Дилогия «Войны крови» - Земляной Андрей Борисович - Страница 60

При этих словах он украдкой показал серебряное кольцо, на котором был изображен пылающий крест и меч, охраняющий древо. Знак Святой Инквизиции.

Сашка распахнул куртку и на мгновение открыл глазам монаха крестик, ладанку и образок. Тот истово перекрестился:

— Слава Иисусу сладчайшему. Пойдемте.

— Мой багаж?

— Не беспокойтесь, его получат наши люди. А вас уже ждет Его Преосвященство камерленго…[55]

…Сашка ожидал, что их доставят в Апостольский дворец, но автомобиль, управляемый швейцарцем в серо-голубой форме, неожиданно остановился возле Латеранского дворца. Фра Джованни распахнул дверцу и вышел, показывая, что охотникам предстоит последовать тем же путем. На улице инквизитор, слегка поклонившись, указал им на неприметную дверцу в стене дворца, напротив Латеранской базилики:

— Прошу…

За дверью обнаружилась лестница, уходящая вниз. Александр уже сделал несколько шагов, когда Вауыгрр вдруг остановился, принюхался и фыркнул.

«Здесь пахнет страхом. Очень сильным страхом. И еще — черным врагом!»

От этой информации Сашка запнулся, но тут же раздался успокаивающий голос инквизитора:

— Ваш товарищ совершенно прав. Здесь действительно прошли многие из тех, кому стоило нас бояться. Несколько раз здесь побывали и оборотни. Увы, — фра Джованни сокрушенно развел руками, — у нас не так много земли, как в вашей великой стране. Приходится, знаете ли, тесниться… Но, право же, ему волноваться не стоит…

…Все ниже и ниже бежит лестница. Этаж, еще этаж… Вокруг самая настоящая история: кладка, которая, должно быть, застала еще времена Спартака, Марка Аврелия, а возможно — и самого Ромула. Вот, наконец, невысокая дверь, которая бесшумно распахивается на смазанных петлях. За Дверью — зал с нависающим сводчатым потолком, в центре которого стоит могучий дубовый стол. Среди сидевших за ним Сашка узнал только одного: кардинала, занимавшего должность камерленго при нынешнем папе. Остальные четверо были ему незнакомы.

— Мы приветствуем тебя, молодой охотник, — скрипучим голосом произнес один из неизвестных — высокий человек в скромном монашеском одеянии. — Мы приветствуем тебя и надеемся, что Господь, — тут он возвел очи горе, — услышит наши молитвы и поможет тебе в твоем подвиге. Подойди ближе, молодой охотник.

Александр шел к столу с каким-то странным, беспокоящим чувством, что этого человека, манящего его сухой старческой рукой с пергаментной кожей, он не то где-то видел, не то уже слышал его скрипучий хриплый голос…

— Вот, прими, молодой охотник. — В ладонь Сашки ткнулся небольшой сверток.

Он развернул пергамент: в руке оказалось тяжелое серебряное кольцо-печатка, на котором была выгравирована рыба и пылающий крест. По кругу шла полустертая надпись «Decano del Collegio Cardinalizio Ottaviano Poli dei conti di Segni».[56] Сашка надел кольцо, и вновь раздался тот же голос:

— Милостью папы Урбана III и всех пап, что были до и после него, да поможет тебе мое кольцо, хранящее святость Латеранского собора. Да сохранят тебя наши молитвы…

С этими словами человек в монашеском одеянии поднялся, благословил Сашку и Вауыгрра и пошел куда-то в глубь зала. Еще двое поднялись и двинулись за ним следом. Скрипнула дверь…

— Они снова покинули нас, — произнес Тарчизио Бертоне. — Как и всегда, исполнив свое назначение, они снова уходят в катакомбы, дабы в их святой глубине возносить свои молитвы за всех нас. Я прошу вас, присаживайтесь. Нам с вами необходимо многое обсудить…

…Через два дня мы покидали гостеприимный Ватикан в состоянии крайнего изумления. Как и предупреждал Тень, Конгрегация Доктрины Веры только что не силком навязала нам двоих своих охотников, однако же опять не Чистой Крови. Что было особенно странно, учитывая тот факт, что кардинал Уильям Джозеф Левада — префект Конгрегации Доктрины Веры — родом из США. Уж мог бы, кажется, позаботиться о своей родине!..

