Храм Саламандры - Арчер Вадим - Страница 21

– Хотел, конечно. Но мне было тяжело оставаться в тех краях, даже для мести, и я уехал в Тир, на другой конец острова. Постепенно я понял, что месть – занятие злое и бесполезное, и оно никого еще не воскресило. Теперь я не думаю о мести, – твердый, жесткий голос Магистра не давал оснований считать, что он все простил, – но не знаю, как я поступлю, когда окажусь лицом к лицу с Берсереном или с тем человеком, который донес ему на нас.

Альмарену казалось, что он слышит новую легенду, еще более удивительную, чем легенды о Кельварне, – так эта история была далека от обыденной жизни. Присутствие Магистра, который сидел рядом глубоко задумавшись и которого невозможно было заподозрить в склонности к фантазиям, напомнило ему, что действительность, достойная того, чтобы стать легендой, нелегко дается ее участникам.

– Вы с тех пор не возвращались в эти края, Магистр? – спросил он.

– Нет. Но сейчас на Келаде такое творится, что не до личных забот.

– Магистр снова лег и укрылся плащом. – Спи, Альмарен, завтра нужно выехать в путь пораньше. Надеюсь, мы нагоним Мальдека еще до полудня.

Альмарен закинул руки за голову и долго, ни о чем не думая, смотрел на звезды. Он даже не почувствовал перехода от бодрствования ко сну.

VII

Господин, на помощь которого надеялись Шемма и Витри, прибыл в Цитион около двух месяцев назад. Он подъехал к гостинице Тоссена на хорошем коне, в добротной дорожной одежде, снял удобную комнату, распаковал багаж – два туго набитых кожаных мешка с бесчисленными карманами и застежками – и устроился с большим вкусом и уютом. В ближайший базарный день он продал своего коня, из чего следовало, что господин обосновался в городе надолго.

При гостинице, помимо трактира на первом этаже, был небольшой ресторанчик, в котором по вечерам любили бывать состоятельные жители Цитиона.

Там они обменивались новостями, заводили и поддерживали знакомства, обсуждали дела и проводили свободное время. Господин, назвавшийся Скампадой, стал известен среди посетителей ресторанчика как воспитанный, образованный и исключительно приятный собеседник.

Не прошло и недели, как его появление стало сопровождаться приветственными возгласами и улыбками. Скампада умел составить компанию, красиво выпить рюмочку-другую, рассказать интересную историю, развлечь других и развлечься сам. По рассказам Скампады о дворцовых порядках Келанги и Босхана чувствовалось, что ему привычна придворная жизнь, его обхождение говорило о том же. Скампаду расспрашивали, кто он, откуда и что делает в Цитионе. Он незаметно ушел от ответа на первые два вопроса, зато на третий отвечал много и охотно.

– Господа, любезные друзья мои! – говорил Скампада, обводя собеседников взглядом. – Я одержим интересом к истории рода Первого Правителя Келады. Меня с детства восхищали подвиги великих предков доблестного Норрена, правителя Цитиона, старшего в роду Кельварна. – Заметив, что внимание окружающих обратилось к нему, он потупил глаза и выдержал паузу. – Я составляю полную родословную рода Кельварна и был бы счастлив преподнести этот труд правителю Цитиона. Моя работа близка к завершению, но мне не хватает некоторых сведений, чтобы дополнить ее. Если бы я мог поискать их в дворцовой библиотеке Цитиона, мне удалось бы завершить свой многолетний труд, поэтому я оставил родные места и терплю лишения дорожной жизни. К счастью, уважаемый Тоссен делает все, чтобы я не чувствовал себя слишком неуютно.

Слова Скампады оказались настоящей находкой для цитионского зажиточного сословия, которому давно не представлялось хорошего повода почесать языки. Они обсуждались в семьях, при встречах, в гостях, на придворной службе и, наконец, дошли до семьи правителя. Норрен выслушал рассказ советника о добровольном летописце рода Кельварна и, немного подумав, отдал ему распоряжение зайти к Тоссену, отыскать этого человека и, если тот окажется заслуживающим внимания, пригласить его во дворец.

Советник по своему положению не посещал ресторанчик Тоссена, поэтому его появление там вызвало новую волну разговоров. Пропустив со Скампадой по рюмочке, советник остался доволен его манерами, знанием этикета и умением поддерживать разговор. Скампада, конечно, понимал, что их встреча не случайна, но держался без малейшего подобострастия, просто и с достоинством, чем окончательно подкупил советника.

