отказавшись уходить.

  - Вы как хотите, госпожа, да только я не уйду. Оставить вас одну в замке с этими татями? Рольд доверяет этому кёнигу, а мне будет спокойнее, если буду при вас. Вы больно уж хороши собой. Пусть кто попробует подойти к этой двери - сразу отведает моего меча. Его сам Орвар заговаривал, а кузнец Рёд закалял в льняном масле.

  Кветка благодарно улыбнулась словоохотливому старику, походившему статью на крепкий кряжистый дуб. Оказавшись в своих покоях, она заперла дверь и, сбросив с себя плащ и кольчугу, ничком повалилась на ложе. Ей хотелось зарыдать, как часто бывает после пережитого ужаса, но слез не было. В тот миг ей казалось, что ничего доброго ее уже не ждёт, хотелось, чтобы всё в раз закончилось, чтобы она проснулась, и всё это оказалось дурным сном. Уныние и отчаяние, против которого предостерегают людей боги, охватили её.

  В дверь тихо постучали.

  - Кветка, открой! - голос Ренхильд заставил её вскочить и подойти к двери.

  Ренхильд ветром ворвалась в её опочивальню.

  - Умоляю! Помоги! Кёрста одолела страшная лихорадка!

  - Где он? - уныние и бессилие отступили перед страхом за жизнь друга.

  - В подвале! Там сотни раненых. Эста и служанки не справляются.

  Кветка уже срывала с себя мужское платье, и лихорадочно искала в сундуке платье. Облачившись в платье из пестрядины и серый передник, какие носили служанки, кёнигин небрежно заплела косу и уложила вокруг головы. Затем она метнулась к заветному сундучку со снадобьями и, выложив мешочки с травами и сосуды с отварами в сумку, опрометью бросилась прочь из опочивальни.

  - Найди Росалию, пусть она позовет женщин из города, которые согласятся лечить раненых!

  - Но среди них много фридландцев! Разве кто-то захочет им помогать? - помявшись, возразила Ренхильд.

  Кветка остановилась перед дверями, ведущими в подвал, и укоризненно посмотрела на подругу.

  - Сейчас там нет врагов и своих. Лишь умирающие от ран мужчины. Не мне решать, кто из них более достоин жизни, а богам. Потому я помогу всем.

  Кветка толкнула дверь и вошла. Под низкими каменными сводами было душно от множества чадящих факелов на стенах и наглухо закрытых ставен. Повсюду на каменном полу лежали раненные воины. В углу, на широком деревянном столе, лежал молодой юноша без сознания. Его окровавленная одежда была свалена на полу. Над ним склонился лекарь Гермара . Лекаря Зигмара Кветка видела лишь однажды, но сразу узнала его по короткой рыжей бородке и черному одеянию. Рядом с ним стояла бледная, как полотно, Эста. Увидев кёнигин, она сначала обрадовалась, заключив девицу в объятия, но потом, испугавшись того, что Кветка видит обнаженные раненные тела мужчин, попыталась выпроводить её. Кветка, не обращая внимания на её протесты, отослала кухарку за слугами, горячей водой и одеялами.

  - Моя госпожа, - заприметив Кветку, учтиво поклонился Зигмар. - Не самое радостное время переживает Сванберг. Могу ли я вам чем-то помочь?

  Зигмар понравился Кветке своим спокойствие и невозмутимость. Он был уже в летах, но держался прямо и с достоинством.

  - Досточтимый Зигмар, я сама явилась сюда, чтобы помочь, - благосклонно улыбнулась Кветка. - Я ищу раненного Кёрста, чтобы помочь снять лихорадку.

  - Он лежит вон там, у окна, - указал тонким перстом лекарь. - Нам и впрямь дорога сейчас каждая пара рук, чтобы спасти как можно больше жизней.

  Его руки были в крови. Он не пытался уговорить её уйти, что приободрило Кветку. Она нашла Кёрста в плачевном состоянии. Он бредил и метался в жару на наспех сколоченном из досок ложе. Кветка разорвала на нем мокрую от крови рубаху и открыла настежь ставни. Достав из мешочка пузырек с отваром, она приподняла голову риттера и влила несколько капель ему в рот. Когда подоспела Эста с водой и шерстяными одеялами, Кветка промыла рану и смазала барсучьим салом, перетопленным с травяными настойками. Укутав молодого мужчину в одеяло, она занялась другим воином, лежащим возле Кёрста и громко стонавшим. Слуги приносили тюфяки с соломой и помогали перетаскивать мужчин на них. С них снимали рваные кольчуги, разрезали кожаные рубах, промывали и зашивали раны, перевязывали и поили отварами, чтобы не дать жару и лихорадке сжечь их изнутри. Ренхильд вернулась из города очень быстро, приведя с собой Росалию и три десятка женщин. Каждая из сердобольных гримнириек принесла с собой чистую ветошь для перевязки, травы и настойки, заготовленные для подобных случаев. На очаге в котлах грелась вода. Целебные отвары не успевали остывать, а их уже пускали в ход, остудив наспех колодезной водой. Немного погодя Кветка заметила, что большинство женщин помогают лишь воинам Гримнира. Зигмар и кёнигин, которой помогала Ренхильд, не делали различий, но им пришлось заниматься фридландцами, среди которых тяжелораненых было не меньше.

  Была глубокая ночь, но никто не уходил и не садился отдыхать - раненных было еще очень много. Кветка забыла об усталости и голоде, едва поспевая от одного ратника к другому. Несколько раз за всё время к ним являлись риттеры Фридланда, чтобы принести еду. Кветка должна была признать, что захватчики тоже не стали делить раненых на своих и чужих, привезя из своего стана горячие котлы с мясной похлебкой и корзины с хлебом, которых с лихвой хватило на всех.