Корпорация «Исполнение желаний» (СИ) - Мелан Вероника - Страница 7

— Вы что, с правилами не знакомы? — Тяжело дыша и грозно нахмурив кустистые брови, спросил он.

— Простите, а что я, собственно, нарушила?

— Это улица с односторонним движением! — Рыкнул он.

Я непроизвольно посмотрела на дорогу, проходящую посреди улицы. Она была совершенно пуста.

— Хорошо. И что? — Я была удивленна и несколько раздражена, что была остановлена по совершенно нелепой причине.

— Вы что, знака не видите? — Махнул полицейский в сторону знака у обочины.

Я посмотрела на белую стрелку, нарисованную на синем фоне. Затем снова на пустую дорогу. В поле зрения попал еще один двигавшийся навстречу прохожий, который предпочел быстро укрыться в здании, едва завидев фуражку.

— Вижу я знак. — Возмутилась я. — Но у меня в руках даже руля нет! Это же для транспортных средств!

— Это для пешеходов! — Заорал полицейский, сделавшись пунцовым от того, что с ним кто-то решился спорить. — Это дорога с односторонним движением для пешеходов!

От удивления я даже выпустила из рук ручку сумки. Та качнулась и вертикально встала за спиной. Как это может быть «одностороннее движение для пешеходов»? Что за идиотизм? В памяти всплыли прохожие, все как один, двигавшиеся навстречу. Но что с того, что никто не обогнал меня, двигаясь в том же направлении? Скорость я держала приличную, погода жаркая, так что нет причин, по которым бы это могло показаться странным.

Полицейским достал странный прибор и протянул его к надетому на мое запястье браслету. Прибор издал негромкое «п-и-и» и мигнул зеленым. Отсканировал какую-то информацию.

— А-а-а! — Потянул мужчина в мундире, немного успокоившись. — Первый день, значит.

— Первый.

— Повезло тебе в этот раз. Завтра такой возможности уже не будет. Получишь за нарушение полбалла.

Я нахмурилась. И что они все какими-то баллами меряют? Хорошо это или плохо? И сколько это — полбалла? Много или мало?

— Иди тогда. Легко отделалась. — Прозвучало это, как мне показалось, несколько разочарованно. Мужчина вытер со лба пот и спрятал сканер за тесным ремнем. — Сборник правил почитать не забудь.

Он зашагал прочь, оставив меня стоять на тротуаре. Я некоторое время смотрела ему вслед, досадливо морщась от испорченного настроения.

Куда теперь? Если пойду в том же направлении, то следующий полицейский не замедлит придраться. А потом еще один и еще…. Но не двигаться же назад по улице? Какой в этом смысл? Я с надеждой присмотрелась к знакам на противоположной стороне, может быть, можно перейти проспект и продолжить путь по другой стороне. Но к моему разочарованию белая стрелка стоящего вдалеке знака указывала в том же направлении.

«Тьфу на вас… — Выругалась я мысленно. — Кому на ум пришло создать такое правило?»

Постояв на солнцепеке еще несколько минут, я вдруг увидела неторопливо катящее по дороге «Tazi».

— Эй! — Бросилась я, размахивая свободной рукой. — Стой!

«Не дадут ли мне еще один штраф за слишком громкие выкрики на улице?» — пронеслось в голове, но раздумывать было некогда. Машина уже остановилась у обочины.

— Куда тебе? — Придвинувшись к окну, спросил водитель.

То ли от постоянного пребывания на солнце, то ли в качестве подарка от природы, но кожа на его лице была темной, почти черной, в то время как волосы не вились тугими смоляными колечками (что было бы вполне уместно при подобном оттенке кожи), а торчали коротко-стриженным светлым ежиком.

— Мне… Сейчас… — Я выудила из пакета конверт с ключом, сверху которого был напечатан адрес. — В Бэль-Оук парк.

Я протянула конверт водителю, чтобы он прочитал адрес целиком.

— Вижу. Почти на другой конец города пилить. Садись. — Кивнул на заднее сиденье темнокожий.

— А сколько стоит-то?

— Полтора балла отсюда.

— Что? А не многовато ли? — Возмутилась я, прикинув, что после поездки у меня останется только три с половиной купона, а на них еще нужно купить еду.