Какой приятный, воспитанный человек, думал советник, возвращаясь домой. Наутро он доложил Норрену, что Скампада приглашен.

Норрен принял Скампаду в своем рабочем кабинете. Скампада вошел и отвесил поклон по всем правилам дворцового этикета.

Действительно, у него есть воспитание, подумал Норрен. Не какой-нибудь выскочка.

– Добрый день, ваше величество! – приветствовал его Скампада. – Буду счастлив, если окажусь вам полезен.

– Добрый день, – ответил Норрен. Это было признаком расположения правителя – по этикету он мог заговорить сразу о деле. – Мне доложили, что ты составляешь генеалогическое дерево моего рода.

– Да, ваше величество. – Глаза Скампады вспыхнули оживлением.

– Что ж, проверим, далеко ли ты в этом продвинулся. – Норрен не собирался пускать в свою библиотеку невежду. – Ты что-нибудь слышал о Тевилене?

– Как не знать о Тевилене? – Скампада даже смутился. – Реформатор, основатель Келанги, жил около трехсот лет назад, во времена Трех Братьев. От него идет вся последующая родословная.

– Да? – усмехнулся Норрен. – А я думал, Трое Братьев жили во времена Тевилена.

Скампада чуть порозовел, почувствовав свою промашку.

– Ну, это легкий вопрос, – продолжил Норрен. – А кто такой Эмбар?

– Основатель Бетлинка. Гроза уттаков. Жил сто пятьдесят лет назад.

Ваш прямой предок, ведет род от Муарена, старшего сына Тевилена.

– Хорошо. Что ты скажешь о Куррене?

Скампада замялся.

– Ваше величество, и в самом блестящем роду бывают несчастные исключения. Он любыми средствами хотел быть правителем Цитиона и добился этого ценой жизни Компатты, из старшей ветви. Но он не долго прожил после.

– Я вижу, ты кое-что знаешь. Откуда у тебя эти сведения?

– Из библиотек Келанги и Босхана. Мне недостает сведений о цитионской ветви за последние сто лет.

– Мне передали, что ты назвал меня старшим в роду Кельварна. Ты в этом уверен?

– Я не знаю, ваше величество, жив ли Ромбар, ваш двоюродный брат.

Он – сын бывшего владельца Бетлинка, старшего брата вашего отца.

– Так. Тебе даже это известно… Та история не получила широкой огласки.

– Да, ваше величество. Берсерен не был заинтересован в этом.

Норрен пристально посмотрел на Скампаду.

– Ты, кажется, знаешь об этом больше, чем я. Мне рассказывали, что отец Ромбара сам напросился на спор, в котором потерял свой замок.

– Да, все было так, ваше величество. Он прекрасно стрелял из лука и поспорил с Берсереном на свой замок, что трижды поразит цель, но промахнулся трижды подряд. Однако там были некоторые обстоятельства… мне не хотелось бы их пересказывать.

– Возможно, просьба правителя Цитиона позволит тебе быть более откровенным? – спросил Норрен, заинтригованный словами Скампады.

Скампада прикинул, не продешевит ли он и не подставит ли себя под удар, выдавая опасный секрет. Успех разговора с Норреном обещал ему многое.

– Жена Берсерена, Варда, была магиней ордена Аспида, – напомнил он правителю. – Она вызвала Паландара на спор и с помощью магии заставила промахнуться. Он покончил с собой, когда понял, что был одурачен.

– Вот оно что, – невольно произнес Норрен. Он ненадолго задумался, принимая решение. – В моей библиотеке ты найдешь нужные книги, – сказал наконец он. – Пиши все как есть, не приукрашивая и не привирая. Пусть потомки знают правду.

– Я приложу все усилия, ваше величество, – склонил голову Скампада.

Скампада остался полностью на попечении первого министра, который был привязан к мальчику, очень похожему на свою мать. Первый министр думал упомянуть сына прелестницы в завещании, но у него было трое взрослых сыновей, настырных и жадных до денег, и жена, женщина суровая и властная, которой он был обязан своей карьерой. Услуга могла оказаться слишком опасной для Скампады, и первый министр ограничился тем, что обеспечил его деньгами на первое время. «Я больше ничего не могу для тебя сделать, – сказал он Скампаде. – Надеюсь, когда ты станешь взрослым, то сумеешь позаботиться о себе».