Бернарда - Мелан Вероника - Страница 27

Джон не мог не признать: ему было любопытно взглянуть на эту картину. Невероятно интересно будет увидеть Фурий в действии. Однако он так же был рад, что в эту самую секунду монстры, учудившее в доме кровавую битву а-ля «съедим-зарежем-расчленим», оставались вне пределов его видимости. Все-таки неприятно рядом иметь врага, способного удивить тебя. Причем, удивить в самом неприятном смысле этого слова.

Если сначала из комнаты нас не выпускали Смешарики, то теперь это делал Дрейк, объяснив все тем, что Комиссии необходимо собрать как можно больше следов с места происшествия. Само место, то есть коридор и гостиную первого этажа, нам увидеть не позволяли.

— Не стоит, — сухо обронил Начальник, — зрелище вам не понравится.

— А что же там произошло? — одной рукой Клэр удерживала непоседливую Ганьку, а второй теребила ночнушку. Я улыбнулась, подумав о том, что подруга осмелела настолько, чтобы начать раскрывать рот в присутствии человека в форме. Каких-то пару месяцев назад она бы в обморок упала от одной только мысли об этом.

— Присядьте.

Последовав указанию, мы притихли, усевшись на кровать, сам Дрейк расположился на стуле у шкафа. Было совершенно непривычно видеть его в собственной спальне. Начало четвертого утра; снизу доносился шум и голоса экспертной группы; в комнате тишина, поскрипывание серебристой ткани и наше дыхание.

— Я хочу вам немного рассказать о существах, которых вы приютили в своем доме. Тех, кого вы зовете Смешариками… Вообще-то они зовутся Фуриями, — сказал Начальник, изучая наши лица. — Интересно послушать?

Мы одновременно кивнули. До того, как начался рассказ, я успела подумать о том, что виновников «торжества» — то есть тех, о ком собиралась пойти речь, — почему-то нигде не было видно.

Значит, Фурии.

Оказывается, это существа из какого-то давно переставшего существовать мира — сложные, опасные (кто бы знал), наделенные способностями видоизменяться, взрощенные людьми Комиссии в лаборатории из ДНК. А мы-то думали: глазастые беззубые пушистики, обожающие на завтрак ягоды и ананас. Почти что тряпичные игрушки. Мда-а-а.

Когда Начальник закончил повествование, какое-то время в комнате было тихо. Стихли и звуки внизу, хлопнула входная дверь, кто-то ушел. Наверное, группа закончила свою работу.

— Если вы больше не хотите соседствовать в доме с экс-Смешариками, я заберу их и передам в лабораторию для уничтожения.

— Нет! — воскликнула Клэр и тут же пристыжено замолчала. Добавила уже тише: — Не стоит… мы… мы к ним привыкли.

Я кивнула.

— Пусть они опасны для врагов, но ведь ты сам сказал: если выбирают друзей, то стоят за них горой. А мы — одна семья. Я не могу отобрать у них дом. Да и… мы их любим. Честно.

— Поэтому я и разрешил оставить их. Был уверен, что в случае опасности, они смогут о вас позаботиться. Так и вышло.

Он мягко улыбнулся: то ли довольный тем, что в очередной раз не ошибся, то ли пытаясь подбодрить нас, измотанных ночным нападением.

— Я рад, что они оставили двоих в живых. Теперь мы точно узнаем, кто стоял за покушением на Халка, Дэлла и тебя. А также выясним, что за препарат находится у них в крови. Очень интересный, судя по всему, по составу. Подобная невидимость смогла бы обмануть глаза человека, но не глаза Фурий.

«Тех вообще сложно чем-либо обмануть», — казалось, хотел добавить Начальник, но промолчал, задумчиво постукивая пальцами по плечу.

В этот момент он снова был таким далеким, но в то же время близким… родным. Те же русые волосы, в которые вчера на секунду зарылись мои пальцы, знакомая упрямая линия подбородка, сжатые практически в линию губы, спокойные серо-голубые глаза и расслабленные руки. Интересно, будь мы ближе, будь мы вдвоем — о чем бы он сказал сейчас?

«Знаешь, Ди, они меня удивили. Никогда не видел, как именно Фурии реагируют на врагов, первый раз представился случай. Представляешь, что за интеллект кроется в их крошечных пушистых головах? Я вот когда-то читал, что…»

Мы, наверное, были бы на кухне. Спустились бы, чтобы ночью заварить чай или налить по бокалу вина, чтобы потом снова вернуться в постель. Он делился бы со мной мыслями, всегда, в каждый момент времени, был бы в моем распоряжении, спрашивал бы моего мнения, совета, просто ждал бы участия в диалогах…

Как приятно это все было бы. И как притягательно.

