Янтарин - Шишканова Катерина Сергеевна - Страница 63

— Швы на ноге?

— Он меня укусил.

— Странно, мне он показался милым мальчиком. И совсем не забиякой.

— Он такой и есть, — Фелиша зажмурилась, рисуя перед собой образ близнеца. — Если его не раздраконить. А вообще-то, в тихом омуте черти водятся. Во всяком случае, своего он добивался всегда.

— Например?

— Мамин кулон. Сколько помню, он всегда был у меня, а Филя на него облизывался. В итоге он его всё же заполучил, причём самым идиотским способом.

— Каким?

Фелиша хихикнула.

— Был небольшой договорчик про переодевание. Кстати, из Фили вышла обалденная девица.

Архэлл расхохотался.

— Только ему не рассказывай при встрече, ладно?

— Х-хорошо.

— А чего рожа такая паскудная?

— Ой, не могу! Гы-гы-гы!!!

— Гад!

Парень повалился на траву, увлекая замахнувшуюся девчонку за собой. Несколько тумаков быстро охладило его пыл.

— Ша, сдаюсь. Но Феликс и женское платье… наверняка выглядел сногсшибательно.

— Да нет, как и я — ведь он и был в моей одежде. И никто нас не раскусил, кроме Веллерена.

— Это кто?

…Драконий огонь влепился в пролом в стене палаца. С гулом пронёсся по коридору, выжигая в пепел всё на своём пути…

— Да так… чудак один. Он моего Феликса спас недавно.

— И поэтому мы летим в Говерлу? Навестить твоего братца?

— Что?

— Брось, ваша столица окружена мертвяками, а ты даже не вздрогнула. Вы привыкли ко всякой пакости у себя в Янтарном крае и мертвецы, даже ожившие, в сущности, всего лишь мертвецы — просто пустые бездушные оболочки, расправиться с такими не составит труда. Я же видел, как заблестели твои глаза, когда нимфа сказала про Оникса. И ты оставила феникса при себе. Ты… хочешь в горы?.. То есть, я понимаю — я сам напросился в компанию и отчитываться ты не обязана…

— В десятке миль от Кулан-Тара в каком-то ущелье засел отряд Диметрия. Там сильные неунывающие ребята и мой брат — воин, каких поискать. Но рядом крутится Повелитель Душ, а теперь и целая куча сбрендивших драконов. — Здоровая рука непроизвольно сжалась в кулак. — А ещё там сидит один придурок, которому я должна вернуть его вечно подбитую птицу, — она кивнула в сторону нахохлившегося феникса.

— Понятно, — Архэлл чуть сощурился, глядя на звёзды в просвете туч. Лютня грустно дзенькнула расстроившимися струнами. — Тогда зачем мы всё-таки направляемся в Говерлу?

— У Феликса находится один из нужных Повелителю Душ артефактов — тот самый мамин кулон. Он каким-то чудом умудрился разнюхать, что тот принадлежит мне, и отправил моему отцу предложение решить всё полюбовно — свадебкой.

— Ага, и тебя тут же спихнули мне.

— Ну… в общем, да.

— А при чём тут Феликс?

— Тут вообще путаница получилась, как тогда с переодеванием. Нужный камешек принадлежал мне, кто же мог подумать, что мы решим переодеть в женское платье мальчишку и отправить его в Нерререн вместо меня? А тут ещё и этот чёртов уговор — мне пришлось отдать янтарь Филе. Всё просто идеально.

— Ты говорила, что этот ваш Веллерен не купился на маскарад. Вряд ли драконы тупее каких-то там Веллеренов.

— За переодетой мной тоже присматривали. Закогтили в самом начале пути в болотах, проверили на вшивость, обнаружили, что артефакта нет и тогда всерьёз взялись за второго близнеца. Вот и всё.

— И теперь мы едем забирать артефакт?

— Да.

— Зачем?

— Потому что это спасёт Пламеня.

— Фелль…

— Да знаю я и ничего никому отдавать не собираюсь, но нужна приманка, чтоб этот гад обратил внимание.

— А просто дослушать до конца того вампира не пробовала?

— Ни за что! Его хозяин любитель сделок. Ему даже рта раскрыть нельзя давать.

— Но если у тебя на руках будут козыри?..

— Да. Я сама смогу диктовать волю.

— Любопытно, как ты себе это представляешь — торговаться с существом, без раздумий стирающим целую страну на завтрак, а на ужин уже закусывающим безусым молокососом. Кстати, ведь Оникс наткнулся на тот кусок янтаря. Я видел Феликса после встречи с драконом — кулон был при нём, пусть и не целый, но всё же большая его часть.