Так или иначе, с нами летят двое инквизиторов: фра Винченцо — крепкий, кряжистый мужик лет тридцати, чем-то неуловимо похожий на нашего Ипата по кличке «Тощий», и фра Доминик — в противоположность первому жилистый, худой, маленький. Но их телосложение — их личное дело. А вот снаряжение, которое они прихватили с собой, меня насторожило: из огнестрельного оружия только пистолеты «беретта» и винтовки М-16. Зато святой воды, всяческой ерундовины типа чесночных аэрозолей, осиновых кольев-дротиков и тому подобного — целых два баула!

Вауыгрр критически осмотрел снаряжение наших товарищей и повернулся ко мне:

«Брат, сдается мне, что они собираются захватить врага живьем».

Похоже на то. Надо бы спросить…

— Брат Доминик. — Охотник повернулся ко мне. — Брат Доминик, вы собираетесь захватить бокора живьем?

В ответ тот долго молчит, а потом молча кивнул. Господи!..

«Ты прав, Серый брат».

Вауыгрр в притворном ужасе прикрыл голову лапами:

«Они ненормальные?»

Должно быть, последняя мысль волка была настолько сильной, что ее сумел расслышать даже человек не Чистой Крови, каким был фра Винченцо.

— Мы нормальные, — обиженно сообщил он. — Но у нас есть приказ: взять бокора живым. Для дальнейшего изучения. И Зандора тоже, — добавил инквизитор, предваряя мой вопрос.

Да уж! Прав был Тень, когда советовал нам держаться от этих ребят на дистанции. Они, конечно, ребята серьезные — видел я их на тренировках и в учебных схватках, — но самомнения у них опасно много. Слишком много. И слишком опасно…

Через восемь часов мы приземлились в Новом Орлеане, где нашу напичканную оружием команду встречал Его Преосвященство епископ Луизианы Рональд Пол Херцог. При его появлении меня пробрала дрожь, а у Вауыгрра на загривке встала дыбом шерсть. Какая может быть охота на бокора, какая может быть борьба с вуду, если епископ в здешнем штате — черный!

Нет, я не националист, но у нас всем известно, что среди негров нет людей Чистой Крови. Когда-то были, а теперь нет. У негров самая затемненная кровь, и нечисти куда проще взять под контроль десяток чернокожих, нежели одного европеоида или азиата…

«Брат, брат! Они с ума сошли?! Зачем они все ему рассказывают?!»

«Да какая разница?! Он и так уже в курсе. Ему наверняка сообщили из курии…»

Его негросвященство благословил нас, но я только поклонился в ответ, напоказ перекрестившись по-православному. Еще раз повторюсь: я не националист, но кто может поручиться за то, что этот «дядя» не под контролем нечисти? Еще намажет руку чем-нибудь этаким… Пусть даже не смертельным: мне и в госпитале лежать не слишком-то хочется. Не-ет, прав был Тень: хуже места, чем Соединенные Штаты, еще поискать…

…Кроме чернокожего преосвященства нас встретили еще трое хмурых мужичков из ФБР. Они внимательно осмотрели наш арсенал, о чем-то переговорили по рации с кем-то, мне неизвестным, и сообщили, что все в порядке и можно двигаться дальше. Мы с Серым братом уже пошли было вперед, когда один из них внезапно окликнул меня:

— Охотник, а ты случайно Ипата не встречал?

— Ну-у… встречал — не встречал, но знаю его. А что?

— Когда в следующий раз увидишь, будь добр: передай привет от Фалана О'Рафферти, кличка Падди. — И чуть смущенно пояснил: — Я, видишь, учился у него. До охотника, правда, не дотянул…

— Не переживай. — В конце концов Ленка и та, рыжая, Чапа — тоже защитники! Защитник — высокое звание…

— А сам-то ты у кого учился?

Вот это вопрос так вопрос… Интересно, они вообще имеют право даже не спрашивать — знать о таком? Но у мужика очень хорошие глаза, и смотрел он как-то… чуть виновато, что ли. Будто хотел сказать: «Извини, что сами не справились со своей бедой»…