Чувствуя, что в груди снова начинает сиять и пульсировать световой шар, я смущенно потупилась на ковер, а когда подняла глаза, наши взгляды переплелись, как два тянущихся друг к другу жгута. Глубокие, долгие, проникающие под кожу, желающие узнать все, выпотрошить друг друга, слиться, взаимно желая большего, чем позволяли сложившиеся обстоятельства.

Не выдержав напора, я снова отвернулась и посмотрела на стену.

Клэр, будто почувствовав интимность момента, тихонько пробубнила, что ей срочно нужно в туалет, после чего выскользнула из спальни, оставив нас наедине.

Взгляд Дрейка, сидящего напротив, ласкал и в то же время давил. Будто Начальник в какой-то момент понял, что проиграл битву с самим собой, и теперь никак не мог решить, что с этим делать дальше и насколько серьезно в этом виновна я.

От серьезности в его глазах хотелось не то прикоснуться к его лицу и как-то утешить, не то самой забиться в раковину, чтобы успокоить разбушевавшиеся внутри чувства. Чтобы немного ослабить натяжение невидимой между нами нити, я спросила:

— Дрейк, я сегодня не смогла нас перенести. Когда услышала шум внизу, хотела забрать Клэр и котов и перенестись подальше отсюда, но не смогла. Ничего не сработало. И все тело очень болит…

— Это нормально, — утешил он. — Способности вернутся. Мы справимся.

«Справимся».

Это слово теплой волной растеклось от желудка до позвоночника. И непонятно, что мне в тот момент нравилось больше — «справимся» или «мы»?

Клэр решила, что ушла в самый раз. Этим двоим однозначно нужно было побыть вдвоем: искры, проскакивающие между ними, чувствовались на расстоянии. Извертевшаяся и начавшая царапаться Ганька наконец-то была выпущена из рук; звук босых ног поварихи поглощал плотный жесткий ворс ковра.

Пробираясь по темному коридору к туалету, Клэр думала о Дрейке — странном и загадочном Начальнике Дины, глубину глаз которого невозможно было постичь. Кинешь взгляд — вроде бы обычный человек, попытаешься присмотреться внимательнее — тоже обычный. Только почему-то оставалось постоянно ускользающее ощущение, что нет в нем ничего от обычности. Или от человека. Интересно, все в Комиссии такие странные? Теперь не узнать: остальные уже ушли.

Незнакомый запах раздражал, напоминая об ограблении. Неприятный запах, химический, едкий. Клэр отчего-то хотелось назвать его «стерильным». Плавая в воздухе, он портил привычный уклад, вызывая досаду у консервативного ума. Все должно быть привычным, все должно быть на своих местах — таким был главный закон немного чопорной, любящей во всем порядок мисс Мэтьюз.

Никогда до того не имевшая дома, Клэр высоко ценила новую жизнь и вложила много сил в формирование ее нынешнего уклада. Продукты, завтраки, обеды, ужины, во всем чистота и порядок. Она сделала эту жизнь ровной, стабильной, размеренной, она сделала ее «правильной». А этот новый запах был неправильным, и потому почти физически причинял экономке дискомфорт. Скорее бы он выветрился, что ли…

Сходив в туалет, в который мечтала попасть последние минут двадцать, Клэр вернулась в полутемный коридор и осмотрелась. Из головы не шли Смешарики.

Где же они сейчас? Пусть этот Дрейк назвал их Фуриями, но ведь они как маленькие! Совсем не воинственные на самом деле — им бы только поиграть. Кому, как ни Клэр, знать это? Кто еще проводил с ними столько времени, сколько она? А как пытались защитить? Как храбро сражались с грабителями, защищая домочадцев в комнате! Куда же они все подевались?..

Обеспокоенная непривычной тишиной и морщась от мерзкого аромата не то очистителя стен, не то проявляющего отпечатки пальцев раствора (в фильмах-то все показывали), Клэр принялась методично обыскивать комнаты, заглядывая за двери, под диваны, комоды и шкафы. Дополнительных картин нигде не было, подсвечников тоже, никто не смеялся и не хохотал, путаясь под ногами, никто не катался по полу. Почему же так тихо?