— Лиам отдала мне венец по своей воле и он меня на следующий же день поджёг, ты представляешь, как взбесился янтарный камешек, когда его попытались отнять силой? Наверняка те вывихи и перелом пальца Феликсу устроил именно артефакт, будь это дракон — он по простому бы откусил лапу по локоть и не церемонился.

— Откуда ты… да и не важно. Но если я во всём этом разобрался…

Фелиша положила ладонь на беспокойные пальцы принца, бездумно дёргающие струны.

— Архэлл, ты мне веришь?

— Д-да.

— Вот и решили. А сейчас, может, всё-таки сыграешь?

12. АРХЭЛЛ СОШЁЛ С УМА

— Эй, сонька-дримка, распахни глазки и оскалься в улыбке. Как ты можешь дрыхнуть, когда я уже не сплю?

— Матильда, вали в пень.

— Чё я-то сразу?! — невнятно возмутилась дракониха, поперхнувшись пучком травы.

Кто-то подло дунул в ухо и хихикнул. Рука автоматически дёрнулась и попыталась пришлёпнуть источник раздражения, но хлопнула по собственному уху.

— Чтоб тебя разорвало и прихлопнуло! Чтоб ты нажрался одного гороха и тебя в тесной комнатке заперли! Чтоб тебе…

— Боги, как я скучал за твоими утренними благословениями, — хихикнул…

— Филя!!!

Ещё не разлепив глаза, она уже висела на шее хихикающего брата, болтая ногами в воздухе.

— Филя! ФИЛЯ!!! Архэлл, это Филя!

— Я в курсе, — усмехнулся нерреренец, обновляя перепаленную за ночь повязку на крыле феникса. — Я же его и привёл.

— Что? — Фелиша на мгновение оторвалась от ломания рёбер близнеца. — Привёл? Ты ходил в город? Один?!

— Извини, — усмехнулся тот, отрываясь от птицы и вкладывая в пасть Матильды очередную порцию лугового разнотравья, — ты мне не указ, я тоже волю люблю.

Принц Нерререна из-под чёлки следил за бурной встречей родственничков. И сравнивал. Когда он с ними только познакомился, отличить принца от принцессы было просто нереально. Говорили, что даже собственный отец путался в одинаковых до последней веснушки чадах, потому предпочитал держаться от них на расстоянии, дабы не позориться при посторонних. Распознать можно было единственным способом (вообще-то двумя, но вряд ли бы ему дозволили задирать юбку) — толкнуть и ждать реакции. Фелиша начинала ругаться и биться в ответ, Феликс же недоумённо хлопал короткими пушистыми ресницами и спрашивал, за что его так. Мальчишка ему, в общем-то, нравился, но всё же большую часть времени принц уделял своей наречённой, к вящему недовольству последней. Забияка и сквернословка, поначалу невеста повергла Архэлла в шок. А потом он подглядел, как девчонка месила дворовую шпану только за то, что те посмели что-то ляпнуть по поводу Милли, новой жены короля. Он даже не сразу сообразил, что это именно Фелиша — девчонка была одета в одежду брата, и всё же это была именно она — Архэлл никогда не слышал, чтоб второй близнец так грязно и неповторимо ругался…

В лесу он узнал Феликса только лишь по взгляду — извечная привычка смотреть из-под обкусанной чёлки выдала парня с головой. И потом, Фелиша, закрытая десятком телохранителей — это нечто невообразимое: уж слишком любит свободу. А вот саму Фелишу он едва узнал тогда, на поляне: кошачьи глаза, огненная обсмаленая шевелюра, ругательства сквозь сцепленные зубы — это да. Но взгляд, запах, фигура… Раньше она задирала нос и только с такой позиции предпочитала смотреть на мир (точнее, плевать на него и всех в нём), теперь же просто сверлила огненными очами собеседника, выбивая у того почву из-под ног. Раньше от неё пахло реактивами из алхимической лаборатории, тиной из паркового пруда и лошадиным потом, теперь же всё — от волос до плаща — пропиталось гарью, словно девчонка пристрастилась к курительному листу. Раньше её фигура… впрочем, не надо о наболевшем. О том, что это девица теперь догадаться не составит труда, особенно, когда они вместе — Феликс и Фелиша. Мальчишка тоже изменился, пусть и не так кардинально: вытянулся, адамово яблоко на горлянке проступило, чуть раздался в плечах… поднабрался ехидства, судя по репликам. И проворства — теперь ей не так-то просто придушить родственника.