— А что ты у меня спрашиваешь? — Возмутился в свою очередь тот. — Цены не я устанавливаю.

Мое раздражение мгновенно поутихло.

— Ладно-ладно…. Полтора, так полтора.

Я запихнула сумку в машину и плюхнулась рядом. Теперь меня распирало любопытство.

— А кто цены устанавливает?

— Город.

— То есть все такси по одним и тем же тарифам?

— Ага.

— А тебе процент идет от количества пассажиров в день?

— Нет, я получаю два балла в день. Вот и вся моя зарплата. — Пробубнил он, выворачивая с проспекта Альпинистов на прилежащую улицу. — И не от чего она не зависит, хоть весь день пустой простою. А ты что, новенькая что ли?

— Первый день здесь.

Водитель коротко глянул на меня в зеркало:

— Ничего. Быстро научишься.

Сил оглядывать окрестности из окна ядовито-желтого Tazi уже не было, поэтому прислонившись лбом к прохладному стеклу, я тут же задремала. Через какое-то время сквозь сон донеслось недружелюбное «Эй!»

Я вздрогнула и подняла голову.

— Приехали. Бэль-Оук парк.

Фыркая на водителя, жару, скрипучее такси и недостаток сна, я выбралась из машины. Отсчитала два купона «за проезд», получила сдачу. Видимо — «полкупона». Значит и такие «купюры» имеются. Не оборачиваясь на звук удаляющегося автомобиля, едва заметно морщась от поднятой колесами пыли, я медленно обводила взглядом окрестности. Это место можно было назвать как угодно — общежитием, окраинным поселком, последним фронтиром, но только никак не парком. Да, действительно, надпись «Бэль-Оук» была криво выдолблена каким-то горе-мастером на широкой, вкопанной в клумбу доске, но на этой же клумбе все достопримечательности «парка» заканчивались.

Вспомнилось лицо усатого офицера на границе. Значит — это и есть «хороший комплекс». Что же тогда плохой комплекс? Мне отчего-то думалось, что ответ не заставит себя долго ждать. Вздохнув, я покатила ставшую уже почти родной сумку по направлению к трехэтажному зданию с множеством окон. Белая краска стен, казалось, светилась на солнцепеке. Невысокие кустики, вопреки жаре, не смотрелись особенно чахлыми, видимо исправно поливались раз в сутки или двое. Рядом с входной дверью имелись полоса, засаженная радующими глаз разнообразием желто-розовых оттенков, цветами.

Не встретив никого на пути, я шагнула в прохладную тень подъезда. В широком квадрате солнечного света, льющегося из окна, отыскала конверт с ключом, выяснила, что номер моей комнаты триста четырнадцать (третий этаж, не иначе), огляделась в поисках лифта и не найдя такового разочарованно потащила сумку вверх по лестнице.

Лестница и коридор выглядели вполне опрятно, в проходе имелось подобие ковра непонятной расцветки. Оставалось надеяться, что комната окажется снабжена кондиционером и душем, струящийся по спине пот начинал уже порядком надоедать.

«Это тебе не отель. Скажи спасибо, если хоть кровать и плита будет внутри».

Кровать и плита внутри оказались.

А еще оказалась маленькая кухонька и холодильник, отделенные от гостиной короткой перегородкой, шкаф, два кресла и стул, чистая на вид уборная с ванной, раковиной и унитазом, и даже (вот уж где неожиданность) телевизор. Чистый широкий черный экран, совсем новый на вид. Пульт аккуратно крепился на зажим-держатель, встроенный прямо в стену.

Я удивленно крякнула. Совсем не плохо для начала. Сколько-то здесь продержаться можно будет, не пятизвездочный люкс, конечно, но и не спартанская келья. Кондиционер, к безмерному облегчению, нашелся тоже. Пусть старенький, чуть скрипучий, но исправно дующий холодным воздухом при включении. Кнопки для обогрева не было, что-то мне подсказывало, что с такой проблемой жители Тали не сталкивались.

В приподнятом настроении после осмотра комнаты, я водрузила сумку на кровать и принялась расстегивать замок. Затем остановилась на полпути. Задумалась. Нет, сначала душ — потом сумка. Время у меня есть, ехать больше никуда не нужно, значит можно сначала освежиться, а потом уже изведывать содержимое врученного мне чемодана.