Клич Айсмарка - Хилл Стюарт - Страница 10

Фиррина вгрызлась в куриную ножку, подбирая слова. С тех самых пор, как ей в лесу встретился Оскан, она гадала, кто же были его родители. Потом ей пришло в голову, что о его отце вообще никто не упоминал. Тогда она решила спросить короля, не знает ли кто о нем, но сперва получить ответы на другие вопросы.

— Почему после Призрачных войн изгнали всех ведьм? — спросила она по размышлении.

— Не всех, а только злых, — ответил король. — От добрых много пользы.

— Как это?

— Они исцеляют больных, помогают роженицам, могут снять порчу с урожая или защитить нас от злых чар, которые насылают король и королева вампиров. К тому же, — король осушил кружку с пивом, — они всегда были преданы королю и первыми предлагали помощь. Помни это, когда взойдешь на трон.

Девочка кивнула, переваривая эту информацию.

— А кто такая Белая Эннис?

— Одна из лучших ведьм! — промычал Редрот. — Могущественная. Я сам был свидетелем того, как она выхватила ребенка из лап смерти, когда все лекари потеряли надежду. А однажды на охоте видел, как она одним суровым взглядом прогнала разъяренного кабана.

Отец и дочь надолго замолчали, размышляя о доброй ведьме, так что некоторое время тишину нарушала только работа их челюстей.

— И вот еще что! — продолжил Редрот, ткнув в дочку репой. — Она была красавица. Волосы чернее ночи и глаза цвета моря под грозовым небом!

Фиррина изумленно посмотрела на отца. В жизни она не слышала от него ни единого поэтичного слова, а тут он описывал Белую Эннис, словно пел ей хвалебную оду.

Король покраснел и прочистил горло.

— Конечно, к старости она немного одряхлела. Как и все ведьмы. Но ее сила не иссякла.

— И все же эта великая целительница не смогла себя излечить, — сказала Фиррина.

Редрот пожал плечами.

— Пробил ее час. Ведьмы всегда знают об этом заранее и уходят из мира с достоинством.

Фиррина махнула слуге, и тот плеснул ей в кубок вина, долив на две трети водой — в ее юные годы принцессе не полагалось пить неразбавленное.

— Теперь ее сын живет в пещере.

— Да, Оскан, знаю. Он лечит раненого грума.

— Он унаследовал силу своей матери?

Редрот пожал плечами.

— Кто знает? Ведьмаки встречаются редко. Мужчины обычно становятся учеными магами и занимаются больше арифметикой, чем волшебством. Но, если нужно, они могут и молнию вызвать или заставить камни ходить.

— Он целитель, — сказала Фиррина, словно это подтверждало его сверхъестественные способности.

— Ну да, — согласился Редрот. — Значит, наверняка обладает даром своей матери. Хотя никто не знает точно.

— Лекарь уже привез грума обратно в город? — спросила Фиррина.

Редрот пожал плечами.

— Не знаю. Спроси у Гримсвальда. ГРИМСВАЛЬД!

— Да, государь? — Коротышка объявился за стулом короля так быстро, словно вырос из-под земли.

— А, вот ты где. Лекарь…

— Нет, государь. Он решил оставить его в лесу еще на день или два.

— Когда он поедет за ним? — спросила Фиррина.

Ей было известно, что Гримсвальд всегда знает в подробностях все планы лекаря.

— Полагаю, завтра, госпожа.

— Хорошо. Я поеду с ним. Надо дать коню размяться.

Редрот пристально посмотрел на дочь. Ее лошади скорее нужен был отдых, чем тренировка. Но ему оставалось только мысленно пожать плечами: пусть заводит себе друзей, если хочет. Правда, уже не за горами время, когда ей придется выбирать себе жениха, но у Фиррины хватит ума не противиться браку, выгодному для Линденшильдского рода.

— А кто его отец? — спросила Фиррина, прервав мысли Редрота.

— Чей отец? Лекаря?

— Нет же! Оскана! Кто его отец?

Король снова пожал плечами.

— Никто точно не знает. — Он чуть не добавил, что даже сама Белая Эннис не была уверена, но решил, что такие разговоры не для девичьих ушей. — Ходит много слухов, конечно: то ли это лесной эльф, то ли дух, может, даже вампир. Скорее всего, обычный странник, который… просто… ну, понимаешь, случайно проходил мимо.

— Так она не была замужем? — спросила Фиррина.

— Нет. Ведьмы выбирают кого хотят и остаются с ними столько, сколько хотят. Редко какие-то их дела закрепляются порядком.

— Значит, отцом Оскана мог быть кто угодно? Какая угодно тварь?

— Да, но люди чаще поговаривают, что это был лесной эльф, — ответил Редрот. Потом подумал и добавил: — Заметь, мальчуган довольно бледный — может, в его жилах течет и кровь вампира! Кто знает…

Фиррина кивнула. Ее новый знакомый определенно был весьма таинственной личностью.

Оседланная и взнузданная лошадь Фиррины дожидалась ее во дворе, выдыхая белые клубы пара. Бодрящее раннее утро было просто создано для верховой прогулки: легкий морозец укрыл белым искрящимся инеем коньки крыш, словно не мог дождаться первого снега. Утренние звуки просыпающихся домов вместе с чистым звоном колоколов эхом отзывались в морозном воздухе.

Фиррина нарочно задержалась, позволив лекарю опередить себя на целый час, чтобы был повод пустить лошадей в галоп. Пока принцесса в сопровождении двух солдат рысью ехала по городским улицам, их лошади фыркали в предвкушении гонки. За воротами всадники пришпорили коней и стремглав поскакали через плодородные равнины, мимо полей, садов и огородов, которые кормили столицу. Уже спустя несколько минут они достигли Великого тракта, что соединял южные и северные земли Айсмарка.

Они догнали лекаря и его помощника, как раз когда те собирались свернуть с дороги и углубиться в запутанный лабиринт лесных троп. Принцесса и ее спутники придержали лошадей и поехали медленнее. Щеки Фиррины пощипывал морозец, и она, испугавшись, что разгоряченные лошади замерзнут, велела лекарю и его помощнику подхлестнуть своих мулов. Они направлялись в пещеру Оскана.

То тут, то там среди теней по бурой и огненно-красной осенней листве растекались кляксы солнечного света. В кронах шебуршали хлопотуньи белки, запасая еду на предстоящую зиму. Фиррина так увлеченно высматривала этих маленьких рыжих зверьков, что крутой подъем дороги застиг ее врасплох.

Девочка заставила себя сосредоточиться на каменистой и неровной тропе — не хватало еще явиться к Оскану на хромой лошади. Когда они добрались до конца тропинки, девочка подняла глаза и увидела, что высокий юноша ждет их у входа в пещеру.

Он поднял руку, приветствуя гостей, и, заметив Фиррину, почтительно наклонил голову.

— Добро пожаловать в мой дом, — вежливо произнес он, когда всадники спешились. — Ваш человек быстро поправляется.

— Предоставь решать это мне, юноша, — сухо ответил лекарь. — Где больной?

Оскан повел их в пещеру, где стоял сладкий и резкий аромат сухих трав и пряностей. Раненый лежал на низком топчане у огня. Когда они вошли, он приподнялся на локте и вскочил бы на ноги, если бы лекарь не запретил ему.

— Сначала я осмотрю твои раны, а потом иди куда пожелаешь. — Он снял чистые бинты и ошеломленно уставился на аккуратные стежки, соединявшие края глубокой раны. — До меня доходили слухи, что ты натворил! Кто дал тебе право подвергать опасности жизнь этого человека?

— Никто, — ответил Оскан немного озадаченно. — Я зашил его рану, чтобы она быстрее зажила.

— Думаешь, можно вылечить, наделав других повреждений?

Фиррина молча наблюдала за этой стычкой, зная, что она неизбежна. Все-таки принцесса и сама ужасалась методам Оскана, пока старый солдат не сказал, что так же делала Белая Эннис. Теперь она смотрела на раненого и удивлялась переменам. Он больше не морщился от боли, да и рана, кажется, заживала хорошо. И жара у больного явно не было. В общем, приходилось признать, что лечение Оскана помогло.

— Мне кажется, он вполне поправился, — сказала принцесса лекарю.

Тот посмотрел на нее с плохо скрываемым возмущением.

— Простите, ваше высочество, но вы не можете знать этого, как и этот… юноша! — Он с презрением выплюнул последнее слово. — Я пять лет учился у лучших знатоков лекарского ремесла Южного континента. Еще четыре года я работал в их лечебницах, а последующие десять лет был высокоуважаемым лекарем. Затем ваш отец и король вызвал меня во Фростмаррис, чтобы я занял должность главного придворного лекаря! Что может знать этот юный сын ведьмы такого, что неизвестно мне, с моим опытом и образованием?